130 лет назад началось строительство Транссибирской магистрали, которое шло с невероятной для того времени скоростью. 7 тысяч километров рельсового пути от Урала до Тихого океана были проложены в течение десяти лет.
Открытие новых клапанов из Сибири
Транссиб был имперским проектом. Самым грандиозным транспортным проектом Российской империи за всю историю её существования.
Александр III, подписавший указ о начале строительства, отправил своего сына Николая, на тот момент наследника престола, в кругосветное путешествие, чтобы цесаревич лично отвез первую тачку земли на полотно будущей железной дороги во Владивостоке.
Совершив это символическое действие, Николай отправился домой, на Запад, в Петербург, по маршруту ещё не проложенной магистрали, как вестник прогресса.
10 лет спустя сибиряки встретили ХХ век со своей собственной железной дорогой, да не простой, а самой длинной в мире. Появление новой транспортной артерии привело к стремительному росту городов – население Иркутска удвоилось всего за одно десятилетие, скромная станция Обь за короткое время превратилась в оживленный и деловитый Новониколаевск (ныне Новосибирск).
Карта Транссибирской магистрали
При этом поезда по сибирской “чугунке” ходили так медленно, что ямщики легко обгоняли железнодорожные составы. В экономическом плане магистраль поначалу приносила убытки на сумму в десятки миллионов рублей ежегодно, и критиков у Транссиба было не меньше, чем восторженных поклонников.
Дорогу строили за казенный счет, государство было единственным собственником магистрали, и проектировалась она с высокими политическими целями: “привязать” к метрополии Дальний Восток, облегчить переброску войск на случай “китайской угрозы”, упростить вывоз полезных ископаемых из-за Урала в центральную Россию.
Станция Ачинск. 1905 год
Не удивительно, что главными критиками имперского проекта стали сибирские интеллигенты – “областники” во главе с Григорием Потаниным, указывавшие на то, что для развития азиатской части страны необходима сеть “широтных” железных дорог, связывающая северные и южные территории, Томск и Алтай, Енисейск и Красноярск, Колыму и Владивосток.
“При обсуждении вопроса о сибирской железной дороге, не раз заявленных, явились уже опасения: не будет ли при таких условиях сама железная дорога орудием для продолжения тех же средств наживы, какие практиковались до сих пор, и не пора ли позаботиться скорее о поднятии местных промыслов, дабы железная дорога могла быть употреблена не для одного вывоза сырья, а и для польз края и населения? – писал областник Николай Ядринцев в своей программной статье “Сибирь как колония”. – Нам продолжают твердить по-прежнему о вывозе богатств края при помощи улучшенных путей сообщения и, так сказать, об открытии новых клапанов из Сибири; но разрешается ли этим вопрос благосостояния? Один вывоз не будет ли последней ликвидацией оставшихся богатств края, если мы только не позаботимся о средствах увеличения его производительности, если мы не дадим ему возможности развивать собственные свои силы?”
Ядринцев оказался прав, хотя и недооценил природные богатства Сибири – их так много, что ни поездами, ни пароходами, ни газо- и нефтепроводами всего не вывезешь.
Но, по сути, предсказание сбылось: развитие узлов Транссиба почти не сказалось на территориях к северу и югу от магистрали.
Там, куда не доносится стук поездов, по-прежнему колышется зеленое море тайги, в котором бизнесмены из Китая пилят лес и скупают кедровые шишки у немногочисленного местного населения.
Гарин-Михайловский: гений места, или Страсти по Транссибу
Привокзальная площадь Новосибирска носит имя инженера и писателя Гарина-Михайловского, который является настоящим отцом города. По справедливости, в 1924 году, когда большевики решили стереть память о Николае II и переименовать Новониколаевск, его стоило бы назвать “Гарин-Михайловск”.
По первоначальному плану Транссибирская магистраль проходила через Томск – губернскую столицу и университетский центр. Если бы так и сделали, то никакого Новосибирска сейчас бы не существовало. Но инженерные расчеты Михайловского показали, что смещение Транссиба на полторы сотни верст к югу позволит удешевить строительство железной дороги на десятки рублей с каждой версты.
Это был решающий аргумент для министерства финансов и лично графа Витте, курировавшего проект.
Томск “обошли”, в связи с чем родилось несколько легенд, которые в городе помнят до сих пор. Якобы местные купцы скидывались на взятку для инженера, чтобы он свои расчеты признал ошибочными и сохранил первоначальный маршрут Транссиба. По другой легенде, на эти деньги купцами была заказана в томских церквях анафема для Гарина-Михайловского.
Церемония закладки Транссиба цесаревичем Николаем Александровичем во Владивостоке. Владимир Васильев, XIX век
Правда в том, что томичи действительно не любили этого великого инженера и неплохого писателя. И кстати, их чувства были взаимны. Гарин-Михайловский, тоже не любивший Томск, не пожалел серых красок для описания города в своих путевых очерках.
“А вот и город Томск и гостиница, его сибирское подворье, где остановился я. Типичная казарма: белые низкие коридоры, висячие замки на номерах, запах махорки, запах чего-то старого, дониколаевского.
В окно номера глядит кусочек серого неба, пустой косогор, ряд серых заборов, домики с нахохленными крышами, маленькими окнами и низенькими комнатами – это город Томск. В девять часов вечера на улицах уже ни души, спускают собак. Ни театра, никаких развлечений.
