Анализ стихотворения Б.Л. Пастернака «Рождественская звезда»

Стихотворение «Рождественская звезда» Бориса Пастернака

Стихотворение «Рождественская звезда» написано Пастернаком в 1947 году и входит в цикл «Стихотворения Юрия Живаго». Это произведение описывает событие из библейской истории Нового Завета – рождение Младенца Иисуса.

Идея стихотворения

Важной в стихотворении является тема смерти. Она воплощена образом кладбища («Вдали было поле в снегу и погост»). Усиливает ощущение отсутствия живого дыхания изображение зимы («оглобля в сугробе», «навьюженной снежной гряды»).

Однако поэт рисует «небо над кладбищем» и возвышающуюся над этой мертвенной картиной Звезду Рождества, которая воплощает победу Жизни над Смертью.

Ведь именно эта мысль проповедуется в Евангелиях, где говорится, что Спаситель своей смертью искупил грехи человечества и даровал нам жизнь вечную.

Образ звезды меняется на протяжении стихотворения от строфы к строфе. Сначала мы наблюдаем, что она «застенчивей плошки в оконце сторожки». Свет, излучаемый Звездой, описан глаголом «мерцала».

И уже в следующей строфе про нее же говорится, что она «пламенела, как стог», «как хутор в огне и пожар на гумне». Все говорит о том, что прежний мир погибнет в очищающем огне для рождения нового мира и новой жизни в нем.

А исходная точка нового мира – пещера с Младенцем и Звезда над ним.

В стихотворении постоянно проступает контраст между возвышенным (Звезда, младенец) и приземленным: «Топтались погонщики и овцеводы, Ругались со всадниками пешеходы, У выдолбленной водопойной колоды Ревели верблюды, лягались ослы».

Такое соседство торжественности зрелища от пламенеющей Звезды и толпы паломников дается автором намеренно. Пастернак убеждает нас, что чудо происходит среди обыденности. И оно случается каждый день и в наше время, потому что Христос постоянно находится среди людей, как ангелы, которые незримо входят в толпу.

Хронотоп произведения

Поэт смешивает в стихотворении разные времена и локации. В местности, где родился Спаситель, не бывает зим с лютыми морозами и снегом, какую описывает автор. Смешение реальностей наблюдается в видении:

Все мысли веков, все мечты, все миры,Все будущее галерей и музеев…

Здесь аксессуары будущих рождественских праздников соседствуют с упоминанием о будущем искусстве, которое будет вдохновляться образом Христа.

И при этом в описание настойчиво врывается фраза, возвращающая нас к началу стихотворения («Все злей и свирепей дул ветер из степи…») и не дающая забывать о том, что события 20-го века оборвут все эти лубочные картины счастливого Рождественского праздника, как когда-то радости от рождения Спасителя пришло на смену известие о его Распятии.

Такой прием помогает показать вневременное и внепространственное бытие главных образов произведения – Младенца и Звезды. Таким образом, время стихотворения – это время Вечности. Границы мира тоже расширяются. Весь мир предстает в образе Храма, алтарь которого – пещера с Младенцем.

Заключение

Таким образом, Звезда выступает знаком новой эры христианства, рождения среди холода и снегов Спасителя, который смоет грехи человечества своей кровью.

24 сентября 2021 в 20:59

Анализ стихотворения Пастернака Рождественская звезда

В стихотворении Бориса Пастернака “Рождественская звезда” говорится о том, как люди стали свидетелями рождения ребёнка у Марии.

Вначале люди взошли на холм, чтобы посмотреть вдаль. На вершине холма дул сильный ветер, и было крайне холодно Вид открывался не очень воодушевляющий. Были различные надгробья, ведь это кладбище. И стало грустно.

Но около кладбища звездочёты увидели звезду, которая горела очень ярко, как пожар. Она была величественна, находилась очень высоко в небе. Она как будто бы олицетворяла саму жизнь.

Звезда указывала путь в Вифлеем, куда и направились эти люди. Шли все вместе с животными и всеми пожитками, а между людей шагали невидимые ангелы.

Их можно было обнаружить только по следам, которые они оставляли на песке.

Спустя некоторое время все подошли к пещере, в которой была Мария. Она начала рожать и попросила впустить волхвлов. И после родов появился мальчик, смотрящий на рождественскую звезду. Этому мальчику была уготовлена великая судьба.

Я думаю, что смотрящий с холма человек видит сначала кладбище, а потом звезду не просто так. Тёмное кладбище, со своими надгробиями, своим леденящим холодом, символизирует смерть. А звезда горела очень ярко и была очень красивой.

И на зов звезды стекались все люди и всевозможные животные. И брали с собой всё самое ценное и дорогое. И тот мальчик, что был рождён – это жизнь. Это означает, что смерть и жизнь находятся очень близко друг к другу. Нет хорошего без плохого и нет плохого без хорошего.

В этом стихотворении автор хочет сказать, что всё в жизни взаимосвязано.

