Новелла «Превращение» — яркий пример метафорического мировоззрения Франца Кафки.
Австрийский писатель-модернист раскрывает процесс трансформации обычного человека в насекомое, а также показывает, как к этому относятся его близкие.
Прозрачность языка и кошмарное содержание — все то, чем отличается рассказ Кафки. Анализ произведения «Превращение» позволяет читателю окунуться в художественный мир автора — абсурдный и окутанный загадками.
Пересказ первых глав
Автор знакомит читателя с главным героем новеллы — Грегором Замзой — среднестатистическим жителем крупного города. Отец молодого человека лишился всех своих сбережений и большую часть времени проводит за чтением бульварной прессы.
Мать, страдающая от приступов удушья, редко покидает пределы дома, часами просиживая у окна.
Грета, младшая сестра Грегора, демонстрирует отличные навыки игры на скрипке, и брат мечтает помочь ей поступить в консерваторию после того, как погасит долги главы семейства.
Вернувшись из армии, Замза устраивается в торговую компанию, где быстро дослуживается до должности коммивояжера. Его заработка вполне хватает, чтобы снимать для своих родственников просторное жилье, в котором ему отведена отдельная комната.
Однажды утром Грегор испуганно оглядывается и с диким ужасом обнаруживает, что он потерял человеческое обличье, превратившись в уродливое насекомое.
Молодой человек попытался утешить себя тем, что ему всего лишь снится страшный сон, но самые ужасные опасения подтвердились.
Лежа неподвижно на твердом хитиновом панцире, он краем глаза увидел свое коричневое, выпуклое, покрытое чешуйками тело, с верхушки которого сползало одеяло.
Перевоплощение главного героя
Трансформация молодого коммивояжера настолько гротескна, что читатель остается в некотором недоумении относительно того, почему автор обрекает обычного парня на такую незавидную судьбу, превращая его в насекомое.
Кафка, чьи книги славятся своей неоднозначностью, и в этот раз не дает ясного ответа о причинах радикальной перемены в жизни героя, давая литературным критикам почву для размышлений.
Можно лишь предположить, что обрести счастье юноше мешали следующие обстоятельства:
- ненавистная работа,
- необходимость содержать близких,
- отсутствие личной жизни.
Все эти факторы, безусловно, накладывают свой отпечаток на душевное состояние героя, но не настолько, чтобы сделать его мучительным. С такими проблемами сталкивается чуть ли не каждый второй.
Вместо того чтобы впасть в истерику из-за страшного облика, герой озабочен тем, что он подвел начальника.
По мнению Альбера Камю, Замза, как и другие знаковые персонажи Кафки, не ждет ничего хорошего от окружающего мира.
Автор дает подробное описание видоизмененного тела Грегора, испытываемых им неудобств, новых предпочтений. Замза медленно, но верно утрачивает человеческие черты:
- лишается способности говорить,
- теряет душевные свойства.
Образы и метафоры, используемые Кафкой в новелле, помогают в литературной форме изобразить царившую в обществе проблему отчужденности и одиночества человека. У перевоплощенного героя возникает неудержимое стремление к общению, но никому нет до него дела, от Грегора все шарахаются, и ему приходится подслушивать семейные разговоры.
Глубокий смысл произведения Кафки «Превращение» раскрывается через гибель героя. Причина смерти Замзы — осознание, что он обуза для тех, кого бескорыстно любил.
Дорогие ему люди превращаются в бесчувственных насекомых, ставящих на первое место физический комфорт и эгоистическое, безмятежное существование.
Грегор, перестав быть человеком, напротив, ведет себя достойнейшим образом, проявляет деликатность, эмпатию, наконец, самопожертвование, несмотря на утрату человеческих функций. Эта антитеза воплощает все самое низменное в людях-насекомых, которые прячутся под хитиновым покровом безразличия.
«Превращение» Кафки стало культовым произведением. Его включают в учебные программы, по нему пишут школьные сочинения. Кроме того, новеллу неоднократно экранизировали, что лишний раз подтверждает гениальность неординарного писателя.
«Превращение» Кафки – книга со смыслом или сюр душевнобольного?
Детские травмы писателя, неявный феминизм и другие трактовки
Франц Кафка назвал эту историю тошнотворной, и есть отчего. Во-первых, сам факт превращения человека в мерзкое насекомое весьма неприятный. Во-вторых, следствия, которые он влечет за собой, обнажают человеческую натуру, оставляющую желать лучшего. Если вы уверены, что близкие будут любить вас, несмотря ни на что, спросите себя, сохранятся ли их теплые чувства, превратись вы вдруг в огромное насекомое…
Так о чем на самом деле «Превращение» Кафки? Что автор пытался донести этой историей, и почему счел необходимым написать ее? Об этом мы рассуждаем ниже.