В каких-то укромных углах свои люди – чиновники, купцы – играют в карты, сплетничают, задают тон… Провинция глухая, скучная провинция, колесо жизни которой перемололо все содержание этой жизни в скучное, неинтересное и невкусное мелево”.
Николай Гарин-Михайловский. “Карандашом с натуры”
Впрочем, старинный город с единственным на всю Сибирь университетом все-таки “уважили”, построив в 1896 году, ещё до завершения Транссиба, “томскую ветку” длинной 95 километров.
Скорее всего, эта ветка “съела” большую часть денег, сэкономленных для казны Гариным-Михайловским, но такова была высочайшая воля Николая (на тот момент уже императора), запомнившего, как хорошо его принимали в Томске в 1891 году.
Правда, железная дорога всё равно обходила город стороной, и вокзал был возведен в нескольких верстах от жилых районов. По этому поводу даже появилась анонимная карикатура: город с высоты птичьего полёта и ведомый паровозом поезд на горизонте, дым от которого изображён в виде фиги. Подпись гласила: “Опять окаянная обошла!”
Николай Георгиевич Гарин-Михайловский
Побывав в Томске в качестве главного инженера, Гарин-Михайловский прочел о себе столько гадостей в местной прессе, что уехал при первой возможности, посылая городу свое писательское проклятие:
“За две недели жизни в Томске тогда я так истосковался, что, когда выехал, наконец, из него и увидел опять поля, леса, небо, я вздохнул, как человек, вдруг вспомнивший в минуту невзгоды, что наверно за этой невзгодой, как за ночью день, придёт и радость. Эта радость заключалась в том, что я больше не в Томске и, вероятно, никогда больше не увижу его”.
Кругобайкальская дорога и золотой паровоз Фаберже
Официально Транссиб “замкнули” в 1901 году на участке КВЖД (Китайской восточной железной дороги), где встретились строительные бригады с Запада и Востока. Теперь вся империя (с кусочком Манчжурии) оказалась как бы нанизана на стальной шампур, от Владивостока до Петербурга. За одним исключением – озеро Байкал стало главным препятствием для строителей магистрали.
Вдоль южного берега “сибирского моря” пришлось буквально идти сквозь скалы, динамитом и кирками прорубая тоннели в граните. Других вариантов не было. В результате, на Кругобайкалку потратили почти четверть всего бюджета Транссиба.
Этот шедевр инженерного искусства, получивший название “золотой пряжки в стальном поясе России”, был закончен раньше намеченного срока в разгар Русско-Японской войны. Что не спасло Россию от поражения, но зато укрепило её статус великой железнодорожной державы.
А в мастерской придворного ювелира Фаберже был изготовлен другой шедевр – яйцо “сибирский поезд” с сюрпризом: в яйце скрывался золотой паровозик с рубиновым фонарем и бриллиантовыми фарами, который тянул пять золотых вагончиков. Причем тянул в буквальном смысле – паровоз заводился ключиком (разумеется, золотым).
Этот царский подарок предназначался Николаю II, который ещё в бытность свою цесаревичем возглавлял Комитет по руководству строительством Сибирской дороги.
По иронии судьбы, последнее в своей жизни путешествие уже отрекшийся от престола император совершил по Транссибу. Николая, его семью и прислугу под конвоем привезли на поезде из Царского Села в Тюмень, чтобы оттуда доставить в Тобольск, а менее чем через год расстрелять в Алапаевске.
Позвоночник империи
Вскоре после своего появления Транссиб стал жизненно важным органом государства российского – позвоночником империи. Когда в 1918 году чехословацкий легион, чьи эшелоны растянулись по нитке магистрали на тысячи километров, восстал против советской власти, большевики за несколько месяцев потеряли две трети территории – позвоночник оказался перешиблен, страна распалась.
Укладка пути на Средне-Сибирской железной дороге в 1898 году
В тридцатые годы Транссиб сыграл важную роль в возникновении ГУЛАГа. Миллионы заключенных отправились в Сибирь тысячами эшелонов. Некоторые народы (немцы, чеченцы, крымские татары) были практически целиком депортированы за Урал в товарных вагонах.
Чуть позднее, во время Второй мировой войны, только благодаря Транссибу удалось оперативно эвакуировать из европейской части страны десятки заводов со всем оборудованием, что привело к спасению промышленности, победе над Германией и затем – к индустриальному развитию Сибири, о котором мечтали областники.
Транссиб как литературный герой
- Не вам ли памятны года,
- Когда по этой магистрали
- Во тьме оттуда и туда
- Составы без огней бежали;
- Когда тянулись в глубь страны
- По этой насыпи и рельсам
- Заводы – беженцы войны
И с ними люди – погорельцы..
Александр Твардовский. “За далью – даль”
Твардовский единственный из русских писателей целую поэму посвятил путешествию по Транссибирской магистрали. Но произошло это только в 1960 году. А в мировой литературе Транссиб был прославлен гораздо раньше, как современное чудо света.
- Первым “удостоил” его поэмы французский поэт Блез Сандрар, в 1913 году написавший “О транссибирском экспрессе и маленькой Жанне Французской”:
- “Блез, далеко ли до Монмартра?”
