Сенека – о басе: читать стих, текст стихотворения поэта классика

Короткие стихи Пушкина, Ахматовой, Блока и других поэтов о Петербурге

Борис Пастернак

Как в пулю сажают вторую пулю Или бьют на пари по свечке, Так этот раскат берегов и улиц

Петром разряжен без осечки.

О, как он велик был! Как сеткой конвульсий Покрылись железные щеки, Когда на Петровы глаза навернулись,

Слезя их, заливы в осоке!

И к горлу балтийские волны, как комья Тоски, подкатили; когда им Забвенье владело; когда он знакомил

С империей царство, край – с краем.

Нет времени у вдохновенья. Болото, Земля ли, иль море, иль лужа, – Мне здесь сновиденье явилось, и счеты

Сведу с ним сейчас же и тут же.

Он тучами был, как делами, завален. В ненастья натянутый парус Чертежной щетиною ста готовален

Bрезалася царская ярость.

В дверях, над Невой, на часах, гайдуками, Века пожирая, стояли Шпалеры бессонниц в горячечном гаме

Рубанков, снастей и пищалей.

И знали: не будет приема. Ни мамок, Ни дядек, ни бар, ни холопей. Пока у него на чертежный подрамок

Надеты таежные топи.

Волны толкутся. Мостки для ходьбы. Облачно. Небо над буем, залитым Мутью, мешает с толченым графитом

Узких свистков паровые клубы.

Пасмурный день растерял катера. Снасти крепки, как раскуренный кнастер. Дегтем и доками пахнет ненастье

И огурцами – баркасов кора.

С мартовской тучи летят паруса Наоткось, мокрыми хлопьями в слякоть, Тают в каналах балтийского шлака,

Тлеют по черным следам колеса.

Облачно. Щелкает лодочный блок. Пристани бьют в ледяные ладоши. Гулко булыжник обрушивши, лошадь

Глухо въезжает на мокрый песок.

Чертежный рейсфедер Всадника медного От всадника – ветер

Морей унаследовал.

Каналы на прибыли, Нева прибывает. Он северным грифилем

Наносит трамваи.

Попробуйте, лягте-ка Под тучею серой, Здесь скачут на практике

Поверх барьеров.

И видят окраинцы: За Нарвской, на Охте, Туман продирается,

Отодранный ногтем.

Петр машет им шляпою, И плещет, как прапор, Пурги расцарапанный,

Надорванный рапорт.

Сограждане, кто это, И кем на терзанье Распущены по ветру

Полотнища зданий?

Как план, как ландкарту На плотном папирусе, Он город над мартом

Раскинул и выбросил.

Тучи, как волосы, встали дыбом Над дымной, бледной Невой. Кто ты? О, кто ты? Кто бы ты ни был,

Город – вымысел твой.

Улицы рвутся, как мысли, к гавани Черной рекой манифестов. Нет, и в могиле глухой и в саване

Ты не нашел себе места.

Воли наводненья не сдержишь сваями. Речь их, как кисти слепых повитух. Это ведь бредишь ты, невменяемый,

Быстро бормочешь вслух.

Источник: http://paers.ru/documents/korotkie-stihi-pushkin-ahmatova-blok-poetov-peterburg-poems-classic

Читать

Annotation

Басё — великий японский поэт, теоретик стиха. Родился в 1644 году в небольшом замковом городе Уэно, провинция Ига (остров Хонсю). Умер 12 октября 1694 в Осаке. Почувствовав идейную ограниченность и тематическую узость современной ему японской поэзии, Басе в начале восьмидесятых годов обратился к классической китайской поэзии VIII–XII веков.

Поэтические произведения Басё относятся к стилю хайку, совершенно особой форме лирической миниатюры. До конца своей жизни Басё путешествовал, черпая силы в красотах природы. Его поклонники ходили за ним толпами, повсюду его встречали ряды почитателей — крестьян и самураев.

Его путешествия и его гений дали новый расцвет прозаическому жанру, столь популярному в Японии — жанру путевых дневников, зародившемуся ещё в X веке.