В короткой жизни Франца Кафки было мало просветов. Он родился в Праге и благодаря отцу-тирану получил целый ворох психологических проблем. К счастью, ему удалось съехать от родителей, но одинокие скитания были не намного лучше.
После окончания университета он стал работать чиновником в страховом ведомстве. Болезненный, неуверенный в себе, он не любил свою работу, его единственной отдушиной была литература.
Сюжет «Превращения» простой и одновременно вгоняющий в недоумение: коммивояжер Грегор Замза, проснувшись однажды утром, обнаруживает, что превратился в огромное насекомое! Его семья – мать, отец и сестра – понятно, в ужасе.
И если поначалу они заламывают руки от горестного изумления и страха, но пытаются как-то действовать (сестра, например, убирает его комнату и подбирает для него еду, мать порывается увидеть сына), постепенно их отношение становится все более равнодушным и жестоким, пока они не приходят к выводу, что Грегору пора исчезнуть.
Эхо детских травм?
Часто в произведениях Кафки ищут тень деспотичного отца. Здесь она угадывается легко: отец Грегора, увидев, во что превратился сын, избивает его, затем еще несколько раз калечит и без того несчастное создание. Реакции матери и сестры наглядно показывают другие типичные модели поведения: мать слишком напугана и слаба, чтобы вынести этот ужас, и позволяет оберегать себя от него. Сестра поначалу проявляет заботу, но со временем становится грубоватой и циничной, и именно она в конце концов говорит, что от Грегора нужно избавиться. Когда это происходит, девушка расцветает.
Превращение Грегора в насекомое – это явное преувеличение, придающее повести острый привкус абсурда. Во время чтения сложно уйти от мысли, что произошло нечто попроще: на месте Грегора мог оказаться человек, заболевший малоприятной болезнью или ставший инвалидом.
Казалось бы, любящие родные в мгновение ока забывают, что Грегор долгое время тащил на себе всю семью, сочувствие быстро вытесняется раздражением, действия, ранее продиктованные любовью и заботой, становятся неприятной необходимостью, и, наконец, чаша терпения оказывается переполненной.
Все в «Превращении» сквозит болью, однако Грегор до последнего сохраняет любовь к семье и корит себя самого: их можно понять, ведь он так страшен и отвратителен!.. Как тут не вспомнить о болезненности Франца Кафки, как не предположить, что в душераздирающей истории Грегора Замзы есть кусочек его собственной жизни?
Конструкция из символов и аллегорий
Но Владимир Набоков, считавший Кафку величайшим немецкоязычным писателем своего времени, не приветствовал такой подход к толкованию. С его точки зрения Кафка прежде всего – великолепный художник, наполняющий свои романы простыми и сложными символами и аллегориями. Набоков подмечал бросающуюся в глаза тройственность произведения: в повести три части, у Грегора в комнате три двери, в квартире появляются три жильца и так далее. Это указывает на тонкое описание семьи и великолепно бесстрастную манеру повествования – при совершенно жутком содержании.
А еще Набоков справедливо говорил о том, что превращение Грегора не так уж невероятно, как может показаться на первый взгляд. Просыпаясь утром в суете рабочих будней, кем себя только не почувствуешь!
Грегор и феминизм
Существует и феминистическое толкование. Оно основывается на том, что в повести не одна метаморфоза. Грегор становится насекомым, а его сестра Грета из пустой и милой девочки превращается в уверенную в себе хозяйку дома, способную критически мыслить и находить выход из сложившейся ситуации. В некотором смысле превращение Греты пострашнее, чем Грегора: он, несмотря ни на что, внутри остается добрым человеком, тогда как его сестра из сострадательной девочки становится холодной и самолюбивой женщиной.
Последователи этой и других теорий верно отмечают: «Превращение» – это рассказ не только и не столько о несчастной судьбе Грегора, но и о его семье, о людях, об обществе. Что на самом деле задумал Кафка и чем руководствовался, мы уже вряд ли узнаем, но ясно одно – произведение далеко не бессмысленно. Хотя необыкновенность произошедшего с Грегором и может поначалу сбить с толку.
А вы читали эту книгу? Делитесь впечатлениями в х!
А еще:
Мы подготовили для вас небольшой тест “Кто вы из героинь русской литературы?”. В конце вместе с результатом теста вы получите приятный бонус – промокод на скидку 250 рублей на покупки в Book24! Пройти тест можно по ссылке.
