27 сентября в Нагорном Карабахе произошло очередное обострение ситуации. Впервые за последние четыре года конфликтующие стороны возобновили боевые действия. Нагорный Карабах исторически является одной из главных горячих точек на карте мира.
Веками населявшие Чёрный сад (именно так переводится с тюркского название Карабах) народы очень быстро переходили от шаткого мира к войне, поскольку и те и другие считали край своим и только своим.
За один лишь XX век Карабах пережил три волны кровавых межэтнических столкновений и две полномасштабные войны.
Вопрос об исторической принадлежности региона является предметом острых споров между армянскими и азербайджанскими историками. Первые со ссылками на античные источники доказывают, что исторически Карабах входил в состав Армянского царства, в то время как вторые утверждают, что он был частью Кавказской Албании и является прародиной азербайджанцев.
Фото © ТАСС / Яшар Халилов
Позднее Карабах попал под власть Сефевидов. После этого территория равнинного Карабаха была исламизирована, но в нагорной части региона преобладало армянское население.
В середине XVIII века возникло Карабахское ханство — протекторат Персии. Жёсткое давление тюркских элит вынудило армянское население покинуть родные края.
В результате к началу XIX века большую часть жителей ханства составляли уже тюркские народы.
В начале XIX века ханство перешло под протекцию России, а в 1926 году было окончательно включено в её состав. После этого в Карабах устремились миграционные потоки армян из исламских Ирана и Османской империи (и аналогичные потоки тюрок в обратном направлении), благодаря чему в конце XIX века их численность в регионе превысила 40%.
Фото © ТАСС / ГеннадийХамельянин
Накопившиеся к началу XX века национальные, религиозные и классовые противоречия вылились в кровавую резню, охватившую не только Карабах, но и крупные города Закавказья одновременно с началом революции 1905 года. Успокоить конфликт удалось только после подавления революции, но спокойствие было недолгим.
В 1918 году, после Октябрьской революции, от России одна за другой начали отпадать национальные окраины. Армения и Азербайджан провозгласили независимость и сразу же начали активно выяснять отношения друг с другом.
Конфликт из-за спорных территорий перерос в очередную кровавую резню и завершился победой Азербайджана, который воспользовался имевшимся козырем — поддержкой Османской империи. Та сформировала азербайджано-турецкую исламскую армию и вторглась на Кавказ, силой заняв спорные территории.
Нагорный Карабах заявил о своей независимости в надежде на объединение с остальной частью Армении, однако вскоре его крупнейшие населённые пункты были заняты исламской армией, хотя в регионе сохранилось сильное повстанческое движение.
Но уже через несколько месяцев всё полностью переменилось. Германия и Османская империя капитулировали в Первой мировой, турки ушли с Кавказа, взамен туда прибыли англичане.
Осознавая непрочность своего положения и не имея желания вникать в сложнейшие хитросплетения местной истории, они решили оставить всё как есть и отложили окончательное решение вопроса о территориальном размежевании до Парижской мирной конференции.
Карабах де-юре остался частью Азербайджанской Демократической Республики.
Это решение привело к возобновлению кровавой межнациональной вражды в спорных регионах. Попытки мирного урегулирования ситуации, предпринятые членами Антанты, не принесли никаких результатов.
К 1920 году большевики наконец разобрались с внутренними противниками — и их внимание переключилось на отпавшие окраины. При непосредственном участии местных коммунистов были советизированы и Армения, и Азербайджан, что привело к пусть и шаткому, но миру в регионе. Теперь решать сложнейший вопрос урегулирования территориальных споров в регионе предстояло большевикам.
И армянские, и азербайджанские лидеры сразу же попытались решить вопрос в свою пользу при помощи Москвы. И те и другие заваливали ЦК письмами с требованиями передать именно им спорные территории, в противном случае угрожая тем, что население республик воспримет отказ как предательство и отвернётся от новой власти.
Самые горячие споры разгорелись вокруг трёх регионов: Карабаха, Зангезура и Нахичевани. Все три имели смешанное армяно-азербайджанское население в разных пропорциях. До революции Нахичеванский уезд входил в состав Эриванской губернии, большинство которой составляли армяне.