- Да далеко мы далеко
- Телячьи нежности пошли на отбивные
- Звенят в пустыне лишь бубенчики чахоточного стада
- Курган Самара Пенза Томск Челябинск Канск Тайшет Верхнеудинск
- А дальше Смерть в Маньчжурии — вот наше
- Пристанище конечный пункт прибытья
- Ужасная поездка
- Поутру
- Иван Ильич стал совершенно сед
- А Коля Николай Иванович грызет с утра до ночи ногти…
- (перевод Михаила Яснова)
- В 1917 году другой поэт из Франции, участник Первой мировой, Гийом Аполлинер, написал в своем военном стихотворении:
- Заснеженный поезд довез до метельного Томска/ вести с полей Шампани
- Желая сказать, что новости с Западного фронта узнали даже гипербореи, живущие на краю земли.
Российская империя. 1910 г. Салон в поезде прямого сообщения на Транссибирской железнодорожной магистрали
На сегодняшний день существует длинный список травелогов о путешествии по Транссибу на английском, французском, немецком, финском, польском и других европейских языках. Любимый многими русскими читателями бразилец Пауло Коэльо написал автобиографический роман “Алеф”, герой которого отправляется на поезде через всю Россию, чтобы ощутить, как сквозь него проходит Транссибирская магистраль.
Более известный на Западе, чем у нас, американский писатель-путешественник Пол Теру однажды прокатился на поезде “Россия” от Москвы до Владивостока, чтобы затем поделиться путевыми впечатлениями в романе “По рельсам, поперек континентов”:
“Транссибирский экспресс ассоциировался у меня с несколькими днями, когда время шутило со мной шутки, точно в абсурдном сновидении: поезд “Россия” жил “по Москве”, и после второго завтрака (холодная желтая картошка, “solyanka” – суп из каких-то жирных комков – и графин портвейна, напоминавшего на вкус микстуру от кашля) я спрашивал, который час, и слышал: “Четыре утра”… и спустя шесть тысяч миль, после стольких дней в поезде, я почувствовал, что все более отстраняюсь; каждое напоминание о том, что я в России: женщины в оранжевых парусиновых куртках, работающие на путях с лопатами, промелькнувшая статуя Ленина, желтая ледяная корка на станционных указателях и сороки, хрипло клянущие по-русски проходящий поезд, – обязательно раздражало. Я злился, что Россия так велика; мне хотелось домой”. Пол Теру. “По рельсам, поперек континентов”
Англичанин Эндрю Диксон, шекспировед и трэвел-блогер, совершив железнодорожную поездку по Сибири, пришел к выводу, что её безграничное пространство похоже на открытый космос, а “путешествие по Транссибирской магистрали может быть идеальной подготовкой для космонавтов”.
Пол Теру – «Великий железнодорожный базар»
Владимир Бровин | 01.08.2016
Книга Пола Теру, The Great Railway Bazaar, которую у нас почему-то перевели как «Все четыре стороны. Книга 1. По рельсам, поперек континентов», — почти идеальна. Идеальна в том случае, если вы искали что-то максимум легкое, захватывающее, но при этом способное отправить вас в невероятно реалистичное приключение.
Весь «Железнодорожный Базар» – это записки путешественника – небрежного, совершенно субъективного и при этом очень умного и прозорливого сукина сына. Здесь нет художественного вымысла, зато реальная жизнь оказывается гораздо интереснее и экзотичнее, чем выдумки авторов.
Весь этот дневник читается так, словно ты сам едешь по просторам Азии и смотришь на все из окна душного смрадного поезда Сиам-Ханой.
Я не зря обозвал Пола Теру «сукиным сыном». В данном случае это скорее комплимент, тем более для путешественника, составляющего заметки.
Он смотрит на все критическим цинчным взглядом, на всем пути заливает в себя первый попавшийся местный алкоголь, пытается купить морфий у барыг в Пакистане, снимает себе несовершеннолетнюю проститутку в Индии и попутно опасается быть изнасилованным здоровенным турком-соседом по купе.
Весь его дневник – это противоположность рафинированным сладким рассказам об экзотичных курортах. Пол Теру позволяет себе быть желчным, пьяным и тотально неполиткорректным.
Внутри «Восточного экспресса».
Садык обожал рассказывать истории, выставлявшие его самого в невыгодном свете. Самая лучшая была о блондинке, которую он снял в стамбульском баре. Время было за полночь, он напился и в нем взыграла похоть.
Он привел блондинку к себе домой, поимел ее два раза, несколько часов проспал, проснулся и опять поимел. Потом, уже под вечер, выполз из-под одеяла и тут заметил, что щеки у блондинки небритые, а потом разглядел парик и громадный член.
«Только Садык, — говорят мои друзья, — только Садык может три раза трахать мужчину и думать, что трахать женщину! Но я был очень пьяный».
Но самое главное: его бунтарство как писателя проявляется в том, что он делает максимально субъективистские, очень личные записи. Если угодно, это такое гонзо в поезде. Полу неинтересны достопримечательности (точнее, его тошнит от этой туристической клоунады), он записывает лишь самые яркие вспышки впечатлений.