Анализ стихотворения Б.Л. Пастернака «Рождественская звезда»

Анализ стихотворения Пушкина Товарищам
В России существовало учебное заведение как Царскосельский лицей, который был создан не без помощи Александра 1. А.С. Пушкин был зачислен в данный лицей в 1811 году. Учились в этом месте предпочтительно дети дворянского рода. Учебное
Анализ стихотворения Бальмонта Я буду ждать
У каждого поэта чувство любви, имеет высочайшую ценность, они превозносят ее, вдохновляются ею, а когда она настигает, то излишки чувств выплескивают на белый лист бумаги. Но не всем везет встретить свою любовь. Поэтому ее ожидание бывает еще,
Анализ стихотворения Некрасова Прощанье
В 1856 году, Николаем Некрасовым было написано стихотворение «Прощанье». К сожалению, поэт не успел увидеть его в напечатанном варианте. Его друзьям, предоставлялась возможность слышать произведение из уст автора, вследствие чего
Анализ стихотворения Анненского Снег
Иннокентий Федорович Анненский долго не мог определиться с вариантом стихотворения Снег, который хотел бы напечатать, так как их было целых пять.
Анализ стихотворения Пастернака В лесу
В творчестве Бориса Пастернака все образы не похожи один на другой. Писатель в своих произведениях никогда не приукрашивает и не дорисовывает. Автор передает на бумаге, то, что видит своими глазами на самом деле,

Открытый урок: Анализ стихотворения Б. Пастернака "Рождественская звезда"

Цели урока:

выявить особенности композиции произведения , а также образный ряд, показывающие читателю картину рождения нового мира;
рассмотреть аналогичные композиционные приемы в других видах искусства (живопись, кино, архитектура).

Урок открывается просмотром картин:

Дел Мейна «Рождество»(мир ангелов, животных, людей, предметов пришел а движение, образовался водоворот, вихрь, центром которого стал Младенец, даже окно дома как бы пытается через спины собравшихся взглянуть на него);
Ван дер Вейдена «Рождество»( звезда- провозвестница чуда : она изображена как символ ,как знак, а не как реальная звезда. Это знак поворота мира. И глаза посвященных (волхвов) видят в этом знаке младенца. Не случайно на картине только волхвы с дарами. Художник, изображая Младенца на фоне Звезды, как бы вводит зрителя в мир посвященных );
Рембрандта «Поклонение волхвов» (посвященные допущены видеть живое чудо, поклониться и принести дары. Они стоят в круге золотистого света. Зритель не знает, что это за свет: то ли свет Звезды, то ли свет, исходящий от Младенца. Вся картина погружена во мрак (неведения, пещеры, язычества? )

Какова же тема нашего урока? О чем мы будем сегодня говорить? Какую проблему решать? (Действительно, Рождество – один из основных праздников, который широко отмечают во всем мире.

Люди воспринимают его как праздник любви, любви детей и родителей, поэтому этот праздник семейный, когда за одним столом собираются несколько поколений, одаривая друг друга подарками.

Наверное, поэтому это событие, его роль в судьбе человечества и пытаются осмыслить и писатели, и поэты, и художники.)

Послушаем стихотворение Б. Пастернака «Рождественская звезда» (тихо звучит музыка «Рождественская композиция»).

После прослушивания стихотворения в тетради составляется список непонятных слов и объясняется их лексическое значение.

Затем приступаем непосредственно к анализу произведения.

А можно ли по этому стихотворению снять фильм? ( Да, потому что здесь есть реальное пространство.)

А в каком порядке оператор должен заснять кадры? Что будет сначала? (Общая картина, зима, снег, вертеп)

Как автор создает картину мира? (Идет перечисление явлений, и Младенец с ними в одном ряду)
Что этим достигает автор и мы как операторы? (Расширения пространства, автор создает цельную картину мира, в которой есть место для всех и всего)
Каков же этот мир? (Мир замер в ожидании чуда – не место Младенцу в пещере, с домашними зверями)

А как потом будет двигаться камера? Почему? (Даль, погост, небо, полное звезд. Дело в том, что зритель должен увидеть место, где происходит действие, встать рядом с пастухами, наблюдающими небывалое явление.

Это дает возможность автору и нам как операторам достичь расширения пространства, приблизиться к космосу. И пастухи смотрят с утеса, т.е. с самой высокой точки, близкой к небу.

Смотрели с утеса Спросонья в полночную даль пастухи…

Эти строки вносят в звучание стихотворения тревогу, беспокойство, ожидание чего-то небывалого, неизвестного.

Перечитаем строки, посвященные описанию звезды. Какое место они занимают в композиции? (Им отведено значительное место, так как образ звезды важен автору).

Разбираем, какими художественными средствами пользуется автор, создавая этот образ?
Выпишите эпитеты: неведомая, застенчивей плошки, небывалые огни. (Работая с эпитетами, выясняем, что они использованы автором для очеловечивания звезды и разрастания ее влияния на вселенную)
Выпишем сравнения: встала, как стог, в стороне от неба и от Бога, как отблеск поджога, как хутор в огне, как пожар на гумне, возвышалась горящей скирдой соломы и сена.
Глаголы: мерцала, пламенела, возвышалась, рдела.

В ходе беседы выясняем значение образа пожара, его роль в общей тональности стихотворения. (Поэт создает грандиозное зрелище начала и разрастания пожара. Оно притягивает, оно зримо, оно тревожно.