Басё

Предисловие

Трехстишия

Стихи из путевого дневника «Кости, белеющие в поле»

Стихи из путевого дневника «Письма странствующего поэта»{89}

Сцепленные строфы (рэнку) из поэтического сборника «Соломенный плащ обезьяны» {103}

notes

1

2

3

4

5

6

comments

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

100

101

102

103

104

105

106

107

108

109

110

111

112

Басё

Стихи

Перевод с японского В. МАРКОВОЙ

Гравюры Л. Ильиной

Предисловие

В конце XVII столетия по дорогам Японии долгие годы странствовал человек уже не первой молодости и некрепкого здоровья, по виду похожий на нищего. Не раз, вероятно, слуги какого-нибудь знатного феодала сгоняли его с дороги, но ни один именитый князь того времени не удостоился той посмертной славы, которая выпала на долю этому неприметному путнику — великому японскому поэту Басё.

Многие художники с любовью рисовали образ странника-поэта, и сам Басё умел, как никто другой, взглянуть на себя острым глазом, со стороны.

Вот, опираясь на посох, идет он горной дорогой в осеннюю непогоду. Потрепанный халат из плотной, покрытой лаком бумаги, плащ из тростника, соломенные сандалии плохо защищают от холода и дождя. Но поэт еще находит в себе силы улыбнуться:

Холод пробрал в пути.

У птичьего пугала, что ли,

В долг попросить рукава?

В небольшой дорожной суме хранится самое насущное: две-три любимые книги стихов, тушечница, флейта. Голову прикрывает большая, как зонт, шляпа, плетенная из кипарисовых стружек. Словно усики плюща, вьются по ее полям узоры письмен: путевые записи, стихи.

Никакие дорожные трудности не могли остановить Басё: он трясся в седле зимою, когда самая тень его «леденела на спине у коня»; шел пешком с крутизны на крутизну в разгар летней жары; ночевал где придется — «на подушке из травы», в горном храме, на неприютном постоялом дворе… Случалось ему отдыхать на гребне горного перевала, «за дальней далью облаков». Жаворонки парили у него под ногами, а до конца пути оставалась еще «половина неба».

В его время были модными «эстетские прогулки» на лоне природы. Но никак нельзя сравнивать их со странствиями Басё. Дорожные впечатления служили строительным материалом для его творчества.

Он не жалел трудов — и даже самой своей жизни, — чтобы добыть их. После каждого из его путешествий появлялся сборник стихов— новая веха в истории японской поэзии.

Путевые дневники Басё в стихах и прозе принадлежат к самым замечательным памятникам японской литературы.

В 1644 году в замковом городе Уэно провинции Ига у небогатого самурая Мацуо Ёдзаэмона родился третий ребенок, сын, будущий великий поэт Басё.

Когда мальчик подрос, ему дали имя Мунэфуса взамен прежних детских прозвищ. Басё — литературный псевдоним, но он вытеснил из памяти потомков все прочие имена и прозвища поэта.

Провинция Ига была расположена в самой колыбели старой японской культуры, в центре главного острова — Хонсю. Многие места на родине Басё известны своей красотой, а народная память сохранила там в изобилии песни, легенды и старинные обычаи. Славилось и народное искусство провинции Ига, где умели делать чудесный фарфор. Поэт очень любил свою родину и нередко на склоне лет посещал ее.

Ворон-скиталец, взгляни!

Где гнездо твое старое?

Читайте также:  Краткое содержание рассказа А. Платонова «Песчаная учительница»

Всюду сливы в цвету.

Так изобразил он то чувство, какое испытывает человек, увидев после долгого перерыва дом своего детства. Все, что раньше казалось привычным, вдруг чудесно преображается, как старое дерево весною. Радость узнавания, внезапное постижение красоты, такой знакомой, что ее уже не замечаешь, — нот одна из самых значительных тем поэзии Басё.

Родные поэта были людьми образованными, что предполагало в первую очередь знание китайских классиков. И отец, и старший брат кормились тем, что преподавали каллиграфию. Такие мирные профессии стали в то время уделом многих самураев.

Кончились средневековые распри и междоусобицы, когда воин мог прославить себя ратным подвигом и завоевать мечом высокое положение. Поля великих битв поросли травой.

В начале XVII столетия одному из феодалов удалось взять верх над другими и установить в стране сильную центральную власть. В течение двух с половиной столетий потомки его — князья из рода Токугава — правили Японией (1603–1867).

Резиденцией верховного правителя был город Эдо (ныне Токио). Однако столицей по-прежнему назывался город Киото, где жил лишенный всякой власти император.

При его дворе звучала старинная музыка, на поэтических турнирах слагались стихи классической формы (танка).