Вот на улицах Калькутты у него просит милостыню человек, у которого сгнило все лицо. Вот он встречает жирного похабного црушника во Вьетнаме, который не выполнил ни одного задания, но зато затащил в постель едва ли не все женское население страны.
А вот он рассуждает о социализме и поножовщинах с невероятно прошаренным брахманом в предгорьях Тибета.
Вот пример того, что вас ждет в этих путевых заметках: вся Италия в воспоминаниях Пола Теру – это покупка вина на перроне и рассуждение попутчиков о том, что итальянцы – это чертовы школьники-переростки.
Никаких наставлений и рассказов об истории страны – только метко и быстро схваченный национальный колорит и характер. Герой тотально предвзят по отношению ко «всем этим дикарям» и путешествие, надо сказать, подтверждает его худшие опасения.
Именно этим-то он и подкупает – никакого лицемерия, все очень честно и без приукрашивания.
Мистер Чаттерджи проводил меня через мост. Он был бенгалец, а бенгальцы отличаются самой большой живостью ума изо всех, кого я встретил в Индии. Но в то же самое время они раздражительны, самоуверенны, категоричны и многословны, да к тому же лишены чувства юмора; с каким-то недобрым красноречием они высказывают свою точку зрения на любую тему
Обыденная поездка в индийском поезде.
Иными словами, Пол Теру – это тот человек, с которым вы точно не захотели бы ехать в одном купе десять тысяч километров подряд.
При этом, от его книги и рассказов невозможно оторваться, лично я прочитал все разом – сел вместе с Полом на вокзале в Лондоне и сделал полный крюк по Евразии, вернувшись обратно через Траннсиб.
Учитывая, что все это занимает сотню с небольшим страниц, у вас есть возможность повторить аналогичное непрерывное путешествие.
Теру прославился благодаря этим заметкам и написал после этого еще пару книг о лично пережитых путешествиях: по железнодорожным путям обеих Америк и Китая. Половина планеты в дневниках, полных субъективизма, трепа с попутчиками и всех доступных сортов алкоголя. И шуток про усатых женщин – куда уж без них.
- Поделиться
- Поделиться
По рельсам,поперек континентов
13%
Автостопом по Галактике. А вот еще…
Дуглас Адамс мечтал написать шестую часть “Автостопом по Галактике”, – но, увы, не успел. Продолжение культового сериала хотели создать многие писатели, – но наследники Адамса предложили сделать это И.
Колферу – давнему поклоннику “Автостопом по галактике” и автору не менее культового сериала о приключениях Артемиса Фаула. Своеобразный выбор? Или все-таки – Идеальный выбор? Вселенная велика – и в ней может..
.
Издательство: АСТ Дата выхода: декабрь 2018
24%
Детям об искусстве. Фотография
Новая книга из серии “Детям об искусстве” познакомит детей и их родителей с искусством фотографии.
Автор – известный фотограф Иван Бойко рассказывает о том, почему фотография вот уже полтора века играет такую важную роль в жизни людей всего мира.
Читатели узнают, как появилась фотография, познакомятся с известными фотографами и их произведениями. Небольшие тексты, множество фотографий и забавные…
Издательство: Искусство – XXI век Дата выхода: декабрь 2018
13%
Шаг назад, или Невеста каменного монстра
Я никогда не верила в предсказания, тем более сделанные маминой подругой. Шарлатанка, что с нее взять. И когда мне предсказали резкие перемены в жизни, только отмахнулась.
Однако встреча с горгульями и вынужденное путешествие в другой мир для спасения их князя — совсем не то, что я ожидала от командировки! Горгульи властные, чуточку страшные и определенно бессердечные, ведь созданы они из камня. Верно? Или…
Издательство: АСТ Дата выхода: январь 2019
Во все уши. Про многозадачный орган, благодаря которому мы слышим,…
Томас Зюндер, автор этой книги, провел более 500 свадеб, он диджей.
Все 12 лет он обожал свою работу — до тех пор, пока постепенная потеря слуха не стала серьезно сказываться на общем самочувствии: у него начались сильные приступы головокружений прямо на рабочем месте, в самый разгар вечеринок. Поняв, что карьера окончена, Томас направил все силы на изучение небольшого, но такого важного для каждого человека…
Издательство: Эксмо Дата выхода: июнь 2020
По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. Книга 1
Череда неподражаемых путешествий «превосходного писателя и туриста-по-случаю», взрывающих монотонность преодоления пространств (от Лондона до Ханоя («Великий железнодорожный базар»), через Бостон в Патагонию («Старый Патагонский экспресс») и далее) страстью к встрече с неповторимо случайным.
ЕЩЕ
Уважаемые читатели, искренне надеемся, что книга “По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. Книга 1” Теру Пол окажется не похожей ни на одну из уже прочитанных Вами в данном жанре. Очевидно, что проблемы, здесь затронутые, не потеряют своей актуальности ни во времени, ни в пространстве.
Чувствуется определенная особенность, попытка выйти за рамки основной идеи и внести ту неповторимость, благодаря которой появляется желание вернуться к прочитанному. Попытки найти ответ откуда в людях та или иная черта, отчего человек поступает так или иначе, частично затронуты, частично раскрыты.
С первых строк понимаешь, что ответ на загадку кроется в деталях, но лишь на последних страницах завеса поднимается и все становится на свои места. Развязка к удивлению оказалась неожиданной и оставила приятные ощущения в душе.