Пожар всегда несет с собой гибель, разрушение. А может быть – очищение? Но обязательно – изменение. Звезда и Младенец олицетворяют начало нового мира, это его исходная точка.

Старый мир, вселенная охвачены огнем пожара (светом звезды, светом Младенца.))

В чем же это изменение? Что меняется в мире? (Все приходит в движение. А от этого пропадает ощущение места, локализации действия. Т. е. мы с вами переносимся волей поэта в вечность, где отсутствуют такие категории, как пространство и время.

И возникает вопрос: какова роль звезды? ( Она явилась провозвестницей чуда, связала воедино мир земной, вечное небо и Младенца, заставила нас шагнуть в вечность).

Растущее зарево рдело над ней И значило что-то И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней

Мир стал иным. Свет звезды ,охвативший небо тревожным заревом, словно “странное виденье” грядущего, приоткрытого волхвам .

Перечитываем эти строки.

Что обращает на себя в этом пророчестве особое внимание? (Оно светлое, насквозь пропитано легкими, радостными нотами, оно пророчит свет в будущем человечества, любовь, и это будущее прекрасно, как прекрасна рождественская елка, как прекрасны и светлы, бесхитростны и правдивы детские сны. Остается недоуменье: почему же зарево, предвещающее радость, любовь, все же тревожно? Что это за удивительный младенец, чей приход в мир сопровождается ”небывалым светом небывалой звезды”? ).

Но в стихотворении есть строки:

…Все злей и свирепей дул ветер из степи…

О чем они? Почему они ворвались в прекрасное видение Рождества, праздника радости и любви? (Скорей всего, это намек на тему зла, но поэт не развивает ее, а лишь упоминает, но делает это очень неожиданно, и строчка действительно похожа на резкий порыв ветра, внезапно прервавший праздник, напомнивший о чем-то злом и опасном)

Вы, как операторы, как бы засняли этот момент? (Возможно, что волхвы спят, а возможно, что грезят наяву. Это как бы видение будущего. Младенец – исток, точка отсчета, новый поворот в истории человечества, поэтому и звезда «новая», «небывалая». Из этого пророчества видно, что будущее мира, все его проявления связаны будут с евангельским мироощущением).

Но одинаково ли автор рисует и образ звезды, и движение толп народа, жаждущих поклониться небывалому чуду? (Конечно, нет. В повествовании идет намеренное снижение стиля, особенно относительно описания звезды.

Дело в том, что образ звезды, ее сияние и то состояние катарсиса, которое описывается в стихотворении, не может длиться долго. Человек не может долго находиться в состоянии предельного напряжения чувств.

Поэтому после грандиозного, потрясающего зрелища пылающей звезды и вещего пророчества идет намеренно сниженное описание толпы паломников).

Собаки брели, озираясь с опаской, И жались к подпаску, и ждали беды… У камня толпилась орава народу… Топтались погонщики и овцеводы, Ругались со всадниками пешеходы, У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.

И в этот людской поток постоянно входят незримые ангелы, становясь сопричастными великому чуду наравне с простым народом Поэтому не случайно на вопрос Марии:”Кто вы?” слышится ответ:”Мы племя пастушье и неба послы”.

А вот как это пророчество изобразил на своей картине Ван дер Вейден. У него звезда – тоже провозвестница чуда. Но изображена она как символ, знак, а не как реальная звезда, ибо в ней видят Младенца волхвы. Это знак поворота. И зритель вместе с волхвами, видя Младенца на фоне звезды, вводится в круг посвященных.

Таким образом, пришедшие к вертепу хотят познать чудо, но впущены были только посвященные, ибо это не место для всех – это святилище.

И перед сияющим ребенком замирают в молчании и благоговении и животные – силы земли, и посвященные из людей, и Звезда – небесное око. (Сравниваем с картиной Рембрандта).

Так какова же символика стихотворения? Пещера = святилище = заалтарная часть храма. А храм – весь мир; Звезда – лампада; Младенец – икона.

И если графически изобразить композицию стихотворения, то увидим следующее:

Это напоминает нам принцип построения храма – постепенное приближение к главной заалтарной части:

И изображение Рождества в условиях русской зимы с атрибутами южных стран, смешением времен и народов приводит к мысли о всечеловеческом значении этого события, которое затронет всех и вся, станет главным в истории человечества.

И выявленная нами внутренняя форма стихотворения, напоминающая храм, важна для понимания мысли поэта: свершившееся событие носит вневременной, общечеловеческий характер, именно с него начинается новый отсчет времени.

Храм, как и стихотворение, как и живописное полотно, есть образ Мира.

Как во время храмового праздника, в мире стихотворения все приходит в движение и устремляется в сторону заалтарной части, где и происходит таинство явления Божества.

Домашнее задание: рассмотреть, как меняется синтаксис стихотворения от одной композиционной части к другой.

20.01.2005

Статья на тему «Рождественская звезда» Бориса Пастернака. Опыт лингвопоэтического анализа»

«Рождественская звезда» Бориса Пастернака.

Опыт лингвопоэтического анализа.

Интерес к Борису Пастернаку не проходит с годами. Но многим Пастернак представляется несколько однообразно, только как автор необыкновенно ярких метафорических стихов и романа «Доктор Живаго».