Однако непосредственно в этом уезде азербайджанцев проживало вдвое больше. В Зангезурском уезде до революции число проживавших армян и азербайджанцев было примерно равным.
В Карабахе существовало разделение: в Равнинном Карабахе жили преимущественно азербайджанцы, а Нагорный почти целиком был населён армянами.
Для урегулирования спорных вопросов было создано специальное Кавбюро ЦК, которое возглавили Орджоникидзе и Киров. Кавбюро предложило компромиссный вариант: Нахичевань переходит к Армении, а Зангезур и Карабах — к Азербайджану. Но тут в спор вмешалась новая сторона.
Турецкий лидер Мустафа Кемаль предложил Ленину заключить договор о дружбе. Ленин воспринял это как шанс на прорыв дипломатической блокады и охотно согласился на не самый выгодный договор.
Согласно его условиям, часть бывших российских территорий переходила Турции, кроме того, Нахичевань на правах автономии присоединялась к Азербайджану.
Взамен турки давали добро на существование Советского Азербайджана.
После вмешательства Турции вопрос с Нахичеванью был урегулирован и главным камнем преткновения стал Карабах. Из восьми членов Кавбюро трое однозначно выступали за его передачу Армении, а трое других — Азербайджану. Всё зависело от позиции непосредственных руководителей — Орджоникидзе и Кирова, которые колебались в этом вопросе.
Вражда между народами – идеологические конфликты
Идеологические конфликты оказываются во вражде между народами и государствами, причиной которой является несовместимость доминирующих систем ценностей, взглядов на общество и мир.
Несовместимость господствующих идеологий сказывается на настроениях широких кругов граждан, позициях политических партий и движений, властных элитах конкурирующих между собой государств мира.
Она становится причиной враждебности в отношениях между государствами, а в случае прямого столкновения между ними предоставляет борьбе антагонистического характера. На этом обстоятельстве отмечал Р.
Арон, утверждая, что войны в условиях идеологического гетерогенизму всегда производятся с целью полного уничтожения противника. Властные элиты воюющих государств не останавливаются ни перед любыми (даже морально сомнительными) средствами для достижения триумфа. Считая свою борьбу справедливой, они могут довольствоваться только полной катастрофой врага и его моральным унижением.
Г. Морґентау придавал идеологии характера аргументации действий государств в сфере внешней политики. Учитывая это, идеология всегда является средством маскировки реальных политических (и любых других) интересов государства.
Когда в международной среде сталкиваются стратегические политические и экономические интересы государств, власти каждой из них, начиная борьбу за их реализацию, ссылается на свою моральное превосходство, историческую миссию, объективную потребность или закономерность, что всегда имеет целью утвердить справедливый характер собственной позиции и несправедливость противника.
Межэтнические конфликты традиционно связывают со столкновениями между представителями различных этнических общностей, организованными движениями, группами и даже отдельными лицами.
Конфликтность фактически заложена во взаимоотношения между этносами в условиях их соседства в пределах узкого географического ареала их обитания.
Рост национального сознания отдельных лиц всегда связано с самоидентификацией, что является не только отождествлением себя с определенной этнической группой, но и моральным оправданием сделанного выбора, который заключается в подчеркивании морального превосходства выбранной лицом этнической группы, по сравнению с другими, которые в глазах представляются примитивными получают определенный оттенок негативности. Есть взаимоотношения между представителями разных этносов всегда содержат значительный элемент т. Н. бытового национализма, который преимущественно является пассивным никак восприятием лицом представителей других этнических групп.
Перерастания межэтнических конфликтов в острые столкновения между отдельными лицами, общественными движениями и даже государствами свидетельствует о процессе политизации отношений между этносами.
Формирование и рост влияния национально-освободительных движений и вмешательства иностранных государств способствует радикализации позиций представителей этнических групп и нарастанию антагонистичности их поведения.
Все это порождает острые конфликты, как правило, связанные с вооруженными конфликтами и сопутствующими им этническими чистками.
По средствам конфликты традиционно принято делить на вооруженные и невооруженное, поскольку собственно использования или неиспользования вооруженных сил в решении международных противоречий определяет собой его главные специфические черты.