Существенную роль в успешном, красочном и динамичном окружающем мире сыграли умело подобранные зрительные образы. Замечательно то, что параллельно с сюжетом встречаются ноты сатиры, которые сгущают изображение порой даже до нелепости, и доводят образ до крайности.
Значительное внимание уделяется месту происходящих событий, что придает красочности и реалистичности происходящего. Сюжет произведения захватывающий, стилистически яркий, интригующий с первых же страниц.
Главный герой моментально вызывает одобрение и сочувствие, с легкостью начинаешь представлять себя не его месте и сопереживаешь вместе с ним. “По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. Книга 1” Теру Пол читать бесплатно онлайн, благодаря умело запутанному сюжету и динамичным событиям, будет интересно не только поклонникам данного жанра.
0
Двое молодых исследователей Стоддард и Джексон, чтобы опередить именитых коллег ночью начинают обс…
0
В далёкой стране Пифагории жили цифры: от горделивых Единиц до смиренных Девяток. Их уклад не мен…
0
Любите ли вы, читатель, сказки так, как любит их автор этой книги? Сразу ли в детстве поняли, что…
Теру Пол – 12 книг.Главная страница
КОММЕНТАРИИ 1226
Тайна Старой РатушиНаталья Болтовская
Интересное содержание, но количество ошибок зашкаливает! И всё впечатление насмарку!Мама героини вроде бы преподаватель английского языка, а разве плюсквамперфект не в немецкомфинском языках? Всё-таки нужно уважать читателей и,в первую очередь себя. Желаю Наталье творческих успехов, к этому есть все предпосылки, осталось малое: редактировать свои произведения обязательно.
Людмила Шалота 02-11-2021 в 01:09 #190169
ВСЕ КОММЕНТАРИИ
Пол Теру (Paul Theroux) (р. 1941) – американский писатель и путешественник. Родился 10 апреля 1941 в Медфорде (шт. Массачусетс). После окончания Массачусетского университета в Амхерсте (степень бакалавра, 1963), вступил в Корпус мира – молодежную организацию, созданную по инициативе президента Кеннеди, в 1963 преподавал английский язык в Малави (Восточная Африка). Втянулся в политику, был обвинен в шпионаже. До 1968 преподавал в университете Кампалы, столицы Уганды. В Уганде Теру познакомился с писателем из Тринидада и Табаго В.С.Найполом, под влиянием которого занялся писательской деятельностью.
В Уганде Теру опубликовал свой первый роман Уолдо (Waldo, 1967). Преподавал в Сингапурском университете.
В Сингапуре вышли романы, действие которых происходит в Африке, – Фонг и индийцы (Fong and the Indianos, 1968), Играющие девочки (Girls at Play, 1969) и Любовников джунглей (Jungle Lovers, 1971). После публикации Любовников джунглей Теру переселился с женой и двумя детьми в Лондон.
В 1972 Теру опубликовал книгу-посвящение В.С.Найпол: Предисловие к произведениям (V.S.Naipaul: An Introduction to His Works). Писательская известность Теру началась с романа Святой Джек (Saint Jack, 1973), встреченного потоком восторженных рецензий. Образ главного героя был признан творческой победой автора. В 1979 Питер Богданович снял фильм по сценарию, в создании которого участвовал Теру. Черный дом (The Black House, 1974) привлекла внимание еще и потому, что рукопись автор оставил в издательстве по дороге на вокзал, отправляясь в свое знаменитое железнодорожное путешествие. За 4 месяца он проехал, пересаживаясь с поезда на поезд, бывший Советский Союз, Азию и Дальний Восток и вернулся из Японии в Лондон на транссибирском экспрессе с четырьмя объемистыми записными книжками. Они были опубликованы под названием Большой железнодорожный базар: На поезде через Азию (The Great Railway Bazaar: By Train through Asia, 1975). Книга, вызвавшая восторг критики и читающей публики, стала бестселлером в своем жанре. Грэм Грин заметил, что она возвращает «к старой доброй традиции поездок ради удовольствия и приключений… Заразительное чтение». Далее последовали роман Семейный арсенал (The Family Arsenal, 1976), сборник рассказов Досье консула (Consul's File, 1977), роман Дворец-картинка (The Picture Palace, 1978) и хроника второго путешествия Старый экспресс в Патагонию: На поезде через две Америки (The Old Patahonian Express: By Train through the Americas, 1979). Роман Берег москитов (The Mosquito Coast) опубликованный в 1982, принадлежит к самым известным произведениям Теру. За ним последовали: Улица полумесяца (Half Moon Street, 1984), включающая две повести и экранизированная в 1986, Восход солнца и морские чудовища: Путешествия и открытия. 1964–1984. (Sunrise and Seamonsters: Travels and Discoveries, 1964–1984) и научно-фантастический роман Зона О (O-Zoine, 1986). Следующий роман Теру Моя тайная история (My Secret History, 1989) автобиографичен. К другим прозаическим произведениям Теру относятся: Чикагская Петля (Chicago Loop, 1991), Миллрой-волшебник (Millroy the Magician, 1994), Моя другая жизнь (My Other Life, 1996) – продолжение Моей тайной истории с такими же авторскими предупреждениями и Каулун Тонг (Kowloon Tong, 1997). Ему принадлежат также две детских книги – Рождественская открытка (A Christmas Card, 1978) и Лондонский снег: Рождественская история (London Snow: A Christmas Story, 1979). В 1990-е годы Теру написал ряд документальных произведений: Странствуя по свету (Traveling the World, 1990), Геркулесовы столбы: Большой тур по Средиземноморью (The Pillars of Hercules: A Grand Tour of the Mediterranean, 1995) и Тень сэра Видиа (Sir Vidia's Shadow, 1998) – воспоминания о многолетней дружбе с В.С.Найполом. Последняя его публикация – Энтузиаст свежего воздуха: Путевые записи 1985–2000 (Fresh Air Fiend: Travel Writings 1985–2000, 2000).
