Реп-группа «Макулатура» выпустила девятый альбом «Утопия». Участники команды Евгений Алехин, Константин Сперанский и присоединившийся к ним Никита Моисеенко из слоукор-команды «Голландский штурвал» подробно рассказали нам о каждой песне на новой пластинке.
- Костя Сперанский, Женя Алехин, Никита Моисеенко
- «Утопия»
Костя Сперанский (реп): Любая старость идеальна, если только не ходишь под себя, а так и со слабоумием можно жить, главное быть злым, неугомонным стариком, желчным.
Добрые старики тоже хорошо, но они должны быть глубоко и серьезно преисполнены мудрости, а это точно не, как говорят гуманитарные педики, «моя история».
Это правило действует и в обратную сторону — любая молодость отвратительна.
Женя Алехин (реп): Меня двоит. С одной стороны — есть шанс, что я расклеюсь и стану плаксивым долбаным дедом, как Мамлеев.
Жена будет подбирать мне слюни, я буду преподавать, на стиле Дмитрия «Димки» Быкова, квакать что взбредет мне в голову и брать за это деньги, дряхлея в комфорте. С другой стороны надеюсь все-таки на Лимоновский исход: аскеза и ярость.
Хотелось почтить его память этой песней. Ну и конечно отменить современность, куда без этого.
Никита Моисеенко (музыка, продюсирование): Возраст заставляет забывать о сексе. Это хорошо, потому что ты меньше думаешь о том, как тебя воспринимают женщины и начинаешь замечать цветы, птиц, деревья и доброжелательное отношение людей.
Секс — главная жизненная энергия, и есть шанс перестать за собой следить, не выходить из дома и срать под себя. Но, мне кажется, все пройдет и я буду смотреть на самого себя с высоты старости, как на ребенка, который жжет пластиковые бутылки за гаражами.
Костя попросил сделать что-то в стиле Four Tet «Teenage Birdsong». Я поставил трек на репит, взял гитару и стал импровизировать. Получилась очень похожая по гармонии песня. Дима-барабанщик первую часть трека сыграл щетками, и они звучат одновременно мягко и напористо. Женина часть сыграна палками. Мне очень нравится этот ход.
«Пепел»
Женя: Это одна из любимых моих песен вообще у нас. Пришла она ко мне два года назад, когда я последний раз был в Одессе. Лежал на камнях и услышал ее, полупьяный. Теперь вот, к счастью, записали.
Костя: Пожалуй, моя любимая песня по музыке и по настроению. Тут тоже в принципе про то, что старость это заебись, хорошо быть Клинтом Иствудом или же Гари Дином Стэнтоном, запивать протеин дешевым ромом и (или) наоборот. Воображение опять же развивается, можно выдумывать себе лица, судьбы, дешевые пиджаки с авторучками, прицепленными ко внутреннему карману.
Никита: Было готово уже 5 треков, когда Костя сказал, что ему не хватает электроники. Он скинул мне Clock DVA, Coil и Throbbing gristle. Моя любимая женщина слушала такую музыку, и я захотел разобраться. Даже купил синтезатор korg ms-20 mini. Записал композицию под названием «Kostya Taste 1». Когда к ней придумали текст, она стала называться «Пепел».
«Тиссеран»
Костя: Решил сделать пародию в стиле говнорок на любовные похождения среднеразрядного рэпера, ведь даже если ты низко расположен в этой иерархии, тебе всегда, к сожалению, перепадает. Но потом песня обрела смысл глубокий, не знаю как вам, но мне кажется, это про героя моего куплета поет Женя в своем.
Женя: Это песня про Никиту, нашего продюсера и композитора. Мы были вместе во Вьетнаме, в декабре я купил ему билет туда в качестве гонорара за прошлый релиз «Rocky & Chonyatsky».
В Нячанге у нас был дикий запой, и Никита очень много плакал, пытаясь избавиться от этого внутреннего Тиссерана. Но на самом деле — это притча, это о каждом из нас, в первую очередь обо мне самом; если вам непонятен смысл, жаль вас. Или наоборот — вы счастливый человек.
Если не поняли отсылки, прочитайте «Расширение пространства борьбы», это — наверное лучший дебютный роман последних 30–50 лет.
Никита: Во Вьетнаме я хотел убить в себе желание близости. Опустить любовь до пошлых жестов. Но когда проститутка прикасалась ко мне, я думал только о любимой женщине, которая недавно вышла замуж. Я отвернулся к стенке, чтобы не показывать слез и почувствовал себя маленьким. Проститутка работала руками, напевая какие-то народные мотивы.