До новых книг!
Ваш Book24
Герои книг на приеме у психотерапевта: о чем рассказывает «Превращение» Франца Кафки
Кадр из фильма «Гарри Поттер и философский камень» Что, если бы литературные герои прошлого и настоящего, потерпевшие трагическую неудачу, обратились вовремя к психотерапевту? Литературовед и психиатр Клаудия Хохбрунн и Андреа Боттлингер описывают психологические портреты героев известных литературных произведений, чтобы понять, какие причуды и проблемы универсальны для всех, а какие — обусловлены эпохой
В хорошем произведении персонажи изображены настолько точно, что кажутся реальными людьми. Они по воле автора сталкиваются с трудностями, встают перед моральным выбором, рискуют здоровьем и даже жизнью. Что если бы литературные герои прошлого и настоящего, потерпевшие трагическую неудачу, обратились вовремя к психотерапевту? Уберегла бы родителей царя Эдипа от катастрофы консультация по вопросам воспитания детей? Развернулась бы иначе история Ромео и Джульетты, если бы они были старше? Может, Дракулу не понимали окружающие, а Волан-де-Морта недолюбили в детстве? Означают ли эротические фантазии Кристиана Грея из «Пятидесяти оттенков серого» нехватку в нем мужественности? С разрешения издательства «Альпина Паблишер» Forbes Life публикует отрывок о Грегоре Замзе — главном герое «Прекращения» Франца Кафки
Францу Кафке можно посочувствовать. У него были очень плохие отношения со слишком строгим отцом, всю жизнь он проработал в скучном офисе и рано умер после продолжительной болезни.
(С другой стороны, эта ранняя смерть, возможно, стала благом для него: он успел уйти из жизни до того, как нацисты захватили его родную Прагу, и избежал еще более незавидной участи других евреев.) После смерти Кафки лучший друг опубликовал несколько фрагментов его романов, которые сам автор публиковать категорически не хотел.
Дальше — больше: сейчас с одним из его сочинений из года в год знакомят немецких школьников, хотя мы прекрасно знаем, что литературные произведения из школьной программы редкому ученику понравятся. Особенно если они немного странные.
Произведения же Кафки — очень странные.
«Превращение» — самый длинный рассказ писателя, опубликованный еще при его жизни, и, что удивительно, не самое страшное из его сочинений. Субъективно можно воспринимать текст и по-другому, но мы здесь видим всего лишь превращение человека в гигантское насекомое, а не, к примеру, описание медленной и мучительной казни, как в новелле «В исправительной колонии».
Можно сказать, Кафка был в целом веселым малым, даже, во что трудно поверить, заядлым сочинителем любовных писем. Многолетняя любовь Кафки, Фелиция Бауэр, порой получала по три таких письма в день.
Вспоминайте этот приятный факт, пока мы будем погружаться в темные глубины рассказа Кафки.
Проснувшись однажды утром, Грегор Замза понимает, что превратилcя в гигантского жука. Почему и как это произошло, не выясняется, но это и не важно. Жук здесь — метафора дегуманизации и чувства отверженности.
Короче говоря, это не обычный жук, а способ Кафки драматизировать обычную проблему в отношениях между людьми. Жук может символизировать и еще что-то, что отличает Грегора Замзу от собратьев и делает бесполезным для обычного рынка труда.
Потому что истинный смысл истории — в этом.
До превращения в насекомое Грегор Замза был коммивояжером. Его работа практически не оставляла ему свободного времени и не давала возможности углубить поверхностные контакты с людьми. Кроме того, у него были очень плохие отношения с начальством. Поэтому социальные связи Грегора практически ограничивались семьей.
Причина, по которой Грегор Замза так много работает, — банкротство его отца. Вместо того чтобы искать новую работу, тот заставлял вкалывать сына, чтобы из его денег оплачивать свои долги. Отец даже не сообщает сыну, что семья успела сделать значительные сбережения из денег, которые он заработал, и теперь Грегор мог бы трудиться поменьше.
Логично, что после превращения в жука Грегор больше работать не может. Теоретически, конечно, существовали различные возможности заработка и в качестве гигантского умного жука: например, давать интервью газетам при помощи азбуки Морзе.
Но родственникам Замзы, очевидно, не хватало изобретательности, чтобы подумать хотя бы об одном из них: слишком уж боялись они опозорить себя в глазах других людей. Вместо этого каждый член семьи неожиданно находит себе работу. Кроме того, некоторые комнаты в квартире сдаются в субаренду.
Получается, Грегору и раньше вовсе не стоило жертвовать своим свободным временем.