«Замирение страны» способствовало росту городов, развитию торговли, ремесел и искусства. В основе официально принятого в стране уклада все еще лежало натуральное хозяйство, но в конце XVII века большую силу обретают деньги. И эта новая сила властно вторгалась в человеческие судьбы.

В руках менял, оптовых торговцев, ростовщиков, виноделов сосредоточились огромные богатства, в то время как в тесных улочках предместья царила неописуемая нищета. Но, несмотря на трудности городской жизни, несмотря на бедность и скученность, все же притягательная сила города была очень велика.

В годы Гэнроку (1688–1703) городская культура достигла пышного расцвета. Простые предметы быта становились в руках умельцев замечательными произведениями искусства.

Резные брелоки, нэцкэ, ширмы, веера, шкатулки, гарды мечей, цветные гравюры и многое другое, созданное в ту эпоху, служит теперь украшением музеев.

Недорогие книги с превосходными иллюстрациями, печатавшиеся ксилографическим способом с резных деревянных досок, выходили большими для того времени тиражами. Купцы, подмастерья, сидельцы в лавках полюбили романы, модные стихи и театр.

Источник: https://www.litmir.me/br/?b=227412&p=1

Мацуо Басё – Стихотворения. Проза

Хайку и хайбун самого известного японского поэта Мацуо Басё (1644–1694), жившего простой жизнью нищего странствующего философа, считаются образцом чистоты и безупречности в поэзии. Построенные по принципу “озарения”, они передают подлинный дух дзен.

Содержание:

  • Проза – Путевые дневники 6

Не будет большим преувеличением сказать, что Басё для нас – самый известный японский поэт. Само собой, не единственный.

Отечественный читающий читатель знает Иссу с его улиткой, ползущей по склону; Фудзи (это, кстати, переводческий домысел), и знает он его, не исключено, благодаря Стругацким.

Благодаря им же мы слыхали имя японской поэтессы Ёсано Акико,1 правда, это уже совсем не трёхстишия, а новейшая японская поэзия начала двадцатого века.

Кто ещё? Я открываю школьную программу по литературе и обнаруживаю, что современному семикласснику показывают трёхстишия Танэды Сантока (опять же современник Есано Акико) в переводах А.А. Долина. Школа на школу не приходится, но сам по себе факт примечательный. Припоминаю, что я в своё время повстречался с Басё, а именно с его хрестоматийными лягушкой и вороном, аж в пятом классе вполне заурядной перестроечной школы.

И всё-таки Басё. Как так вышло? Вопрос сразу же распадается на два других – как так получилось у нас, но для начала – как так получилось у них.

В научной историко-литературоведческой традиции в таких случаях пишут примерно такую фразу: ответы на эти вопросы заслуживают отдельного исследования, и в рамках данного предисловия нет возможности раскрыть, показать, выявить и т. д. И всё же вкратце хотя бы пара слов.

Любая страна рано или поздно сталкивается с проблемой формирования национальной литературы. В лучшем случае выбирается самое-самое из уже имеющегося, написанного в прошлом, и постулируется как таковое, в худшем – происходит искусственное создание, написание этой самой литературы на ровном (неровном) месте. Пример последнего рода – всякие “малые” литературы на “малых” языках.

Пример Японии, к счастью, относится к первой категории случаев. Формирование (но не возникновение!) японской национальной литературы, как и всего “японского”, чем можно с полным правом гордиться и показывать Западу, пришлось на время правления императора Мэйдзи (1868–1912), до этого же проблемы чего-то “национального” не возникало, вопрос так не стоял.

А как только встал – сразу же в народной и государственной памяти всплыли литературные памятники прошлого, начиная с полумифических летописных сводов, продолжая многотомным куртуазным “Гэндзи” периода Хэйан, многочисленными поэтическими антологиями, военными и историческими хрониками и т. д.

Понятно, что для Басё, при жизни признанного гения трёхстишия периода Эдо (1603–1868), было уготовано почётное место в японском литературном пантеоне.

Время показало, что не только в японском. В послевоенные годы в Европе и Америке одна за другой стали появляться антологии японской короткой поэзии хайку. Среди переведённых авторов, разумеется, был Басё.

Популярности хайку на Западе способствовали, среди прочих, такие переводчики и культуртрегеры, как англичане Б.Х. Чемберлен (1850–1935) и Р.Х. Блис (1898–1964), а также американец Х.Г. Хендерсон (1889–1974).