Источник: Энциклопедия Кругосвет
«Ничто не возбуждает меня так, как гостиничный номер, пропитанный ароматами чужой жизни и смерти… Я хочу оставаться в этом отеле. Здесь много этажей, много историй…» Гавайский «Декамерон» современного американского писателя Пола Теру (р. 1941)… … Полная аннотация
Комментировать : 0 : 1 : 0 : 0 : 0 : 0
Молитвенно склонив головы, мы сидели в контейнере-столовой, дожидались, пока босоногие секойи — так называется местное индейское племя, «секойя» — подадут нам ужин. Когда, как в тот день, пищу благословлял Макс Мозес, в его выпуклых глазах полыхала… … Полная аннотация
Комментировать : 0 : 0 : 0 : 0 : 0 : 0
 |
|
Сборник рассказов, составленный лауреатом Нобелевской премии по литературе Надин Гордимер, явление в литературном мире уникальное. Здесь под одной обложкой собраны рассказы лучших писателей современности, в том числе пяти лауреатов Нобелевской… … Полная аннотация
Комментировать : 0 : 0 : 0 : 0 : 0 : 0
«Старый патагонский экспресс» — это множество пугающих и опасных тайн двух континентов в книге Пола Теру, профессионального путешественника с мировым именем, автора сценариев к популярным фильмам «Святой Джек», «Рождественский снег», «Берег… … Полная аннотация
Комментировать : 0 : 0 : 0 : 0 : 0 : 0
Жаркое лето Чикаго. Газеты пестрят кричащими заголовками об убийце, которого журналисты прозвали «Вольфман». Он убивает женщин достаточно изощренным способом — привязывает их к стулу и закусывает до смерти. Все попытки полиции найти преступника… … Полная аннотация
Комментировать : 0 : 0 : 0 : 0 : 0 : 0
Пол Теру – По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. книга 1
Здесь можно скачать бесплатно “Пол Теру – По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. книга 1” в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Путешествия и география, издательство Логос, год 2008. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
На Facebook
В Твиттере
В Instagram
В Одноклассниках
Мы Вконтакте
Описание и краткое содержание “По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. книга 1” читать бесплатно онлайн.
Череда неподражаемых путешествий «превосходного писателя и туриста-по-случаю», взрывающих монотонность преодоления пространств (от Лондона до Ханоя («Великий железнодорожный базар»), через Бостон в Патагонию («Старый Патагонский экспресс») и далее) страстью к встрече с неповторимо случайным.
«Великолепно! Способность Теру брать на абордаж отдаленнейшие уголки Земли не может не восхищать.
Его описания просто заставляют сорваться с места и либо отправляться самолетом в Стамбул, либо поездом в Пномпень, либо пешком в Белфаст… Особо подкупает его неповторимое умение придать своему рассказу о путешествии какую-то сновидческую тональность, дать почувствовать через повествование подспудное дыхание теней и духов места».
Пико Айер
- 62
- Тукуман — провинция на северо-западе Аргентины.
- «Буэнос-Айрес» по-испански дословно значит «хороший воздух».
Цит. по «Эвелин» (перевод Н. Волжиной) //Джойс, Джеймс «Дублинцы; Портрет художника в юности», М. «Знаменитая книга», 1993, с. 34–36.
Асьенда (исп.) — имение, преимущественно крупное.
Жужуй — провинция на северо-западе Аргентины на границе с Чили и Боливией.
Умауака — город в Жужуе.
Перевод Б. Дубина //Борхес Хорхе Луис, Собрание сочинений в 4-х томах, том 2, СПб., «Амфора», 2005, с. 645
- «Морестранник» — стихотворение неизвестного поэта на староанглийском языке, дошедшее до нас благодаря рукописному сборнику «Эксетерская книга», который был составлен около 975 года.
- Цитата из Альфреда Тенниссона.
- Приведен подстрочный перевод.
Бьой Касарес, Адольфо (1914–1999) — аргентинский писатель, автор ряда фантастических романов и рассказов. В соавторстве с Борхесом составлял антологии и издавал журнал. Они вместе написали несколько циклов рассказов. Упоминается в некоторых произведениях Борхеса.
Фильм американского режиссера Фреда Циннемана (1977).
Перевод Э. Линецкой
«Монгонерос» — аргентинская подпольная организация, вела вооруженную борьбу против властей. Пик ее деятельности пришелся на 1970–1977 годы.
Полынь — подразумевается вечнозеленый полукустарник полынь трехзубчатая.