Вместо того чтобы возмутиться, он полностью соглашается с ситуацией и чувствует вину только из-за того, что больше не может содержать семью и стал обузой для нее. В общем, ясно, что до превращения в жука о Грегора все вытирали ноги.
Близкие относятся к нему с презрением и отвращением, но он чувствует себя ужасно не из-за этого, а из-за того, что доставляет им неудобства.
Плохое же обращение с ним он считает самым разумным поведением родни — даже старается по возможности прятаться, чтобы сестра не видела его, когда приходит в его комнату и приносит еду.
В конце концов родственники выносят из его комнаты мебель, которой он все равно больше не пользуется, обнаружив, что гораздо веселее ползать по стенам и потолку, как настоящий жук.
Однако Грегор хочет оставить в комнате хотя бы одну картину на стене. Так как он больше не может изъясняться по-человечески, он вцепляется в нее, чем очень пугает мать.
Приходит отец и швыряет в сына яблоки, одно из которых застревает у Грегора в панцире и тяжело ранит его.
Вместо того чтобы разозлиться из-за такой неоправданно жестокой реакции, безвольный Грегор радуется, что родственники (вероятно, из-за угрызений совести) теперь оставляют дверь в его комнату приоткрытой и он может по вечерам наблюдать, как они сидят вместе.
Лишь когда его начинают все хуже кормить, а комнату уже не убирают должным образом, он начинает немного раздражаться, но при этом остается пассивно-агрессивным, сидит то в одном, то в другом грязном углу, размышляя, что теоретически можно украсть еду из кладовки, но не делает этого. В конечном счете он смиряется с тем, что в его комнате грязно и ее все чаще используют как склад для ненужных вещей.
Однажды вечером, когда сестра играет на скрипке, Грегора привлекает музыка, и он выползает из своей комнаты. Когда арендаторы видят его, они жалуются на антисанитарные условия в квартире и отказываются платить за жилье. Сестра, пользуясь случаем, объявляет, что больше не видит в жуке брата и семья должна избавиться от него.
Грегор молчаливо соглашается с этим и ночью умирает.
Родственники мгновенно чувствуют облегчение, берут выходной для совместной поездки за город и, освободившись от бремени, которым был Грегор, вновь позитивно смотрят в будущее.
У коммивояжера Грегора Замзы есть нечто общее с Кафкой: оба они недовольны своей работой, а в их отношениях с родительской семьей отсутствуют теплые чувства. Здесь Кафка, пожалуй, сообщает о себе больше, чем кажется на первый взгляд. Но мы кладем на кушетку терапевта не писателя, а персонажей его произведений. Поэтому давайте сначала рассмотрим главного героя.
Коммивояжер Грегор Замза жертвует собой ради семьи и не может заявить о собственных потребностях. Он живет только для других и делает все для них, пока, наконец, не превращается в навозного жука.
Если посмотреть на жестокого отца, можно предположить, что родители маленького Грегора принимали сына лишь тогда, когда он вел себя так, как хотели они.
Безусловной любовью его не любили: будь это так, после превращения в жука родственники проявили бы к нему сочувствие, а также вместе подумали бы, как обратить ситуацию себе на пользу. С огромным навозным жуком в семье можно было сделать карьеру как в науке, так и в шоу-бизнесе.
Но родственникам с бухгалтерскими душонками на это не хватало фантазии: слишком они боялись отличаться от окружающих и оказаться в публичной изоляции. С ранних лет Грегору давали понять, что он чего-то стоит лишь тогда, когда приносит пользу. Страх отвержения был важным фактором, укрепившим власть родителей над сыном.
Став навозным жуком, он превращается в позор семьи, его надо прятать, он больше не может приносить пользу. Вероятно, так же тщательно его прятали бы, если бы он оказался изуродован в результате несчастного случая или стал душевнобольным. Все, что не вписывается в картину мира, сначала прячут, а затем устраняют.
Отец наносит Грегору рану, мать игнорирует, и даже сестра желает его смерти. Поэтому он в конце концов умирает — и все чувствуют облегчение. Поскольку он был только функцией, а не любимым членом семьи, о нем не скорбят.
Здесь намеренно изображена вся жестокость семьи по отношению к ее самому слабому члену.