Сначала хотелось сделать что-то в духе Limp Bizkit, потом я увлекся дилеем на клавишных пассажах. Затем пришел Денис-альтист и Женя сказал, что музыка стала похожа на его любимую группу Clann zu.
Тогда, в 2016-ом, мы переслушивали треки по десять раз в день. В какой-то момент Женя включил группу The Organ и предложил найти подобный гитарный звук.
Я пропустил гитару через хорус и мы сделали партию для припева.
«Проклятие»
Костя: К счастью, смотрел «Клан сопрано», иначе бы никогда не придумал, что написать. Сразу же узнал себя в сыне Энтони Сопрано, в детстве я был таким же, правда не избалованным, семья у меня была бедная. А потом узнал себя и в Джуниоре Сопрано, старом гангстере, которого не без изящества постигло прекрасное как первый иней слабоумие.
Женя: Я хотел сделать что-то вроде фильма «Зеркало» Тарковского на своем автобиографическом материале. Я не фанат его фильмов, но считаю, что это хорошая картина. Снимок бытия — очень точный, интимный, поэтичный.
Но все-таки у меня немного другая, конечно, интонация, да и мы люди из разных миров. Ну и я рад, что с Костиными куплетами у нас нашлось несколько странных смысловых рифм — которые внезапно нам открылись, и я не буду на них указывать.
Никита: Я очень увлекся группой Slint. Когда слушаешь их альбом «Spiderland», воспринимаешь музыку как свободное повествование. Структура перестает существовать. Архитектура превращается в театр.
С такими мыслями я сел за «Проклятье», разрушая конструкцию из куплета и припева. Хочется отметить соло, которое в середине песни сыграл Серега Паюсов, подключив гитару в крафтовую педаль «Нитрофуз».
Оно звучит одновременно глубоко и ядовито.
«Мокрый снег»
Женя: Хотелось сделать эмо-реп. Не самый умный мой текст, но заумность самой Никитиной музыки более чем достаточна для песни — я буду рад исполнять это на концертах.
Костя: На помощь пришел поэт Борис Поплавский, у него в стихах снег один из главных мотивов. Так родился этот странный вычурный кусок, где линии детства и старости, линии Энтони-младшего и Джуниора Сопрано, слились в одну…
Никита: С «Голландским штурвалом» мы выступали на разогреве у “ночных грузчиков” в 2016-ом году. После концерта Женя предложил написать музыку для «Макулатуры». Тогда мне захотелось сделать самую заумную композицию в мире. Я наслушался Рахманинова и переиграл клавиши из Прелюдии в до-диез минор.
Барабаны подглядел в песне The for Carnation «Moonbeams». Чтобы трек получился совсем странный, позвал Сашу Каминского сыграть на саксофоне. Это очень добрый, трогательный человек и было неловко заставлять его играть больные партии. Я просил вспомнить самые нехорошие, бесчеловечные моменты в жизни и выплюнуть их через музыку.
Он уходил в очень грустном настроении.
«54 минуты»
Женя: Это мой самый любимый жанр. В процессе письма я кайфую, как очкарик Стивен Кинг, когда пишет рассказы в духе текстов «Палец» и «Здесь тоже водятся тигры». Ничего не надо структурировать, просто открываешь рот и несешь в микрофон, что у тебя в голове. Мы не так часто работаем в таком режиме, но всегда это за счастье.
Костя: На известной фотографии первой демонстрации лимоновцев бородатый мужчина нес плакат «Национализм + Социализм = Кайф», слово «национализм» из моего куплета было вымарано из эстетических соображений.
Никита: Сережа Паюсов показал запись сделанную на диктофон. Там он играет на акустической гитаре сумасшедшие альт-роковые пассажи. Всегда нравилось сочетание живой акустической гитары и механической драм-машинки. Я предложил ребятам записать такой трек.
«Последний друг»
Костя: Просто старый-добрый блюз, хуль тут еще добавить? На удивление после того как ребята подшаманили, а великий барабанщик Дима постучал по барабану, трек стал едва ли не лучшим по звучанию. Хотя, наверное, «Утопия», это пожалуй единственный альбом на русском языке, где все треки — лучшие.
Женя: Очень рад, что дебютировал на духовой мелодике в свои почти сорок лет. Послушайте, это я играю в конце трека, подхватывая Костин вокальный бридж. Так я стал музыкантом, а не просто певцом репа.
Никита: Этот трек назывался «Kostya Taste 2». Здесь я вспомнил увлечение молодости — группу Nine Inch Nails и попытался сделать что-то в том же духе. Драм-машинка как рабочие будни, как проносящиеся мимо окна станции, как равнодушные люди, как обязательства и долги. И эмоциональный выход в припеве на живую барабанную установку.