Ноттинг-Хилл — район Лондона, в описываемый период — обиталище небогатых людей и богемы.
Шрайнеры — члены масонского ордена Аристократов Мистического Святилища [Nobles of the Mystic Shrine], основанного в США в 1870 году. Известны в основном своей благотворительной деятельностью. Охотно участвуют в местных парадах, нарядившись в красочную одежду.
Беверли Никольс (1898–1983) — плодовитый английский писатель, актер и композитор. В литературе он обращался к самым разным жанрам, но наиболее известен своими книгами по садоводству. Любопытно, что единственным биографическим произведением Никольса (не считая автобиографий) была книга о браке и разводе Моэма.
Syces (англ.) — конюхи; слуги, сопровождающие хозяев в поездках верхом.
«Кельтские сумерки» — книга прозы У. Б. Йейтса и движение рубежа XIX–XX веков в Ирландии, ориентированное на возрождение своеобычной национальной культуры.
Фини Маккул — великан из ирландских легенд. Ему приписывают строительство Мостовой Гигантов — необычного природного образования в Северной Ирландии: скалы, целиком состоящей из колонн правильной формы.
Эйре — официальное название государства Ирландия.
The Rapid Transit (англ.) — быстрое перемещение, т. е. в данном случае скоростной транспорт.
- Перевод С. Степанова
- Цитата из Библии (Книга Иова 1:15)
- Строка из автоэпитафии Роберта Льюиса Стивенсона.
- Фрэнсис Чичестер (1902–1972) в 1966 году на своем кече «Джипси Мот IV» впервые в мире совершил кругосветное плавание с одной остановкой в пути.
- Петер Фрейхен (1886–1957) датский исследователь и путешественник, много лет проживший в Гренландии среди коренных жителей.
- Капитан Блай (позднее адмирал) — капитан корабля «Баунти», на котором вспыхнул знаменитый мятеж.
Читать
- Пол Теру
- По рельсам, поперек континентов
- «Все четыре стороны», кн. I
Посвящается Энн Теру: без нее я не смог бы совершить ни одного из этих путешествий.
— У моего отца на любой случай была припасена пословица, — заметил гаваец. — Однажды он сказал мне: «Запомни, Каниэла: куда бы ты ни уехал, от себя никуда не денешься».
Предисловие
Больше десяти лет я скитался по Африке, Азии и Европе, но ни разу даже не подумал взяться за книгу путевых очерков.
Этот жанр я всегда недолюбливал: за избыток самовлюбленности, за отсутствие юмора, а еще потому, что слишком многое, на мой вкус, оставалось за пределами повествования.
Мне казалось, что писатели-путешественники (и писательницы-путешественницы) умалчивают о массе важных вещей, зато непременно стремятся рассказать обо всем, что вообще не заслуживает внимания.
Я терпеть не мог осматривать достопримечательности, а эти писатели только о них и толковали: пирамиды, Тадж-Махал, Ватикан, картины в пункте А, мозаики в пункте Б… Наступила эпоха массового туризма, когда все ездили смотреть одно и то же, а авторы путевых очерков, соответственно, об одном и том же писали. (Учтите, я имею в виду период с начала 60-х по первую треть 70-х.)
Путевые очерки были скучнейшим чтением. Сочиняли их зануды для таких же зануд.
Воображаю: какой-нибудь замухрышка в мягких шлепанцах переворачивает страницы, то и дело слюнявя палец, а потом, заложив книгу своим читательским билетом, заявляет: «О, я-то путешествую сидя у камина!» Что касается авторов, то в них меня раздражало нежелание упоминать о моментах, когда ими завладевало отчаяние, похоть или панический страх. В книгах не упоминается, как писатель наорал на таксиста, или как переспал с кем-то из местных, или как дрых до полудня, проспав все царство. А чем они питались? Что читали, коротая время в пути? И каковы в чужих землях сортиры? На своем веку я достаточно поездил, чтобы уяснить: путешествие как минимум наполовину состоит из ожидания и неприятностей. Автобусы ломаются, портье хамят, торговцы на рынках так и норовят обмишулить. Правда о путешествиях неожиданна и неказиста. Писать о ней решаются немногие.
Время от времени натыкаешься на эту правду в отдельных книгах — в эпизоде «Ярлыков» Ивлина Во, когда автора путают с его братом Алеком, или у Найпола, когда он пытается поступать великодушно, но тут же раздражается, в «Территории тьмы» [1]— книге весьма информативной, безупречно выстроенной, выстраданной, написанной с фантазией, но все-таки чересчур субъективной. Или у Троллопа в его очерках «Вест-Индия и континентальные владения Испании», если брать юмор и диалоги.
О том, как надо и как не надо писать путевые очерки, хорошо сказано в романе, который, казалось бы, совсем о другом — у Набокова в «Смехе в темноте».
Один из персонажей говорит: «Беллетрист толкует, например, об Индии, где вот я никогда не бывал, и только от него и слышно, что о баядерках, охоте на тигров, факирах, бетеле, змеях — все это очень напряженно, очень прямо, сплошная, одним словом, тайна Востока, — но что же получается? Получается то, что никакой Индии я перед собой не вижу, а только чувствую воспаление надкостницы от всех этих восточных сладостей. Иной же беллетрист говорит всего два слова об Индии: я выставил на ночь мокрые сапоги, а утром на них уже вырос голубой лес (плесень, сударыня, — объяснил он Дорианне, которая поднимала одну бровь), — и сразу Индия для меня как живая, — остальное я уж сам воображу».