Гораздо меньше внимания обращается на «позднего» Пастернака – автора стихотворений из цикла «Стихотворения Юрия Живаго».

А это прекрасный материал для комплексного анализа художественного текста как на уроках литературы, так и на уроках русской словесности.

Наша цель – проанализировать стихотворение Б. Пастернака «Рождественская звезда» с точки зрения интегрированного подхода к урокам литературы (ЛИНГВОпоэтический анализ).

Выявить своеобразие авторской трактовки темы Рождества и выразительные средства, с помощью которых она реализуется.

В дальнейшем можно провести в старших классах семинар по сопоставлению данной темы у Пастернака и ее отражения в последующей литературе – И. Бродский, И. Шмелев.

В Евангелии от Матфея сказано: «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим Волхвы с востока, и говорят: «Где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему».

А в Евангелии от Луки говорится о том, что Ангел Господень сообщил пастухам о рождении Спасителя: «пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь, и поспешивши пришли, и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях». Таким образом, стихотворение соответствует первоисточнику.

И ключевым у Пастернака является яркий образ звезды, а с ней и Бога, Мироздания. Звезда становится знаком новой эры христианства, рождения среди холода и снегов Спасителя, который смоет грехи человечества своей кровью.

В православной традиции основное внимание уделяется Иисусу, и у Пастернака Младенец является центральной фигурой, вокруг которой развивается действие и даже путеводная звезда Рождества приходит к нему как «гостья».

В качестве ключевых слов (КС) стихотворения выступают – «звезда», «зима», «волхвы», «младенец» (Он) и периферийные – «пастухи», «Вифлеем», «звездочет», «чудо», «рассвет», «Мария».

Наблюдается повтор КС вокруг «звезды» – «пламенела», (отблеск) «поджога»,(хутор) «в огне», «пожар» (на гумне), «горящей», «зарево», причем четко выражена усилительная градация, что создает эмоциональную напряженность и динамизм.

Периферийные ключевые слова повторяются с противопоставлением в начале и в конце стихотворения: «холодно» – «согревало», «теплая» и «морозная ночь» – «жарко». Это служит сохранению связности и целостности стихотворения.

Согласно русскому ассоциативному словарю у большей части опрошенных «звезда» вызывает следующие ассоциации: небо, ночь, смерть, жизнь, путь, никогда, звезда пленительного счастья, звезда любви.

К сожалению, нет данных о библейских ассоциациях (что, возможно, обусловлено временем создания словаря), поэтому мы провели эксперимент на ассоциации по сочетанию «рождественская звезда» и получили, помимо упомянутых следующий список ассоциаций: волхвы, Иисус (Христос, Бог), дары, свет (огни), Рождество, праздник, Вифлеем, Мария, елка, Израиль, Мироздание, вера, надежда, любовь. Очевидно, что у большинства опрошенных в первую очередь возникают библейские ассоциации о звезде, которая привела к младенцу; о самом семейном празднике Рождестве (среди ассоциаций были елка, уют, тепло, камин, каникулы, индейка). С этим словосочетанием связаны представления о вере, надежде, любви, светлые ожидания нового времени, в которых все же изначально присутствует трагическая нота будущей гибели младенца Христа.

Таким образом, думается, что семантическое поле, образованное ключевыми словами и тот «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, который сопровождает словосочетание «рождественская звезда» и библейский миф о рождении Христа создают очень яркий и емкий образ рождественской звезды, который является ключевым для данного стихотворения.

В стихотворении сложная, многоплановая композиция из пяти частей.

Первая часть – 8 строф-четверостиший (катренов) – тема младенца и взошедшей звезды Рождества. Авва –кольцевая рифма.

Вторая часть – 5 строф: терцет, секстет, катрен, пяти- и двустишие – тема поклонения звездочетов (волхвов), прозреваемое будущее младенца. Разная, но схожая рифма аса асавва–авав-авава ва (две первых и последних строфы как бы единое целое).

Третья часть -3 пятистишия и один катрен – тема пути на поклонение пастухов, ангелов, ведущих их. Аввав-аввав-авав. Совмещается перекрестная и кольцевая рифма.

Четвертая часть – 3 секстета, пятистишие и катрен – само поклонение младенцу. Авсвва-аввва-авва. Кольцевая рифма.

Пятая часть – 2 катрена и секстет – тема цели паломничества, младенец и сияющая над ним звезда Рождества, которая привела паломников. Авав-ававав. Перекрестная рифма.

Членение на строфы связано с композиционными задачами. Но между композиционными частями стихотворения и членением его на строфы нет полного соответствия. В конце каждой композиционной части (кроме 3) две последние строчки ва содержат в себе начало новой темы.

Общий ритмический тон создается правильными амфибрахическими стопами. Часто встречается, однако, усеченная стопа. Этот достаточно протяженный текст целостен благодаря мелодическому движению и образному единству. Значение пауз больше на границе строк и строф. 11 и 12 строфы содержат больше значительных пауз, чем остальные строфы. Они акцентируют роль Иисуса в истории человечества.

В стихотворении очень яркая звукопись. Стечение однородных звуков не само по себе живописует картину, а создает некий акустический эффект, зависящий от содержания той или иной строки.