Вражда между народами – идеологические конфликты
Вооруженные конфликты, то есть войны, есть целенаправленно организованными столкновениями вооруженных сил конфликтующих сторон с целью нанесения максимально возможного ущерба и уничтожения военного и хозяйственного потенциала противника.
Нанося большой разрушающий, военные средства в международных отношениях является наиболее действенным способом реализации внешнеполитических интересов государства, неоднократно приводило к взрыву войн.
Практически на протяжении всей истории человечества только около 300 лет прошло вообще без войн, свидетельствует о периодичности такого общественно-политического явления.
Исторические причины конфликтов между арабами. Почему нация не едина?
Идея об арабском единстве и об унификации арабского государства берет свои корни от Арабского Халифата, существовавшего на нынешних арабских землях еще в VII веке.
Многие последователи панарабизма опираются на идею возрождения Халифата, который мог бы объединить нацию воедино.
Несмотря на своё могущество и широкие территориальные завоевания Халифат просуществовал недолго, он развалился на множество государств, а позже большинство арабских земель попало под влияние Османской империи.
Новая волна национальных идей возникла в XIX веке вместе с ростом национализма в регионе. Реальная попытка объединения арабов и получения независимости произошла в ходе мировой войны 1914-1918.
Французы и англичане обещали арабам передать земли следующих государств: Палестина, Ирак, Сирия и практически всего Аравийского полуострова, если они начнут восстание в Османской империи. Арабы на это согласились, выступили против османов и отвоевали многие земли.
Однако по окончанию войны британцы и французы пренебрегли соглашениями и захватили обещанную территорию, создав там протектораты. Арабы получили лишь небольшие части земель на Аравийском полуострове. Более того, там, между самими арабами развязалась борьба за власть.
Несмотря на это, по окончанию первой мировой всё же появляются самостоятельные арабские государства. Йемен обретает независимость в 1918 году после падения османов. За ним, после окончания войны, были образованы Неджд и Хиджаз.
Однако вследствие порабощения и войн, они были преобразованы в Саудовскую Аравию в 1932 году. В 1922 году Египет, после многочисленных восстаний становится независимым, хоть и на условиях британцев. Формальную независимость получает Ирак в 1921.
Вторая волна арабского восхождения началась по окончанию второй мировой. Уже во второй половине XX все земли национальной территории арабов получают независимость, а идея о единстве витает в воздухе. Одновременно с этим в арабских странах зарождается сильные политические движения.
Также арабские страны объединяет неприязнь к главному противнику в регионе – Израилю. Многие лидеры стран пытались объединить арабские государство в единое. Первой реальной попыткой стало создание так называемой Объединенной арабской республики под эгидой Партии арабского социалистического возрождения.
В состав республики вошли Египет и Сирия, однако из-за конфликтов во власти в 1961ом году Сирия выходит из формирования, хоть формально страна существовала ещё 10 лет, в её составе числился только Египет.
Были попытки привлечь в это государство и другие арабские страны, но эта затея не была воплощена в жизнь. Еще одной попыткой создания общего государства стало создание Арабской Федерации в 1958 году.
В состав Федерации вошли Ирак и Иордания.
В этом же году король Ирака был свергнут и расстрелян, а новое республиканское правительство не хотело иметь дело с монархической Иорданией, потому федерация рухнула.
Последняя попытка создать единое арабское государство, которое называлось Федерация арабских республик, вообще закончилось войной между странами участниками. Так в 1972 году Сирия, Египет и Ливия решили создать новую арабскую федерацию.
Главными инициаторами были Каддафи и Насер, но уже в год подписания договора между Ливией и Египтом начались распри по внешнеполитическим вопросам, Египет перешел на сторону Запада в холодной войне и признал Израиль. Тем самым, став врагом всего арабского мира.
В 1977 между Ливией и Египтом произошла 3х дневная война.
По сути – это были последние попытки объединения крупных арабских стран в единое государство. После чего, панарабские движения пошли на спад, и сегодня не пользуются былой популярностью. Стоит заметить, что некоторые проекты по единению арабов всё-таки прошли успешно.
В первую очередь – это пример Саудовской Аравии, когда под династией Саудитов, хоть и насильно, но были объединены национальные образования на Аравийском полуострове. Еще одним удачным примером можно назвать Объединенные Арабские Эмираты, которые сохранили своё единство даже после обретения независимости.