Если вспомнить, в какое время было написано «Превращение», и учитывать, что в те же годы вышли труды Альфреда Хоха и Карла Биндинга под заголовком «Разрешение на уничтожение жизни, недостойной жизни», авторы которой, врач и адвокат, пропагандируют умерщвление «пустых человеческих оболочек», то есть психически больных и инвалидов, неспособных приносить экономическую пользу трудом, становится ясно, насколько актуальным был рассказ в тех условиях и насколько типичной была описанная в нем семья. Всего лет спустя вопрос с избавлением от детей-инвалидов был решен: нацисты, как известно, уничтожали в лагерях смерти не только евреев, но и всех, кто не соответствовал их представлениям о чистоте расы. Сограждане, которые были больны душевно или имели физическую инвалидность, также тысячами уничтожались в специальных заведениях. В лучшем случае их просто стерилизовали.
В пророческом рассказе Грегор Замза обращается в навозного жука, от которого избавляются, и упрощает выбор своим близким: в нем больше не видят ничего человеческого. Спрятанные под панцирем чувства никого не интересуют в ожесточившемся мире межвоенного периода.
Таким образом, Грегор становится символом неисчислимых человеческих жертв тех жестоких времен. Жертвовать собой этим людям позволялось, а вот претендовать на помощь или любовь — нет.
Если мы посмотрим на родителей и сестру Грегора, станет ясно, что они не способны на любовь. В отличие от Грегора они эгоистичны и замкнуты на себе. У них отсутствует сострадание по отношению к превратившемуся в жука сыну и брату.
И здесь можно задуматься: а всегда ли это было так? Или они истратили всю способность к состраданию, чтобы пережить Первую мировую войну и последующие тяжелые годы? В определенные моменты во многих людях умирает эмпатия, а нам еще в самом начале рассказа сообщают, что семье пришлось преодолеть тяжелые времена: отец глубоко увяз в долгах.
Эта неспособность к сопереживанию, даже по отношению к собственной плоти и крови, типична для того поколения — поколения тех, кто постоянно чувствовал себя обделенным и обиженным, обвиняя в этом внешний мир.
Из-за недостатка эмпатии эти люди вновь вступили в большую войну.
В этом отношении «Превращение» все еще очень актуально: в наши дни по-прежнему велико число тех, кто чувствует себя в чем-то ущемленным и поэтому лишается способности сочувствовать другим.
Ольга Токарчук, Владимир Сорокин и Симона де Бовуар: календарь самых ожидаемых книг лета-осени-зимы 2021 года
- Варвара Перцова Forbes Staff
Не без невольного изумления в наши дни читаешь слова Франца Кафки, обращённые к отцу: “Ты истинный Кафка по силе, здоровью, аппетиту, громкогласию, красноречию, самодовольству, чувству превосходства над всеми, выносливости, присутствию духа, знанию людей, известной широте натуры…” Кажется, будто произошла ошибка в употреблении понятия. Дело в том, что для нашего сознания имя “Кафка” стало нарицательным. “Кафка” и “аппетит”, “Кафка” и “самодовольство” — эти слова кажутся несовместимыми. Зато мы говорим: “как у Кафки”, когда хотим передать ощущение жизни как кошмара, ощущение абсурдности бытия.
Философ Вальтер Беньямин находил в судьбе австрийского писателя, пражского еврея Франца Кафки (1883–1924) “чисто кафкианскую иронию судьбы”: человек, до конца жизни прослуживший чиновником страхового ведомства, “ни в чём так не был убеждён, как в абсолютной ненадёжности всех и всяческих гарантий”.
Парадоксальным образом писательская сила Кафки коренилась в его житейской слабости и неуверенности. “Он голый среди одетых, — писала о нём женщина, которую он любил, — Милена Есенская. — Человек, бойко печатающий на машинке, и человек, имеющий четырёх любовниц, для него равным образом непостижимы Непостижимы потому, что они живые.
А Франк не умеет жить. Франк неспособен жить. Франк никогда не выздоровеет. Франк скоро умрёт”. Кафка во всём сомневался — в том числе и в своём писательском даре: перед смертью он просил писателя Макса Брода уничтожить все неопубликованные рукописи (к счастью, тот нарушил волю покойного).
Но зато немного найдётся книг, которые в такой же степени владели умами читателей ХХ века, как странные творения Кафки.
Одним из самых удивительных произведений Кафки является рассказ «Превращение» (1916). Удивительно уже первое предложение рассказа: “Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое”.
О превращении героя сообщается без всякого введения и мотивировки. Мы привыкли, что фантастические явления мотивируются сновидением, но первое слово рассказа, как назло, — “проснувшись”. В чём причина столь невероятного происшествия? Об этом мы так и не узнаем.