«Слоукор-эмо»
Костя: Эта песня от предполагаемого лица работника ЧОПа, которого уволили из-за систематического пьянства. И вот он открывает в себе прорицателя, заходит в модную молодежную рюмочную и его постигает видение.
Женя: Тут словами ничего не объяснить. У меня не было никакой идеи, просто эта музыка вызывала какие-то образы, я их хватал и лепил на бумагу. Может Никита что-то сможет рассказать. Для меня это что-то неведомое.
Никита: На самом деле, это была самая грустная гитарная партия в моей коллекции. Написал ее, когда расстался с первой своей женщиной, еще в 2011-ом. Берег для особого случая.
Получился эмоциональный коллаж, крупными грязными мазками. Я рад, что в названии есть слово «слоукор». Когда выбрал этот жанр (в 2009-ом году) не было ни одной статьи на русском языке.
Теперь, надеюсь, люди заинтересуются.
«Шкура»
Женя: Одно из любимых названий, позаимствовал его у Малапарте. Одна из последних музык, которую мы сделали с Никитой для альбома. Долго же мы шли к «Утопии»! Я хотел дать немного однообразного трип-хопа, чтобы завораживало.
Костя: Мог бы в принципе всю минуту повторять первую строчку, может, вышло бы даже лучше, чем вышло, а вышло превосходно.
Никита: Взял музыкальную идею у трека Savoy Grand «Recovery positions». Потом захотелось заполнить песню басами в стиле Билли Айлиш.
Теперь этот трек возвращает в ноябрьские дни, когда я один валяюсь на полу в пустой квартире. Уже темно и меня мучают шугняки.
А мысли о том, что сверху и снизу еще 10 квартир, где люди живут уверенной жизнью, заставляют держаться подальше от окон и балкона.
«Баллада о смерти»
Костя: Написал этот текст в мае 2019 года, сидя в кемеровской булочной под местный горький кофе, глядел в окно и протоколировал свои впечатления. Их хватило бы на добрые несколько часов, но тогда боюсь от этого заклятья невозможно было бы оправиться.
Женя: Почти четыре года ушло на эту песню. Она посвящается памяти моего друга писателя Марата Басырова. Только здесь, в Зеленоградске, в полном одиночестве, я смог подобрать слова к своим чувствам, обозначить стихами странную связь с миром мертвых, в котором большую часть времени проводит половина меня.
Никита: Я ставил задачу сделать самый медленный трек для «Макулатуры». Наверное есть слоукор-упражнение: довезти песню до такого предела, что если она станет еще чуть медленнее — структура рассыпется и перестанет восприниматься.
Я люблю Bohren & Der Club of Gore и хотелось сделать что-то в таком-же духе. В итоге получилась жуткая композиция, которую порой страшно слушать. Время забывает свой ритм и все вокруг останавливается, впуская в себя жуткий, нечеловеческий гул.
И я понимаю, насколько боюсь этих нескольких предсмертных дней/месяцев/годов, когда буду создавать только сложности.
«Скарлетт»
Костя: Раньше я не догадывался, что можно посвятить любовную страстную песню предмету быта, пока не написал настоящий текст. И, как говорил артист «Фараон» в комментарии к песне «Дико, например»: «Когда я бухой, во мне живет только животный инстинкт, который ведет меня к тому или иному».
Женя: Я охуенно распахмурился, когда мы пели этот реп. Потом поехал к девчонке по прозвищу Тетя-доктор, съел невкусный ужин и покувыркался с ней. Вот эта часть уже была не очень.
Надо было заканчивать вечер с ребятами, не гнаться за этой финальной радостью. То же самое чувство должен оставлять у вас трек.
Как сказал наш концертный директор — слушать его все равно что быть посланным на хуй да еще и с пинком под говно.
Никита: Есть такая гитарная педаль Digitech Whammy, она позволяет менять тон гитары движениями стопы. Я подключил к ней перегруженный бас и стал хаотично двигать звук. Потом нарезал эту шумовую импровизацию и мы сделали какое-то повествование. Потом было электропианино Fender Rhodes с дисторшном и дилеем.
На нем сыграл музыкальный гений — Сережа Паюсов. Потом мы все накурились и стали записывать вокал. Я долго смеялся над Костиным куплетом и портил ему дубли. Особенно смешило слово «дошику». Ближе к пятнадцатому дублю удалось дойти до конца. А там фраза «За пазухой у Бога».
Я долго думал: за пазухой убого или за пазухой у Бога? И стал загоняться.