В первой строфе сонорный [л] (стояла, дул, холодно, младенец, на склоне холма), третья строфа – сочетание сонорного [р] с глухими согласными (отряхнув, трухи, зернышек проса, смотрели, спросонья), в следующей строфе – сочетание [р] со звонкими (в снегу, погост, ограды, надгробья, оглобля в сугробе).

Думается, это способствует нарастанию эмоциональной напряженности. Большую роль в звуковой организации играют рифмы. Пастернак использовал точные рифмы – зима – холма и т.д.

Большинство слов в стихотворении употреблено в прямом значении, как это характерно для всех поздних стихов Пастернака (стихотворение написано в 1947 году, когда основным стремлением поэта было стремление к простоте и ясности). Встречается несколько «проходных» (термин Е.П.

Кисловой) метафор – «дымка плыла», «звезда, застенчивей плошки», «рассвет … последние звезды сметал с небосвода». Так как Пастернак опирается на русскую православную традицию, во всех композиционных частях есть устаревшая лексика – вертеп, вол, доха, погост, оглобля, плошка (светильник), гумно, скирда.

Эти слова свободно соседствуют с нейтральными и разговорными словами (хибарка) и даже областными (кожухи).

Нет специфически книжных форм слова, но присутствуют книжные синтаксические конструкции: определительные обороты («небо, … полное звезд»; «вселенная, встревоженная этой новой звездой» и др.

), безличные предложения (светало), обстоятельственные обороты («собаки брели, озираясь с опаской…»), бессоюзные сложные предложения («И тот оглянулся: с порога на Деву, как гостья, смотрела звезда Рождества»), предложения с придаточными (видно,…как шли…).

Очень много сравнительных оборотов, которыми, на наш взгляд, подкрепляется идейно-эстетическое содержание стихотворения: обороты с союзом «как» («как стог», «как отблеск поджога», «как хутор в огне и пожар на гумне»), со «словно» («словно в сумраке хлева») и творительный сравнения («горящей скирдой», «листами слюды»).

Однородные ряды участвуют в создании медитативности, позволяющей акцентировать идейный замысел поэта («поле в снегу и погост», «ограды, надгробья, оглобля в сугробе и небо над кладбищем»; «топтались погонщики и овцеводы» и проч.)

Есть инверсия в первой композиционной части – «смотрели в полночную даль пастухи…» и в конце стихотворения «у камня толпилась орава народу…». Это один из приемов сохранения целостности текста.

Важную роль играют синтаксические повторы. Во 2 и 3 строфе второй части анафора («…Вставало вдали все пришедшее после» и т.д.), которая создает мелодическое движение.

В стихотворении дважды повторяется мотив «дул ветер из степи…», призванный подчеркнуть общий смысл стихотворения – среди холода, снега, замерзшего озера родился Спаситель, а также для сохранения целостности стихотворения.

Рождественская звезда как символ обновления мира, искупления его грехов.

Параллелизм обнаруживается в двух конструкциях со значением восприятия. Сначала в 3 строфе: «…смотрели с утеса / Спросонья в полночную даль пастухи», а затем в последней строфе: «И тот оглянулся: / с порога на Деву, как гостья, / смотрела звезда Рождества».

Здесь представлен по-разному оформленный процесс восприятия в направлении от воспринимающего к воспринимаемому. В первом случае простое предложение с инверсией, где субъект в имен. падеже и непереходный глагол.

Далее следует описание, возникшее как результат зрительного восприятия (4 строфа), во втором – сложное бессоюзное предложение «прерывистой структуры» (по Поспелову), субъект – указательное местоимение в имен. падеже, а процесс восприятия представлен имплицитно «оглянулся и увидел».

Причем, группа воспринимаемого включает в себя конструкцию, подобную первой: «с порога на Деву смотрела звезда Рождества».

В начале стихотворения эта конструкция представлена в двух строфах, так как это служит динамизму, развитию действия, а в конце стихотворения, для которого всегда характерна компактность, лаконичность, эта конструкция представлена в двух строчках с целью создания ёмкого и яркого завершающего образа, происходит актуализация результата.

В заключении предлагаем образец аудитивного анализа (интерпретация звуковой структуры стихотворения с целью выявления фонетически выделенных слов и синтагматического членения), который можно провести на уроках русской словесности со следующей инструкцией для прослушивающих: 1. выделить тему; 2. ключевые слова; 3. синтагматическое членение.

Светало / Рассвет / как пылинки золы /
Последние звезды сметал с небосвода /
И только волхвов из несметного сброда /
Впустила Мария в отверстье скалы //
Он спал / весь сияющий / в яслях из дуба /
Как месяца луч в углубленьи дупла /
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола /
Стояли в тени / словно в сумраке хлева /
Шептались / едва подбирая слова /
Вдруг кто-то в потемках / немного налево /
От яслей рукой отодвинул волхва /
И тот оглянулся / с порога / на Деву /
Как гостья / смотрела звезда Рождества //

Здесь, как и во всем стихотворении мы видим характерные для идиостиля Пастернака синтагмы, равные сравнительным оборотам, что создает особое эмоциональное состояние. Ключевые слова выделены эмоционально-поэтическим ударением.