Но удивительнее всего, по замечанию Альбера Камю, отсутствие удивления у самого главного героя. “Что со мной случилось?”, “Хорошо бы ещё немного поспать и забыть всю эту чепуху”, — поначалу досадует Грегор. Но вскоре смиряется со своим положением и обликом — панцирно-твёрдой спиной, выпуклым чешуйчатым животом и убогими тонкими ножками.
Почему Грегор Замза не возмущается, не ужасается? Потому что он, как и все основные персонажи Кафки, с самого начала не ждёт от мира ничего хорошего.
Превращение в насекомое — это лишь гипербола обычного человеческого состояния. Кафка как будто задаётся тем же вопросом, что и герой «Преступления и наказания» Ф.М. Достоевского: “вошь” ли человек или “право имеет”.
И отвечает: “вошь”. Более того: реализует метафору, превратив своего персонажа в насекомое.
Известно высказывание Л.Н. Толстого о прозе Л.Андреева: “Он пугает, а мне не страшно”. Кафка, напротив, никого не хочет пугать, но читать его страшно.
В его прозе, по словам Камю, “безмерный ужас порождается умеренностью”.
Чёткий, спокойный язык, как ни в чём не бывало описывающий портрет на стене, вид за окном, увиденные глазами человека-насекомого, — это отстранение пугает гораздо больше, чем крики отчаянья.
Гипербола и реализованная метафора здесь не просто приёмы — слишком личный смысл в них вкладывает писатель. Неслучайно так похожи фамилии “Замза” и “Кафка”. Хотя в разговоре со своим другом Г.
Яноухом автор «Превращения» и уточняет: “Замза не является полностью Кафкой”, — но всё же признаёт, что его произведение “бестактно” и “неприлично”, потому что слишком автобиографично.
В своём дневнике и «Письме отцу» Кафка подчас говорит о себе, о своём теле почти в тех же выражениях, что и о своём герое: “Моё тело слишком длинно и слабо, в нём нет ни капли жира для создания благословенного тепла”; “…Я вытягивался в длину, но не знал, что с этим поделать, тяжесть была слишком большой, я стал сутулиться; я едва решался двигаться”. На что более всего похож этот автопортрет? На описание трупа Замзы: “Тело Грегора стало совершенно сухим и плоским, и это по-настоящему стало видно только теперь, когда его уже не приподнимали ножки…”
Превращением Грегора Замзы доведено до предела авторское ощущение трудности бытия. Человеку-насекомому непросто перевернуться со спины на ножки, пролезть в узкую дверную створку. Прихожая и кухня становятся для него почти недосягаемыми.
Каждый его шаг и манёвр требует огромных усилий, что подчёркнуто подробностью авторского описания: “Сперва он хотел выбраться из постели нижней частью своего туловища, но эта нижняя часть, которой он, кстати, ещё не видел, да и не мог представить себе, оказалась малоподвижной; дело шло медленно”.
Но таковы и законы кафкианского мира в целом: здесь, как в кошмарном сне, отменён автоматизм естественных реакций и инстинктов. Персонажи Кафки не могут, как Ахиллес в известной математической загадке, догнать черепаху, не в состоянии пройти из пункта А в пункт В.
Им стоит огромных усилий управляться со своим телом: в рассказе «На галёрке» ладоши у хлопающих “на самом деле — как паровые молоты”. Весьма характерна загадочная фраза в дневнике Кафки: “Его собственная лобная кость преграждает ему дорогу (он в кровь разбивает себе лоб о собственный лоб)”.
Тело здесь воспринимается как внешнее препятствие, едва ли преодолимое, а физическая среда — как чуждое, враждебное пространство.
Превращая человека в насекомое, автор выводит ещё одно неожиданное уравнение. Даже после того, что с ним случилось, Грегор продолжает мучаться прежними страхами — как бы не опоздать на поезд, не потерять работу, не просрочить платежи по семейным долгам.
Человек-насекомое долго ещё беспокоится, как бы не прогневить управляющего фирмы, как бы не огорчить отца, мать, сестру. Но в таком случае — какое же мощное давление социума испытывал он в своей былой жизни! Его новое положение оказывается для Грегора едва ли не проще прежнего — когда он работал коммивояжёром, содержал своих родных.
Свою печальную метаморфозу он воспринимает даже с некоторым облегчением: с него теперь “снята ответственность”.
Мало того, что общество воздействует на человека извне: “И почему Грегору суждено было служить в фирме, где малейший промах вызывал сразу самые тяжкие подозрения?” Оно ещё внушает чувство вины, воздействующее изнутри: “Разве её служащие были все как один прохвосты, разве среди них не было надёжного и преданного человека, который, хоть он и не отдал делу несколько утренних часов, совсем обезумел от угрызений совести и просто не в состоянии покинуть постель?” Под этим двойным прессом — не так уж “маленький человек” далёк от насекомого. Ему только и остаётся забиться в щель, под диван — и так освободиться от бремени общественных обязанностей и повинностей.