Современный исследователь японской поэзии Марк Джэвэл замечает, что хайку – один из самых успешно экспортируемых японцами на западный рынок товаров. Популярность хайку на Западе удивительна: существуют сообщества энтузиастов, которые пытаются писать хайку на английском.

В последние годы мода на сочинительство “японских трёхстиший” докатилась и до нас. Некоторые примеры на грани шедевров. Цитата:

“На организованном авиакомпанией JAL конкурсе коротких японских стихов хайку, который проводился с учётом национальной специфики и потому назывался “Хлеб насущный даждь нам днесь”, среди благодарственных адресов боженьке и РПЦ было и такое:

Однако вернёмся на узкие японские тропы. Факт остаётся фактом: Басё – великолепный мастер жанра хайку, его реформатор, а по мнению некоторых критиков, – чуть ли не его родоначальник.

Однако не надо забывать, что при жизни он был также известен своими стихотворениями и эссе, написанными на китайском языке, который играл роль языка литературы и культуры примерно как латынь в средневековой Европе.

Писание стихотворений на классическом китайском языке вэньяне являлось статус-кво для любого образованного, склонного к изящной словесности японца начиная с периода Нара (710–794).

Огромную роль в развитии этой традиции сыграл Сугавара Митидзане (845–903), пожалуй, самый выдающийся знаток, литератор, переводчик и комментатор китайской классики, учёный-конфуцианец, а также государственный деятель, живший в эпоху Хэйан (794-1185), который посмертно был признан синтоистским божеством и по сей день почитается как покровитель всевозможных учёных занятий. Китайский классический канон, в том числе поэтический, высоко ценился в Японии всегда. Вплоть до XX века всякий уважающий себя литератор считал своим долгом не только глубокое проникновение в китайскую литературную традицию, но и собственные пробы пера в её русле. Известны примеры стихотворений в китайской манере, написанные такими известными японскими писателями XX века, как Акутагава, Танидзаки, Нацумэ Сосэки.

Басё в этом смысле не исключение. Насколько можно судить, будущий поэт получил представление о китайской классике с ранних лет. Его родители (об отце можно судить с большей достоверностью) происходили из бедных безземельных самураев, отец получал жалованье в виде рисового пайка.

Как правило, такие люди вынуждены были распрощаться с привычным занятием и искать другие способы заработка. В основном они становились врачами либо учителями. Так, отец и старший брат поэта преподавали каллиграфию, что уже само по себе говорит о культурном уровне семьи.

Хотя из всех “интеллигентских” занятий Басё в итоге выбирает поэзию как основной вид деятельности, детское пристрастие к искусству письма останется с ним. Так, в прозаической миниатюре “Надпись на столе” поэт свидетельствует: “В часы покоя беру кисть и вступаю в сокровенные пределы Вана и Су”.

Читайте также:  Сравнительная характеристика Печорина и Грушницкого

Имеются в виду знаменитые китайские каллиграфы Ван Сичжи (321–379) и Хуай Су (725–785), а под “вступлением в сокровенные пределы”, скорее всего, надо понимать изучение каллиграфического наследия двух классиков путём переписывания их произведений в стиле, наиболее близком к оригиналу, – основной способ постижения искусства каллиграфии, высокое и благородное занятие.

Помимо приобщения к каллиграфии, уже с детства Басё знакомится с творчеством китайских поэтов династии Тан, таких, как Ду Фу, Ли Бо, Бо Цзюйи, и других. Подобный “культурный бэкграунд” вполне мог служить достойной базой для дальнейшего совершенствования на избранном пути.

Поэт Мацуо Басё (1644–1694) жил, как уже упомянуто, в эпоху Эдо, то есть во время правления сёгуната Токугава (1603–1868). Время это было мирным, особенно по сравнению с предыдущими веками феодальных войн.

Развитие городской культуры в Эдо (современный Токио) сказывалось и на литературе. Именно в период Эдо хайку становится самостоятельным литературным жанром.

Появление чего-то лёгкого и шутливого (так и тянет сказать “частушечного”) стало явной характеристикой новой городской литературы, живой, простой и, что называется, близкой к народу.

Здесь, я думаю, как раз самое время и место разобраться с терминами. С японской поэзией не всё так просто, и тремя строчками тут не обойдёшься. Но начать стоит даже не с японской традиции, а с китайской, с которой в своё время начал Басё.