В финале звучит пауза, которая, однако, зависит от индивидуального прочтения. Присутствует микротема младенца, как и в начале стихотворения (для целостности).

В конце отрывка яркое противопоставление: «потемки» и «звезда» – пример актуализации результата.

Таким образом, в комплексный (лингвопоэтический) анализ художественного текста, который включает в себя традиционную схему: особенности раскрытия темы (композиция, ключевые слова), совокупность приемов и выразительных средств, с помощью которых реализуется идейно-эстетический замысел, мы внесли психолингвистический (ассоциативный) эксперимент и аудитивный анализ фрагмента текста.

Литература:

Альфонсов В.Н. Поэзия Бориса Пастернака, Л., 1990

Бухштаб Б.Я. Лирика Пастернака // Литературное обозрение, 1987, №9.

Гаспаров М.Л. «Снова тучи надо мною…» // Русская речь, 1997, №1

Златоустова Л.В., Лавриченко Н.В. Ритм, синтаксис, интонация // Славянский стих, М., 1996.

Идиостиль Бориса Пастернака // Очерки истории языка русской поэзии ХХ века. Тропы в индивидуальном стиле и поэтическом языке, М., 1994

Кислова Е.П. Метафоры в поэзии и прозе на материале поэзии и прозы Б.Пастернака, Автореферат, Уфа, 1998.

Максимов Л.Ю. «Кавказ» А.С. Пушкина // Каримова Р.А. ЛАХТ. Хрестоматия, Уфа, 1996.

Словари:

Русский ассоциативный словарь в 6 т. М., 1996.

Малый академический словарь русского языка в 4 т. М., 1957-61.

Материал по русскому языку "Опыт лингвопоэтического анализа Бориса Пастернака «Рождественская звезда»"

Гурьянова Евгения Петровна
МАОУ лицей №46 Ленинского района городского округа г.Уфа Республики Башкортостан
Учитель русского языка, литературы и мировой художественной культуры

Лингвопоэтический анализ художественного текста на уроках словесности в старших классах на примере стихотворения Б.Л. Пастернака «Рождественская звезда»

Изучение родного языка во взаимосвязи с культурой народа – его носителя – ведущий принцип лингвокультурологической концепции обучения языку, предполагающей не только лингвистическую, языковую и коммуникативную компетенции, но и культурологическую, способствующую осознанию русского языка как феномена культуры, воплощающего в конкретных языковых единицах историю, культуру, обычаи народа. В связи с этим в последние годы отчетливо прослеживается интеграция предметов «русский язык» и «русская литература» как одинаково направленных на формирование языковой личности. Отражением этой интеграции стал комплексный (лингвопоэтический) анализ художественного текста как феномена словесного искусства в единстве его формы и содержания, предполагающий особое внимание к языку в его эстетической функции. Рассмотрим в качестве примера стихотворение Б.Л. Пастернака «Рождественская звезда».

Наша цель – проанализировать стихотворение, выявить своеобразие авторской трактовки темы Рождества и выразительные средства, с помощью которых она реализуется.

Ключевым у Пастернака является яркий образ звезды, а с ней и Бога, Мироздания. Звезда становится знаком новой эры христианства, рождения среди холода и снегов Спасителя, который смоет грехи человечества своей кровью.

В православной традиции (Евангелие от Матфея) основное внимание уделяется Иисусу, и у Пастернака Младенец является центральной фигурой, вокруг которой развивается действие и даже путеводная звезда Рождества приходит к нему как «гостья».

Периферийные ключевые слова повторяются с противопоставлением в начале и в конце стихотворения: «холодно» – «согревало», «теплая» и «морозная ночь» – «жарко». Это служит сохранению связности и целостности стихотворения.

В стихотворении сложная, многоплановая композиция из пяти частей.

Первая часть – 8 строф-четверостиший (катренов) – тема младенца и взошедшей звезды Рождества. Авва –кольцевая рифма. Вторая часть – 5 строф: терцет, секстет, катрен, пяти- и двустишие – тема поклонения звездочетов (волхвов), прозреваемое будущее младенца.

Разная, но схожая рифма аса асавва–авав-авава ва (две первых и последних строфы как бы единое целое). Третья часть -3 пятистишия и один катрен – тема пути на поклонение пастухов, ангелов, ведущих их. Аввав-аввав-авав. Совмещается перекрестная и кольцевая рифма.

Четвертая часть – 3 секстета, пятистишие и катрен – само поклонение младенцу. Авсвва-аввва-авва. Кольцевая рифма. Пятая часть – 2 катрена и секстет – тема цели паломничества, младенец и сияющая над ним звезда Рождества, которая привела паломников. Авав-ававав.

Перекрестная рифма.

В первой строфе сонорный [л] (стояла, дул, холодно, младенец, на склоне холма), третья строфа – сочетание сонорного [р] с глухими согласными (отряхнув, трухи, зернышек проса, смотрели, спросонья), в следующей строфе – сочетание [р] со звонкими (в снегу, погост, ограды, надгробья, оглобля в сугробе).

Эти слова свободно соседствуют с нейтральными и разговорными словами (хибарка) и даже областными (кожухи).