Йемен также отчасти можно считать положительным примером, поскольку в 90м году Север и Юг страны объединились.
Как видно, главным препятствие объединения арабов в одно государство является внутренние конфликты и разногласия. Арабы сильно политически разобщены и на сегодняшний день часть нации пребывает под покровительством абсолютных монархий, в то время как другие живут в демократических республиках.
Арабы на протяжении последних ста лет постоянно воюют друг с другом. Войны на Ближнем Востоке стали еще более кровопролитными. До сих пор арабский народ разобщен по религиозному признаку.
Сунниты и шииты являются непримиримыми врагами, а львиная доля конфликтов между арбами построена именно на вражде по религиозным мотивам.
4 пары стран, у которых очень плохие отношения друг с другом
Отношения между странами складываются по-разному. Они могут быть традиционно дружественными, иногда переходить от дружбы к вражде и наоборот.
Это зависит от того, какие режимы правят в настоящий момент, как сложились традиции и какие были исторические события или какие амбиции овладевают правящими элитами.
Но есть такие взаимоотношения между государствами, которые нельзя назвать иначе, как крайне враждебные. Эти страны пропитаны ненавистью и ни при каких условиях не желают сгладить конфликт.
Наша редакция 1Gai.Ru предлагает сегодня ознакомиться с четырьмя парами таких стран, в настоящее время относящихся друг к другу в высшей степени враждебно. Скажем спасибо, что не все они ведут войны из-за своих плохих отношений.
Индия и Китай
thetaiwantimes.com
Отношения между Индией и Китаем были нестабильными на протяжении десятилетий из-за пограничных проблем и ненависти обеих стран к союзникам друг друга.
Несмотря на то что более одной трети населения мира проживает в этих странах, торговля между ними оставляет желать лучшего.
Их общий товарооборот составляет около 85 млрд долларов, что вдвое меньше, чем между Китаем и Австралией. Этот факт наилучшим образом определяет их «добрососедские» отношения.
Корень напряженных отношений Китая и Индии – пограничный спор на территории Кашмира в Ладакхе. Военное столкновение между двумя странами в 1962 году дало толчок их проблемам, которые сохраняются и по сей день. Эксперты в обеих странах приходят к выводу, что отношения между Индией и Китаем не могут улучшиться, если не будет решен пограничный вопрос.
Враждебность этих стран отражается почти на каждом секторе их экономик. Начиная от туризма и до прямых рейсов между странами, Китай и Индия проявляют себя как непримиримые недруги.
Вот забавный факт, который позволяет взглянуть на вещи в перспективе: в 2013 году только 175 000 китайцев посетили Индию в качестве туристов. Для сравнения: Таиланд в туристических целях посетили более 4,6 миллиона китайцев.
Для таких любителей путешествовать по миру, как жители КНР, и для страны, которая находится по соседству, эта статистика кажется по меньшей мере странной.
Генетическая вражда между народами – выгодная властям выдумка – Газета.Ru
Даже веками враждовавшие народы не могут ненавидеть друг друга вечно. Рано или поздно появляются люди, которые говорят, что надо по-человечески общаться даже с теми, с кем воевали предки. Чем таких людей больше, тем цивилизованнее общество.
Орхан Памук, писатель и лауреат Нобелевской премии, все-таки, как выяснилось, виновен. Правда, не очень. Совсем не так, как это представлялось турецким патриотам в 2005 году, когда Памук в одном из интервью заметил, что, кроме него, некому сказать вслух о миллионе убитых в начале века армян и тридцати тысячах курдов.
История общественной и государственной реакции на пассаж Памука – это новейшая история Турции. В 2005-м Памуку за оскорбление государства светил реальный срок. Спустя 6 лет суд Шишли (стамбульского района, не раз Памуком воспетого) приговаривает его к символическому штрафу, который он к тому же еще может оспорить. И наверняка оспорит и, возможно, выиграет.
Но и это вряд ли сподвигнет турецкую власть хотя бы призадуматься о необходимости существования уголовной статьи, которая, кстати, применяется не намного чаще, чем обвинение в оскорблении памяти Ататюрка (а это и вовсе экзотика). Однако для большей части страны, верящей, что ее власть – исламисты, необходимо знание того, что такая статья есть.