Китайские классические стихи называются по-японски словом “канси” – “ханьское стихотворение”. Таким образом, иероглиф “си” (стихотворение) означает в первую очередь стихотворение на китайском, в китайской традиционной форме. К ней как раз относятся образцы поэзии Ли Бо, Ду Фу и других.

Этот же иероглиф “си” стал в двадцатом веке использоваться при обозначении новой и новейшей японской поэзии – киндайси и гэндайси соответственно. Это поэзия тоже не совсем японская, почерпнувшая многое из европейской традиции, там порой даже подобия сонетов встречаются.

В некотором промежуточном итоге мы имеем, что в японском языке “стихотворение” – это что-то пришедшее или из Китая, или из Европы. Слово “поэт” по-японски пишется с тем же иероглифом “си”: “сидзин”, то есть “человек стиха”.

Собственно японская поэзия, какие бы её формы ни имелись в виду, обозначается в основном другим иероглифом – “ка (га)” или, другое чтение, “ута”, что переводится как “песня”. Например, нанизанные строфы “рэнга” – следующие друг за другом, составленные в ряд (точнее, в столбик) песни – японский вариант придворного буриме.

Классические “высокие” придворные стихи танка – короткая песня, пятистишие. Стало быть, с самого начала японские формы поэтического высказывания предполагали устное публичное “оглашение”,3 тогда как китайские относились к области письменного.

Вообще, тема соотношения устного и письменного крайне важна, и о ней ещё будет сказано.

Источник: https://profilib.org/chtenie/140677/matsuo-base-stikhotvoreniya-proza.php

Мацуо Басё: биография и стихи японского поэта, особенности хокку

Мацуо Басё — третье имя поэта, под которым он известен Японии и миру. Настоящее его имя — Дзинситиро Гиндзаэмон.

Биография Мацуо Басё

Будущий поэт родился в семье небогатого, но образованного самурая. Отец и старший брат Мацуо Басё были учителями каллиграфии. А он выбрал себе другую судьбу. У него рано пробудилась тяга к учению и осталась с ним навсегда.

Ещё будучи юношей, Басё начал усердно изучать китайскую литературу. Среди его кумиров был великий китайский поэт Ли Бо. По аналогии с его именем, которое означает «Белая Слива», Басё назвался Тосэй «Зелёный Персик». Это было второе имя Басё.

Первое — Мунэфуса – он взял, как только начал писать стихи.

Усердно изучая китайскую и японскую поэзию, Мацуо Басё постепенно пришёл к пониманию того, что у поэтов особое место среди людей. Кроме литературы, он изучал философию, медицину. Правда, через некоторое время он понял, что по книгам ни человека, ни природу не изучить, и в возрасте 28 лет покинул родные места.

К этому шагу Мацуо Басё подтолкнула безвременная смерть его господина сына князя. Их сближала любовь к поэзии. Басё постригся в монахи (что освобождало самурая от службы феодалу) и отправился в крупнейший японский город — Эдо (совр. Токио).

Родные уговаривали его отказаться от «безрассудного поступка», пно он был непреклонен.

В Эдо начинающий поэт стал посещать поэтическую школу. А вскоре и сам стал учителем поэзии для молодых людей, большинство из которых были так же бедны, как и он сам. Бедность не смущала Басё.

Он ощущал себя последователем буддийских монахов, для которых духовное совершенствование было выше всяческих материальных благ. Жил он в подаренном отцом одного из учеников жилище в предместье Эдо.

Желая украсить место своего обитания, он посадил банановое дерево (по-японски — басё).

Наверное, шум широких листьев банана навеял поэту последний псевдоним — Басё. С этим именем он вошёл в историю японской и мировой поэзии. Долго прожить в своей украшенной банановым деревом хижине Басё не удалось. Она сгорела. С этого времени (1682) и до конца своих дней он был скитальцем, как и многие поэты до него. Странствующие поэты — это японская традиция.

Они исходили свою страну, отыскивая самые красивые места, потом описывали их в стихах и дарили людям. Мацуо Басё за десять лет странствий тоже много дорог исходил и очень много людей повидал. Свои впечатления он оставлял в дневниках путешествий и в стихах. Всего «дневников странствий» пять.

В памяти японцев Мацуо Басе, биография которого была нами рассмотрена, остался поэтом в монашеской рясе и с дорожным посохом.