Есть инверсия в первой композиционной части – «смотрели в полночную даль пастухи…» и в конце стихотворения «у камня толпилась орава народу…». Это один из приемов сохранения целостности текста.

Рождественская звезда как символ обновления мира, искупления его грехов.

Здесь представлен по-разному оформленный процесс восприятия в направлении от воспринимающего к воспринимаемому. В первом случае простое предложение с инверсией, где субъект в имен. падеже и непереходный глагол.

В начале стихотворения эта конструкция представлена в двух строфах, так как это служит динамизму, развитию действия, а в конце стихотворения, для которого всегда характерна компактность, лаконичность, эта конструкция представлена в двух строчках с целью создания ёмкого и яркого завершающего образа, происходит актуализация результата.

Таким образом, комплексный (лингвопоэтический) анализ художественного текста, включает в себя идейно-художественный, структурно-композиционный и лингво-стилистический уровни текста.

Литература:

Альфонсов В.Н. Поэзия Бориса Пастернака, Л., 1990
Бухштаб Б.Я. Лирика Пастернака // Литературное обозрение, 1987, №9.
Гаспаров М.Л. «Снова тучи надо мною…» // Русская речь, 1997, №1
Златоустова Л.В., Лавриченко Н.В. Ритм, синтаксис, интонация // Славянский стих, М., 1996.
Идиостиль Бориса Пастернака // Очерки истории языка русской поэзии ХХ века. Тропы в индивидуальном стиле и поэтическом языке, М., 1994
Кислова Е.П. Метафоры в поэзии и прозе на материале поэзии и прозы Б.Пастернака, Автореферат, Уфа, 1998.
Максимов Л.Ю. «Кавказ» А.С. Пушкина // Каримова Р.А. ЛАХТ. Хрестоматия, Уфа, 1996.

Русское поклонение волхвов. Перечитывая «Рождественскую звезду» Бориса Пастернака – Вопросы литературы

Академик Лихачев, предваряя вступительным словом собрание сочинений Пастернака, в разделе, посвященном «Доктору Живаго», особо выделил те страницы романа, где описан рождественский вечер.

Живаго, еще студент, еще не Юрий Андреевич, а просто Юра, едет в извозчичьих санях по Камергерскому. Направляется с Тоней на елку к Свентицким.

Вокруг заснеженные деревья, в домах и на улице пахнет хвоей, собираются гости, озорничают ряженые, святочная аура города ощущается во всем.

«Юра обратил внимание на черную протаявшую скважину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу почти с сознательностью взгляда, точно пламя подсматривало за едущими и кого-то поджидало.

«Свеча горела на столе. Свеча горела…» – шептал Юра про себя начало чего- то смутного, неоформившегося, в надежде, что продолжение придет само собой, без принуждения».

В те праздничные минуты внезапная ассоциация напомнила студенту, что он должен заняться статьей о Блоке, чьей поэзией был глубоко увлечен. Статью Живаго обещал Мише Гордону, который редактировал гектографический журнал на своем факультете.

«Вдруг Юра подумал, что Блок – это явление Рождества во всех областях русской жизни, в северном городском быту и новейшей литературе, под звездным небом современной улицы и вокруг зажженной елки в гостиной нынешнего века».

Эта попутная метафора обернулась желанием выразить любовь к Блоку не статьей о нем, а «написать русское поклонение волхвов, как у голландцев, с морозом, волками и темным еловым лесом».

Поразмышляем над этими выдержками из романа. И сразу же найдем в них автобиографические черты самого Пастернака. Сравнений предостаточно.

В ту зиму студент-медик Живаго готовил работу о нервных элементах сетчатки. Проходя курс общей терапии, он тем не менее знал строение глаза не хуже будущего окулиста. Но одновременно Юра думал о Блоке. Больше того, строка, возникшая при виде заоконной свечи, не случайна – Живаго уже писал стихи.

Пастернак, учась в Московском университете, писал семинарский реферат о воззрениях английского философа Дэвида Юма. Но, как известно, на черновых страницах работы научный анализ уже соседствовал с первыми поэтическими опытами. Новое призвание брало верх над постижением философии. Это происходило и в Марбурге, хотя тамошние наставники прочили москвичу блестящее научное будущее.

«Так начинают жить стихом».

Если вернуться к строке «Свеча горела на столе…», впоследствии подаренной Живаго, она могла родиться у Пастернака в такую же рождественскую ночь, когда мелькнул в чьем-то заледеневшем окне всевидящий огонек. А мысль о том, что Блок – явление Рождества во всех областях русской жизни, тоже отданная герою знаменитого романа, не отражает ли собственное представление Бориса Леонидовича о любимом поэте?

Все тут сходится, все согласуется, как и многое другое, в жизни автора и в его позднем творении. Да и могло ли быть иначе, если проза Пастернака – будь то рассказ, эссе, переписка, мемуары – всегда проникнута лиризмом, продиктована сиюминутными раздумьями и житейскими обстоятельствами.

Еще одна примечательная деталь. Создавая поэтическую тетрадь, призванную стать завершающей главой книги, Пастернак по мере написания посылал стихи из нее своим друзьям для прочтения. Среди них была и Вера Звягинцева, чье творчество, оригинальное и переводческое, автор «Доктора Живаго» весьма ценил.