С другой стороны,
еще лет десять назад в Турции и помыслить было невозможно о подобной полемике. Сегодня на турецком сайте с призывом извиниться перед армянами значится более двух тысяч подписей. Капля в море, но не так давно даже это было немыслимым.
Когда в 2007 году в Стамбуле был застрелен редактор армянской газеты «Агос» Грант Динк, на улицы вышли десятки тысяч человек с мишенями на груди «Мы все – Гранты Динки». Это Стамбул, мировой город, и это капля в турецком море, которое продолжает жить по законам табу.
Но именно эта капля во многом является тестом на хоть какую-то готовность к жизни по цивилизованным правилам. Ведь такое «пораженчество» – это умение задаться вопросом о том, в чем виновен враг, как вообще устроена вражда с теми, кого предписано ненавидеть. И кем, в конце концов, это предписано.
В первую чеченскую войну, между прочим, в спасительном пораженчестве россияне выглядели сравнительно успешно.
Нельзя сказать, что пацифизм был такой уж доминантой, но, по сравнению с Арменией, Грузией или Азербайджаном, где никому и голову не приходило усомниться в святости всенародной войны, мы выглядели поистине передовым обществом. Не говоря уж о Сербии, где даже у либералов искажалось лицо при слове «Косово».
Может быть, именно отсутствие комплексов вечной вражды позволяло достаточно трезво оценивать тот факт, что военно-политические помыслы почти никогда не бывают безукоризненными как у тех, кто отстаивает свою независимость, так и у тех, кому ничего и никого не жалко ради территориальной целостности.
Но вот война заканчивается. По обе стороны линии фронта находятся те, кто поспокойнее и пооптимистичнее: уляжется понятная ненависть, и вчерашние соседи вспомнят хорошее.
Соседи, впрочем, ничего и не забывали, и это справедливо для всех конфликтов: армяне, бежавшие из Баку, куда более терпимы к азербайджанцам, чем их соплеменники из Еревана – просто потому, что в отличие от них бежавшие помнят не только погромщиков, но и тех, кто их пытался спрятать и спасти.
Может быть, в этом, кстати, разгадка феномена тех россиян, которые ненавидят косоваров-албанцев больше, чем сами сербы, особенно те, кто жил и продолжает жить в Косово.
Но действительно, утихает и ненависть. Наступает день, когда отдельные представители враждующих сторон решаются, наконец, высказать сомнения вслух. Уже можно съездить друг к другу в гости.
Издать какой-нибудь совместный литературный альманах. И задать простой вопрос: ладно, мы не можем решить территориальный спор и пересмотреть итоги войны.
Но ненавидеть друг друга нас же никто не заставляет: нет ведь такого закона, который запрещает нам по-человечески общаться!
Закона нет. Но есть непреложная для таких сюжетов логика. Война закончилась так давно, что выросло поколение, которое своего исторического врага уже не знает в лицо. И нет никакой генетической памяти — это такой же миф, как генетическая вражда.
Есть родители, которые все объясняют своим детям, — и какая же власть откажется от такого подарка судьбы? Ведь именно этот враг (а не продажная бездарность руководства) виноват в том, что рушатся дороги, текут крыши и озлобленные сограждане норовят вгрызться друг другу в горло.
Но одновременно с этим власти уже тоже не верят, и ненависть уже тоже не та — она становится теорией, к ней привыкают, она становится данностью и атрибутом, как герб и флаг.
И еще враг становится интересен – как сосед, с которым несколько поколений не разговаривают из-за проступка кого-то из предков. В самом деле, как он там?
Статус-кво – это не только невозможность качнуть ситуацию хоть в какую-нибудь сторону. Статус-кво – это консервация чувств.
Вопрос в чувствах.
Общество, построенное на убеждении, что ничего нет важнее права личности, на любую войну реагирует плохо – просто потому, что на ней гибнут люди, и свои, и, между прочим, чужие, и в таком обществе довольно трудно представить себе идею, которая могла это оправдать. Кроме случая, когда невойна еще хуже. Это то, что законсервировано в таком обществе – консервируется вообще то, что является доминантой.