Основные даты жизни Мацуо Басё:

1644 — родился в замковом городе Уэно провинции Ига;

1672 — покинул родной город и отправился в Эдо (Токио) с томиком своих стихов;

1684 — покинул Эдо и отправился странствовать по Японии;

1694 — умер в городе Осака.

Стихи Мацуо Басё

Он писал непривычные для нашего восприятия стихи всего в три строки. Японцы называют их хокку. Эта поэтическая форма возникла в Японии неслучайно.

Её появление обусловлено всем строем японской жизни, которой протекает в замкнутом географическом пространстве — на островах.

Это обстоятельство, по-видимому, и сформировало склонность японцев к аскетизму и минимализму в быту: легкий пустой дом, сад камней, бансай (маленькие деревья). Повлияло это и на лаконизм в искусстве.

Литература, в особенности поэзия, так же выразила внутреннюю тягу японцев к малому. Пример тому хокку – три строки, длина которых строго определена. В первой — 5 слогов, во второй – 7, в третьей – 5.

По сути, хокку образовалось в результате отсечения от танка (5-7-5-7-7) двух последних строк. По-японски хокку означает начальные стихи. В хокку нет рифмы, к которой мы привыкли, читая русских поэтов.

Читайте также:  Анализ пьесы Пушкина «Борис Годунов»

Вообще-то рифмы у японцев никогда и не было — такой уж у них язык.

Почти в каждом хокку должны присутствовать «сезонные слова», которые обозначают время года. Зимняя слива, снег, лёд, чёрный цвет – это образы зимы; пение лягушек, цветы сакуры – весны; соловей, кукушка, «день посадки бамбука» лета; хризантемы, жёлтые листья, дождь, луна — осени.

Какая грусть!

В маленькой клетке подвешен

Пленный сверчок.

Грусть — от того, что скоро зима. Сверчок в клетке — её знак. В Китае и Японии стрекочущих насекомых (цикад, сверчков) держали зимой в доме в маленьких клетках, как певчих птиц. А продавали их осенью.

Хокку обычно делится на две части. Первая строка стихотворения и есть его первой частью, в которой обозначается картина, ситуация и задаётся настроение.

Майский дождь бесконечный.

Мальвы куда-то тянутся,

Ищут дорогу солнца.

В этом хокку первая строка фиксирует монотонное замедленное явление и настраивает на волну уныния и тоски.

Вторая часть хокку должна противопоставляться первой. В этом стихотворении неподвижность сравнивается с движением («тянутся», «ищут»), серость, уныние — с «солнцем». Таким образом в стихотворении есть не только композиционная, но и смысловая антитеза.

Каждое хокку — это маленькая картина. Мы её не только видим, но и слышим — шум ветра, крик фазана, пенье соловья, кваканье лягушки и голос кукушки.

Особенность хокку в том, что в нём созданы картины намёками, часто выраженные одним словом. Так же поступают и японские художники.

О чём же можно писать в хокку? Обо всём: о родном крае, о матери, отце, друге, о работе, искусстве, но главная тема хокку — это природа… Японцы любят природу и им доставляет огромное удовольствие созерцать её красоту.

У них даже есть понятия, обозначающие процесс любования природой. Ханами любование цветами, цукими — любование луной, юкими — любование снегами. Сборники хокку обычно делились на четыре главы: «Весна», «Лето», «Осень», «Зима».

Но не только о цветах, птицах, ветре и луне рассказывали стихи Мацуо Басё. Вместе с природой в них всегда живёт человек — он сажает ростки риса, любуется красотой священной горы Фудзи, мёрзнет в зимнюю ночь, смотрит на луну. Он грустный и весёлый — он везде, он главный герой.

Мне приснилась давняя быль:

Плачет брошенная в горах старуха.

И только месяц ей друг.

В стихотворении запечатлены отголоски древней легенды о том, как один человек, поверив наговорам жены, отнёс свою старую тётку, которая заменила ему мать, на пустынную гору и оставил там. Увидев, как чистый лик луны взошел над горой, он раскаялся и поспешил привести старуху обратно домой.

Мацуо Басё часто иносказательно говорит о человеке и его жизни. Вот как в этом, одном из самых знаменитых, хокку этого автора:

Старый пруд.

Прыгнула в воду лягушка.

Всплеск в тишине.

Хокку — с виду очень простые, незамысловатые, кажется, что совсем не сложно их написать. Но так кажется только на первый взгляд. На самом деле за ними лежит не только упорный труд стихотворца, но и знание истории, философии своего народа. Вот, например, один из признанных шедевров Басё:

На голой ветке

Ворон сидит одиноко.