А что же семья? Как родные относятся к ужасной перемене, происшедшей с Грегором? Ситуация парадоксальна. Грегор, ставший насекомым, понимает родных ему людей, старается быть деликатным, чувствует к ним, вопреки всему, “нежность и любовь”. А люди — даже не стараются его понять.
Отец с самого начала проявляет враждебность по отношению к Грегору, мать — растерянна, сестра Грета — старается проявить участие. Но это различие реакций оказывается мнимым: в конце концов семья объединяется в общей ненависти к уродцу, в общем желании избавиться от него.
Человечность насекомого, животная агрессия людей — так привычные понятия превращаются в собственную противоположность.
Автобиографический подтекст «Превращения» связан с отношениями Кафки и его отца.
В письме к отцу сын признаётся, что тот внушал ему “неописуемый ужас”: “…Мир делился для меня на три части: один мир, где я, раб, жил, подчиняясь законам, которые придуманы только для меня и которые я, неведомо почему, никогда не сумею соблюсти; в другом мире, бесконечно от меня далёком, жил Ты, повелевая, приказывая, негодуя, что твои приказы не выполняются; и, наконец, третий мир, где жили остальные люди, счастливые и свободные от приказов и повиновения”.
Финал рассказа философ Морис Бланшо назвал “верхом ужасного”. Получается своего рода пародия на “happy end”: Замзы полны “новых мечтаний” и “прекрасных намерений”, Грета расцвела и похорошела — но всё это благодаря смерти Грегора.
Сплочённость возможна только против кого-то, того, кто более всего одинок. Смерть одного ведёт к счастью других. Люди питаются друг другом. Перефразируя Т.
Гоббса (“человек человеку — волк”), можно так сформулировать тезис Кафки: человек человеку — насекомое.
“Классическая трагедия и трагедия последующих веков предполагали трагическую вину героя или трагическую ответственность за свободно им выбираемую судьбу, — писала Л.Гинзбург. — ХХ век принёс новую трактовку трагического, с особой последовательностью разработанную Кафкой. Это трагедия посредственного человека, бездумного, безвольного которого тащит и перемалывает жестокая сила”.
В рассказе о человеке-насекомом многое удивляет. Но ни разрыв логических связей, ни отсутствие мотивировки, ни пугающая странность гипербол, реализованных метафор, парадоксов — всё это не исчерпывает глубины кафкианского абсурда.
Любая интерпретация Кафки сталкивается с неизбежным противоречием (предложенная выше, конечно, — не исключение) — загадки без ключа. Так, «Превращение» походит на притчу, аллегорический рассказ — по всем признакам, кроме одного, самого главного. Все толкования этой притчи так и останутся сомнительными.
Это принципиально необъяснимая аллегория, притча с изъятым смыслом: “Чем дальше мы продвигаемся в чтении тем больше убеждаемся, что перед нами развёртывается прозрачная аллегория, которой вот-вот мы угадаем смысл.
Этот смысл, он нам нужен, мы его ждём, ожидание нарастает с каждой страницей, книга становится похожей на кошмар за минуту перед пробуждением, — но пробуждения так и не будет до конца. Мы обречены на бессмыслицу, на безысходность, непробудную путаницу жизни; и в мгновенном озарении вдруг мы понимаем: только это Кафка и хотел сказать”.
Но в этом нет произвола. Писатель точно подмечает провалы смысла в реальном, окружающем нас мире.
Анализ произведения Кафки Превращение
Произведение можно назвать в некотором смысле психологическим. Автор довольно точно описывает душевное состояние главного героя, когда последний обнаруживает, что из человека превратился в мерзкое насекомое.
Отдельного внимания заслуживает и мастерски переданная атмосфера в семье – ведь близкие Грегора вовсе не печалятся о том, что с сыном приключилось несчастье, они переживают по другому поводу – он больше не сможет работать.
Используя свою индивидуальную манеру изложения мыслей и построения рассуждений, Кафка углубляется в передачу таких чувств, как одиночество, безысходность (ведь мучаясь в теле жука, герой подумывает о самоубийстве), причем делает это он настолько мастерски, что в подлинности событий просто- напросто не возникает сомнений.
Также автор затрагивает проблемы самоотверженности, трудоголизма, а также самопожертвования. Повествование достаточно живое – но, в то же время, сами обстоятельства очень удручают.