Путевые очерки хороши, когда описываются немудрящие бытовые подробности.
Чрезвычайно важно и само путешествие — надо выбрать правильный маршрут. Очень многие из прочитанных мной путевых очерков выросли из блужданий по какому-то большому городу или небольшой стране — «Мое открытие Португалии» и всякое такое.
Но разве ж это путешествия? Просто разновидность оседлости, с которой я давно знаком по собственному опыту — я ведь успел пожить в Малави, в Уганде, в Сингапуре и в Англии.
Поселяешься где-то надолго, и жизнь входит в колею: у меня была работа и местные водительские права, каждую субботу я ходил по магазинам — но и не думал писать обо всем этом «путевые очерки».
Понятие «путешествие» предполагает движение и поиски истины: стараешься все перепробовать, отдаешься впечатлениям, а потом делишься приобретенным опытом. Вдобавок мне казалось, что с появлением телевидения «певцы достопримечательностей» все равно остались не у дел.
Я полагал, что для приобретения верных впечатлений главное — верный путь: лучший маршрут и стопроцентно соответствующий ему способ передвижения. В культуру непременно надо окунуться с головой: долго-долго ехать по захолустью, а не перелетать на самолете из одного крупного города в другой: такие перелеты, по мне, вообще за путешествие нельзя считать.
Путевые очерки, которые мне нравились, ломали стереотипы жанра. Я имею в виду не только Троллопа с Найполом, но и «Аэрокондиционированный кошмар» Генри Миллера (по Штатам от побережья до побережья на автомобиле) или «По экватору» Марка Твена (лекционный тур вокруг света).
Мне захотелось написать книгу о череде длительных переездов по железной дороге, но куда лучше направиться?
Всем этим размышлениям я предавался осенью 1972 года, когда в течение семестра преподавал в Виргинском университете. Тогда я работал над романом «Черный дом» и дожидался выхода в свет «Святого Джека». В те времена я приступал к написанию новой книги, едва закончив предыдущую. Моя жена Энн жила с детьми в Лондоне.
Она работала — и, надо сказать, очень неплохо зарабатывала, — но я продолжал чувствовать себя единственным кормильцем семьи и казниться, что приношу в дом слишком мало денег. Аванс за «Святого Джека» от британского издателя составил примерно пятьсот долларов. За «Черный дом», как я отлично сознавал, заплатят ненамного больше.
«А дальше что?» — постоянно вопрошал я.
О финансовых вопросах говорить в приличном обществе не принято, но именно они побудили меня впервые в жизни взяться за путевые заметки. Просто деньги понадобились, вот и все.
Когда в разговоре со своей американской редакторшей я обмолвился, что мог бы написать нечто в этом роде, она пришла в восторг. «Мы вам дадим аванс» сказала она. На такой ранней стадии мне еще ни разу авансов не платили.
Обычно я писал книгу, отдавал в издательство и только тогда получал деньги; я никогда не требовал — да мне и не предлагали — аванса за еще не написанную книгу или хотя бы заключения договора. [2]
Так уж заведено: только после того, как тебе задают конкретные вопросы, начинаешь четко формулировать для себя собственные намерения и планы.
Я предполагал, что будущие путевые очерки будут иметь какое-то отношение к железной дороге, но понятия не имел, куда мне хочется отправиться, — главное, чтобы ехать пришлось долго.
В моей голове уже существовал смутный образ будущей книги: большой объем, множество персонажей, уйма диалогов и ни единой достопримечательности. Но расспросы редакторши заставили меня все как следует обдумать, и я решил — пусть это будет «Путешествие поездом по Азии».
Я решил стартовать в Лондоне и обязательно прокатиться на «Восточном экспрессе»; заглянув в атлас, увидел, что могу продолжать путь и дальше: через Турцию попасть в Иран и там, после короткого автобусного переезда по Белуджистану, в городе Захедане снова сесть на поезд, попасть в Пакистан и на местных поездах объездить всю Азию.
Вначале я собирался добраться до Вьетнама, доехать по железной дороге до Ханоя, а оттуда замкнуть петлю через Китай, Монголию и Советский Союз. При ближайшем рассмотрении большая часть намеченного маршрута оказалась неудобной с практической точки зрения или недоступной для простых смертных.
В китайском посольстве просто бросили трубку, когда я сказал, что мне нужна виза для поездки по Китаю по железной дороге. Это было в 1972-м. Мне пришлось ждать четырнадцать лет, прежде чем я смог совершить путешествие, описанное в моей книге «На „Железном петухе“».
Затем я обнаружил, что в Белуджистане идет война, и нашел другую дорогу — через Афганистан. Решил включить в маршрут Японию и всю Транссибирскую магистраль. Мне было все равно, куда ехать, лишь бы это были государства Азии, которые соглашались дать мне визу и располагали хоть одной железнодорожной веткой.
Я заранее предвкушал, как буду ехать под мерный стук колес, с каждой пересадкой попадая в новую страну.
Загрузка...