К новому, 1948 году поэт направил Вере Звягинцевой стихотворение «Рассвет» («Ты значил все в моей судьбе…»). В сопроводительном письме автор назвал это стихотворение «плохим Блоком». Очевидно, речь шла о близости «Рассвета» к мотивам блоковского «Второго крещения».

Вряд ли можно согласиться с такой суровой самооценкой. Но и оспаривать ее ни к чему. Недовольство художника самим собой – чувство святое.

А примечание к свеженаписанным строфам живо свидетельствует о том, что, работая над циклом, приписанным Юрию Живаго, Борис Леонидович неизменно думал о Блоке.
Опять сходство!
Известно, что библейские сюжеты в течение многих столетий вдохновляли и продолжают вдохновлять творцов искусства, духовного и светского: иконописцев, поэтов, композиторов, ваятелей, романистов – от Рублева и Рафаэля до Александра Иванова и Нестерова, от парижских витражей в Сан Шапель до Врубеля и Сальватора Дали («Тайная вечеря»), наконец, от самих авторов Евангелия, каждый из которых в описываемые события вносил свою трактовку, до версии, явившейся воображению Булгакова.
В этом же ряду и пастернаковская идея р у с с к о г о поклонения волхвов.
«Как у голландцев, с морозом…»

Здесь имелась в виду старая нидерландская школа живописи, свободно чувствовавшая себя во времени и пространстве. Дабы не растекаться мыслью по древу, остановимся на одном имени, которое, как мне представляется, имеет прямое отношение к стихотворению «Рождественская звезда».

Питер Брейгель Старший.

Достаточно взглянуть на холсты великого нидерландца, чтобы убедиться в этом. Вспомним «Поклонение волхвов» и трагическое «Избиение младенцев в Вифлееме». А потом перечитаем Пастернака.

Сын знаменитого художника, Борис Леонидович рано приобщился не только к творениям мастеров кисти, но и к знакомству с ними.

В доме отца бывали его коллеги, среди них – корифей живописи Николай Ге, чьи шедевры, посвященные Христу – «Что есть истина» и «Голгофа», – поразили Толстого своеобычной экспрессией, новым в и д е н ь е м.

Сергей Львович вспоминал: «Отец высоко ценил картины Ге и хотя говорил, что вообще нельзя р е а л ь н о изображать Христа как человека, почему-то делал исключение для Ге…» (здесь и далее разрядка в цитатах моя. – Я. Х.).

Менялись адреса, но в Оружейном переулке, а потом и на Мясницкой, где «Вхутемас еще школа ваянья», уникальная и благотворная аура соприкосновения с творчеством неизменно сохранялась.

А в зрелые годы Пастернак, обитая на Волхонке, рядом с цветаевским музеем, разумеется, не раз бывал в его залах.

Он, конечно же, хорошо знал старых г о л л а н д ц е в, ассоциативность их мышления, условность трактовки, сугубо личное восприятие изображаемого. И уж наверняка ему был знаком в е с ь Брейгель.

В 1947 году, в пору создания «Рождественской звезды», Борису Леонидовичу многое могли подсказать и «Охотники на снегу», не говоря уже о «Переписи в Вифлееме».

Но эти подсказывания, способствуя вольному перемещению из климата в климат, из века в век, никак не могли повлиять на особость пастернаковского мышления, на неповторимость его лирического почерка и художнического взгляда.
Даже при внешних совпадениях творцы т а к о г о масштаба все равно остаются самими собой.
2
В «Поклонении» Брейгель изобразил Марию почти на пороге старого хлева, сколоченного из грубых балок.

На людях, ее окружающих, одежды не только теплые, но и соответствующие брейгелевской эпохе. Пожилой Иосиф облачен в плотный кафтан, на юную Марию накинут платок, облегающий ее голову и плечи.

До появления трех внезапных вестников, сопровождаемых теми, кто уже успел прослышать о чуде, Младенец был, видимо, тоже укутан.

Мария, только что узнавшая, к о г о она произвела на свет, приоткрыла свое чадо, мгновенно согретое дыханием столпившихся пришельцев, а также домашних животных, скрытых в глубине хлева. Об этом сказано и у Пастернака:

Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.
Мать грядущего Спасителя еще не свыклась с пророчеством свыше, она, кажется, смущена нежданным многолюдством.
Этот брейгелевский нюанс также уловлен поэтом:

– А кто вы такие? – спросила Мария.

– Мы племя пастушье и неба послы,

Пришли вознести вам обоим хвалы.

– Всем вместе нельзя. Подождите у входа.

Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Толпились погонщики и овцеводы…
Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.

У Пастернака, как и у Брейгеля, все сознательно приземлено. Крестьяне, солдаты, просто зеваки, еще не сумевшие до конца осознать величие происходящего, взирают на волхвов и на новорожденного – кто с любопытством, а кто и с удивлением. О них поэтом сказано весьма прозаично – с б р о д.

Да и сами вестники, как в Евангелии от Луки, не зажиточные мудрецы, а обычные пастухи. Возможно, и они только начинают постигать, что небесное явление, заставшее их в пути и приведшее сюда, – святая истина.