Писатель умело «нагнетает» атмосферу – настолько, что порой главного героя становится жаль, а порой читатель невольно начинает испытывать к нему отвращение.
Напрашивается мысль: «а, быть может, он сам был виноват в случившемся?».
Иногда хочется, чтобы молодой человек и его семья поменялись ролями – чтобы он стал человеком, а они превратились в мерзких насекомых либо пресмыкающихся – ведь то отсутствие поддержки и сочувствия, которое они проявляют, не напрасно холодит душу.
Автор использует достаточно большое количество литературных приемов: метафор, гипербол, аллегорий и.т.д. Описания достаточно реалистичны.
Что же касается характеров персонажей (кроме Грегора), ячейка общества представляется алчной, эгоистичной, корыстолюбивой. Тем не менее, образы прописаны достаточно детально.
Основной мыслью является то, что в погоне за богатством, люди теряют остатки гуманности и человечности. Очень удачным является то, что в качестве «трансформации» Кафка избрал не животное (ведь они бывают добрыми, милыми, пушистыми), а насекомое – как правило, тараканы и жуки не вызывают симпатии, кажутся многим мерзкими и неприятными.
Можно, сказать, что автор играет на ощущениях и ассоциациях. Сам образ жука уже внушает неприязнь. Тот факт, что герой не хочет быть обузой для своей семьи, весьма похвален. Но всегда возникает почва для размышлений и множество вопросов, в частности: «нужны ли были эти жертвы, если сама семья, по сути, семьей не является – в ней нет сострадания даже к самым близким?»
Тот факт, что герой все же стал жуком, также наводит на размышления. Если бы он действительно был таким идеальным, самоотверженным тружеником, который «тянул» на себе всю семью, отчего же он понес наказание в виде превращения? Кто и за что обрушил на него эту кару?
Вполне возможно, что это было предостережением и поводом остановиться – ведь если бы Замза продолжил человеческую жизнь, то он стал бы таким же корыстным и алчным, как его близкие. А возможно жизнь в теле насекомого позволила парню посмотреть на свою семью и отношение родных к нему по-новому, открыло глаза. Пусть даже и таким несправедливым способом.
Вариант 2
Франц Кафка писатель, который не боялся рассказывать о психологических проблемах, депрессиях и расстройствах личности. Несмотря на то, что все произведения наполнены глубоким смыслом, они читаются легко – на одном дыхании. Это же относится и к психологической и, в то же время, фантастической новелле «Превращение», которую Кафка написал в 1912 году.
Главный герой рассказа – Грегор Замза, небогатый житель Праги. Молодой человек, в силу обстоятельств, вынужден содержать свою семью: мать, отца и младшую сестренку. Произведение начинается со странного и неприятного события. Проснувшись рано утром, Грегор обнаружил, что превратился в огромного жука.
Автор новеллы в подробностях описывает внешний вид и строение насекомого. Грегор Замза не удивляется своему новому облику и очень быстро смиряется со спиной-панцирем. Все дело в том, что главный герой произведения, по своей натуре, отчаявшийся пессимист, он не ждал от судьбы никаких подарков, наоборот, всегда готовился к худшему.
Кафка оживляет метафору, и превращает Грегора в «тварь дрожащую».
Автор рассказывает о жизни главного героя после превращения. Он описывает трудности бытия человека-жука: ему тяжело переворачиваться, проползать сквозь узкие проемы, он не может зарабатывать деньги. Но, даже в таком состоянии, Грегор переживает о социальных проблемах: как не огорчить отца и мать, как не опоздать на поезд.
Но потом он понимает, что с него снимается вся ответственность по содержанию семьи, и это даже радует юношу. В этой сложной ситуации, несмотря на некоторые христианские задатки в характерах, семья отворачивается от Грегора. Кафка показывает читателю, какими агрессивными могут быть люди, и каким человечным может быть насекомое.
Повествование настолько реалистично, что, кажется, такое может произойти с каждым. Но, в то же время, эту новеллу можно интерпретировать, как поучительный миф.
Главный герой отчаянно пытается прорваться в мир людей, но в облике жука окружающие его не принимают, не понимают. Кафка показывает равнодушие в увеличенных масштабах.
Грегора перестали замечать, его комнату превратили в свалку, равно как и жизнь.
Сегодня, проблема, затронутая автором в произведении, становится еще актуальнее. Люди перестают слышать окружающих, как семья Грегора, которая перестала слышать и понимать его. Всё чаще близкие, члены семьи отвергают своих родных, теряют связь и рвут кровные узы.
Загрузка...