В наших широтах доминанта другая. У тех, кто считается победителем, консервируется комплекс победителя. А зачем победителю что-то менять?
А раз так, то зачем протягивать руку? И зачем мириться жертве, если завтра война (хоть воевать на самом деле никто не собирается).
И вопрос не в доле тех, кто с гордостью носит ярлык «предателя» (у нас и сегодня на душу населения их, может быть, не намного меньше, чем у других). Дело в динамике.
На какую-то бесконечно малую постоянно увеличивается количество тех, кому жаль не состоявшегося в Ереване фестиваля азербайджанского кино. В Баку с нотками легкого превосходства уверяют, что по количеству ренегатов они уже уверенно обошли армян.
И все чаще слышится в переводе с грузинского оборот «мои абхазские друзья».
А в Сербии либерально-демократическая партия, призывающая соотечественников не тратить силы и нервы на пустые претензии на Косово, традиционно преодолевает выборный барьер и проходит в парламент. А в Турции уже как-то стесняются по-серьезному наказать Памука. «Пораженцы» далеки от торжества. Но их уже слышно.
Нас вековым врагом судьба и история обделили. Этот дефицит мы компенсируем разнообразием врагов и страстью неофита, благодаря чему историческим супостатом можно при случае объявить кого угодно. Ненависти нет — есть то, что законсервировано, хоть иногда из под крышки пары вырываются на Манежную.
И дело не только в том, что про хачей и чурок нынче заговорили те, кто еще вчера считал это все-таки неприличным. Дело в том, что сегодня уже никто не опасается быть непонятым.
С другой стороны, снисхождение к врагу ненаказуемо, но и это, кажется, говорит только о том, что тема неактуальна. Как и пораженчество вообще. Во всяком случае, даже в программах у когда-то протестовавших против Чечни демократов, оно сегодня тоже не значится.
Разделяй и властвуй: почему люди не могут жить в мире
Человечество разделено по множеству признаков. Некоторые из них искусственные или системные — вроде экономического и вытекающего из него социального неравенства. Другие обусловлены самой природой, никто ведь (или почти никто) не выбирает цвет кожи или разрез глаз. Все эти признаки являются потенциальной причиной вражды между людьми.
Разница лишь в том, что для одних необходима подпитка извне, а другие сами по себе взрывоопасны.
Враждебность на почве ксенофобии или расовой принадлежности самая распространённая и притом самая примитивная. Люди — агрессивный от природы вид, как все приматы. Даже без всякой пропаганды значительная часть из нас просто по умолчанию негативно относится к представителям других народов. Если же сюда плеснуть немного розжига из СМИ, мы очень быстро получим погромы, геноцид и прочие прелести расовых войн.
Причины ненависти по отношению к другим, отличающимся от тебя, всегда найти легко. Эти «другие» непременно оказываются глупее, выясняется, что их культура примитивнее и вообще не заслуживает права на существование. Их язык непонятен, а значит, они что-то замышляют, и уж наверняка недоброе.
Проблема в том, что такого же мнения и «они», — таким образом, расовая вражда походит на бодание баранов. В итоге победившая группа, возможно, первой получит порцию корма, а ещё сможет выбрать самок, но все эти бараны всё равно останутся в общем загоне. Позже они все, независимо от цвета шерсти и количества кудряшек, пойдут под нож.
Религиозное разделение
Вероятно, это главная проблема в рассматриваемом вопросе. Изначально имея естественную природу, религия эволюционировала и обрела мощнейшую искусственную подпитку. Возникла она в незапамятные времена в виде первобытных культов; позже появились суеверия и, наконец, целостные системы верований с определёнными правилами и богами.
Теперь религия навсегда вписана в нашу действительность — даже при большом желании и наличии средств её не искоренить. Более того, подобные попытки будут иметь ровно обратный эффект в форме радикализации уничтожаемой религии.
В мире есть несколько основных верований и с десяток менее распространённых. При этом у каждой веры есть множество ответвлений, которые зачастую так же враждебны друг к другу, как и к другим религиям.
Мотивация искренне верующего человека заключается исключительно в его вере, в его представлении о смысле жизни. Если ценностные ориентиры этого человека задеты или находятся под угрозой, он способен на самые решительные действия. Во время этих действий или выбора цели он обязательно станет обращать внимание на религиозные взгляды неприятеля.