Осенний вечер.

Вроде бы ничего особенного, но известно, что Мацуо Басё много раз переделывал это стихотворение — пока не нашёл единственно нужные слова и не поставил их на свои места. При помощи нескольких точных деталей (“намёков”) поэт создал картину поздней осени.

Почему Басё из всех птиц выбрал именно ворона? Конечно, не случайно. Это — всезнающий ворон. Он символизирует буддийскую отрешенность от суетного мира, то есть своим глубинным смыслом хокку обращено к человеку — его одиночеству. За образами природы у Мацуо Басё всегда скрываются настроения, глубокие раздумья.

Он был первым в Японии, кто наполнил хокку философскими мыслями.

Хокку – та часть культуры, которая входила в жизнь каждого японца.

Основные черты хокку:

  • определённое количество слогов в трёх строчках (5-7-5);
  • противопоставление одной части стихотворения другой;
  • отсутствие рифмы;
  • наличие «намёков»;
  • употребление «сезонных слов»;
  • лаконичность;
  • живописность;
  • утверждение двух начал: природы и человека;
  • рассчитано на сотворчество читателя.

Источник: Пивнюк Н.А., Гребницкая Н.М. Литература: Учебник для 8 кл. – К.: Грамота, 2008​

Источник: http://classlit.ru/publ/zarubezhnaja_literatura/drugie_avtori/macuo_basjo_biografija_i_stikhi_japonskogo_poehta/62-1-0-1062

Стихи хайку (хокку). Японские трёхстишья

Хайку это стиль классических лирических японских стихотворений вака, получивший распространение с 16 века.

Особенности и примеры хайку

В отдельный жанр этот вид поэзии, называвшийся тогда хокку, оформился в 16 столетии; нынешнее название данный стиль получил в 19 веке благодаря поэту Масаока Сики. Известнейшим поэтом хайку во всем мире признан Мацуо Басё.

Читать хайку Басе:

Как завидна их судьба!

К северу от суетного мира

Вишни зацвели в горах!

***

Осеннюю мглу

Разбила и гонит прочь

Беседа друзей

Строение и стилистические особенности жанра хайку (хокку)

Настоящее японское хайку представляет собой 17 слогов, которые образуют одну колонку иероглифов. Специальными разграничивающими словами   кирэдзи (яп. «режущее слово») — стих хайку разбивается в пропорции 12:5 на 5-ом слоге, или на 12-ом.

Хайку на японском (Басё):

かれ朶に烏の とまりけり 秋の暮

Караээда никарасу но томарикэри аки но курэ

На голой ветке

Ворон сидит одиноко.

Осенний вечер.

При переводе стихов хайку на языки западных стран кирэдзи заменяют разрывом строки, поэтому хайку принимают вид трёхстишия.

Среди хайку очень редко можно встретить и стихи, состоящие из двух строк, составленные в отношении 2:1.

Нынешние хайку, которые составлены на языках стран запада, как правило, включают в себя менее 17-ти слогов, в то время как хайку, написанные на русском языке могут иметь большую длину.

В оригинальном хайку особое значение имеет образ, связанный с природой, который сопоставляется с человеческой жизнью. В стихе обозначают время года, применяя необходимое сезонное слово киго.

Хайку составляют лишь в настоящем времени: автор пишет о своих личных ощущениях от только что произошедшего события.

У классического хокку отсутствует название и оно не использует распространенные в поэзии запада художественно-выразительные средства (например, рифму), но применяет некоторые особые приёмы, созданные национальной поэзией Японии.

Мастерство создания стихов хайку заключается в искусстве в трех строках описать свое чувство или мгновение жизни. В японском трехстишии каждое слово и любой образ на счету, они имеют больщое значение и ценность. Основное правило хайку –  выразить все свои чувства, применяя минимум слов.

В сборниках хокку каждый стих зачастую размещается на индивидуальной странице. Так делают для того, чтобы читатель смог сосредоточенно, без спешки, прочувствовать атмосферу хайку.

Фотография хайку на японском

Хокку видео

Видео с примерами японской поэзии про сакуру.

Интересные статьи по теме: Описание японской культуры

Жанр статьи – Культура Японии

Источник: https://jamato.ru/kultura-yaponii/31-stikhi-khajku-khokku-yaponskie-trjokhstishya

Ссылка на основную публикацию