Опиум для народа: 9 самых странных религиозных сект мира
Социальное расслоение
Социальное расслоение — острейшая и уже системная проблема всего человечества. Дело не в том, что одни люди богаче других, а в том, что одни живут в невероятной роскоши, в том время как другие голодают или не имеют доступа к базовым вещам вроде электричества или питьевой воды.
Навыки и знания людей неравны. Соответственно, различие в доходах — это нормально, но ведь не в тысячу раз же! Такой уровень финансового неравенства искажает сами человеческие взаимоотношения. Простой и яркий пример: богач, сидящий на стуле, и бедняк, чистящий ему обувь.
К бедняку нет вопросов, ему просто вечером нужно что-то съесть, а вот к богачу имеются. Как он вообще себя ощущает, выставив туфли для чистки, зная, что они стоят в несколько раз дороже всего, что надето на чистильщике.
Неужели он не в состоянии сам выполнить эти действия? Конечно, в состоянии, просто этот богач готов кинуть пару монет представителю другого, низшего слоя населения.
Социальное расслоение — это не только о деньгах, но, конечно же, и о неравенстве перед законом, который пишут-то как раз богачи. Ещё один простой пример — штрафы, ведь это инструмент угнетения именно бедных слоёв населения.
Условный штраф в 5 000 рублей составляет 15–20 % от месячной зарплаты среднего рабочего, в то время как для «высших» слоёв населения это просто ничто, ноль процентов.
С подобным и, главное, очевидным неравенством люди сталкиваются регулярно, и, конечно же, это становится поводом для недовольства, а периодически и для классовой вражды.
Рабство не отменили — оно просто стало всеобщим
Интеллектуальное расслоение
Чем глупее человек, тем больше он уверен в собственной правоте касательно чего угодно, особенно если речь идет о жизненно важных вопросах. При этом такая уверенность всегда навязывается со стороны как раз более умными представителями вида. Таким образом, интеллектуальное расслоение тоже можно считать своего рода классовым, по аналогии с социальным.
Дело в том, что люди имеют неравный доступ к образованию и, как следствие, к информации. Во многом это неравенство проистекает из социального расслоения и даёт эффект уже в начальной школе.
Впрочем, если смотреть на проблему в общемировом масштабе, то сотни миллионов детей вообще исключены из образовательной системы. Можно заметить, что так было всегда, но в наше время эта проблема выходит на новый уровень. В мире всё меньше места для низкоквалифицированных рабочих, а тем более для тех, кто даже читать и писать не умеет.
Интеллектуальное неравенство практически делит человечество на разные виды — до такой степени, что представители различных уровней часто не в состоянии найти общий язык. Это буквально. «Ты чё, самый умный, что ли?!» — классика из подворотни.
И тут ведь идёт упрёк именно в наличии ума, знаний — ненависть по интеллектуальному признаку, выходит. Эти, слишком умные, сто процентов что-то затевают, наверняка недоброе.
Те, слишком глупые, ничего не затевают — они годятся только для манипулирования ими.
Государственные образования
Подзаголовок такой неспроста. Дело в том, что многие страны лишь строят из себя настоящие страны, а на деле являются образованиями государственного типа. Тем не менее они имеют свои законы, образовательную систему, транслируют свою информационную повестку, формируя таким образом мировосприятие граждан. Проще говоря, страны создают, корректируют и редактируют нации, а те, в свою очередь, являются ещё одним признаком разделения человечества.
Государственный аппарат за считанные месяцы способен привить своим гражданам ненависть или презрение к представителям другой национальности. Когда этот аппарат увлекается — вспыхивает настоящая война, когда тысячи обывателей уже готовы добровольно убивать и умирать, даже бесплатно. Когда несколько государств слишком увлекаются одновременно — начинается мировая война.
Вероятно, ненависть на такой, национальной, почве ещё глупее расовой. Там хотя бы всё можно объяснить природой: чёрный не любит белого, а белый не любит чёрного, потому что они разные. В случае войны поводом для убийства становится принадлежность к какой-то стране — просто к другому символу, по сути.
Культ потребления: во что мы превратились и куда идём
Загрузка...