Подписывайтесь на Sadwave в социальных сетях:
УДК 8.82.82-1/29
ББК 80/84
Р. С. Цаплин, Т. Ф. Семьян
г. Челябинск, ЮУрГУ
R. Tsaplin, T. Semyan
Chelyabinsk, SUSU
Аннотация: В статье изучается такой феномен, как рэп-поэзия. Обосновывается возможность его литературоведческого исследования и связь с различными поэтическими традициями. В этом контексте рассматривается творческий путь группы «макулатура» и выявляются ключевые темы и образы их текстов.
Ключевые слова: рэп; поэзия; поэтика; раёшный стих; литературный контекст.
Abstract: This article is devoted to such phenomena as poetry in rap music. The work concentrates on possibility of its’ literary research and connection with various poetic traditions. The example of such phenomena in our work is an artistic evolution of a music group named «makulatura». The work is focused on exposure of key topics and patterns of the lyrics of this band.
Keywords: rap; poetry; poetics; raree-show verse; literary context.
В данной статье предложена методика анализа текстов рэп-группы «макулатура» (группа презентует себя именно в таком написании), участниками которой являются Евгений Алёхин и Константин Сперанский. Название для группы позаимствовано у одноименного романа Чарльза Буковски.
Алёхин и Сперанский познакомились во время учёбы на филологическом факультете в городе Кемерово. В 2004 году Алёхин впервые заявил о себе как прозаик.
Получил специальный приз «Голос поколения» премии «Дебют», затем последовали публикации в «толстых» журналах «Октябрь», «Крещатик», «Нева», «Волга», «Знамя». В 2008 году повесть «Третья штанина» вошла в шорт-лист Бунинской премии, а в 2013 году рассказ «Пляж» — в шорт-лист премии О. Генри.
«Третью штанину» даже напечатало крупное издательство «Эксмо», но в дальнейшем сотрудничество с издателем не сложилось.
В настоящий момент Алёхин совместно с басистом «макулатуры» Кириллом Маевским учредил собственное издательство «Ил-music», где печатает современных русских писателей, а также переводную зарубежную прозу. Также под эгидой издательства выходят и его книги. Последняя на данный момент книга, сборник рассказов «Птичья гавань», вышла в 2015 году.
Второй участник группы Константин Сперанский тоже пишет рассказы. В книге «Камерная музыка» Алёхин заявил, что считает своего коллегу по группе — Сперанского — более талантливым писателем, нежели себя.
Но у Сперанского на данный момент опубликован лишь один рассказ, остальное он пишет в стол, ссылаясь на высокую самокритику.
В интервью журналу «Дистопия» он признаётся, что, если бы не уговоры Алёхина, многие рэп-тексты не увидели бы свет, потому что сам он постоянно хотел их исправлять, дописывать, но Алёхин уговаривал оставить всё как есть, как написано первоначально [8]. В этом проявляется разница их творческого метода.
В документальном фильме о группе «Внутренний рэп» Евгений говорит, что он мозг, а Сперанский — лицо. Но это не совсем так. Для группы пишут тексты они оба. Каждая песня коллектива состоит из двух куплетов и припевов. Каждый пишет свои куплеты сам. Фабульно они никогда не являются продолжением друг друга.
Название и припев песни задают тему, а куплеты являются размышлениями на эту тему. При этом у обоих авторов индивидуальный стиль. Проанализировав даже несколько текстов, в следующих можно без труда отличить, кому какой припев принадлежит. Поскольку каждый из куплетов является законченным произведением, их очерёдность не важна.
В интервью Алёхин говорит, что первым куплет читает тот, кто первый его написал [7].
Взаимоотношения прозы Алёхина с его рэп-текстами — отдельная тема. Сюжеты, темы, мысли, а иногда и целые строки «путешествуют» из одного произведения в другое. Герой его рассказов, как и лирический герой рэп-текстов, невольно отождествляется с ним самим.
Например, «„Процесс“ Кафки — тоже автобиографичное произведение, только гиперболизированное. Наши тексты — не мемуары. Но можно сказать, что они все-таки автобиографичны, — говорит Алёхин в интервью журналу „Русский репортёр“. — Это автобиография, которая интерпретируется на полную катушку.
И ядро в ней — настоящие чувства, будьте уверены» [7]. От этого предельная субъективизация его текстов, как у Хэмингуэя или Керуака.
Алёхин фиксирует эмоции, переживания от конкретного события. Куплеты Сперанского же более метафоричны, имеют абстрактно-философский смысл.
Рассмотрим на конкретном примере — отрывках из куплетов песни «Пляж» из одноимённого альбома.
едем на скутере мимо пейзажей красивых тревожных
обилием звуков и красок пугает живая природа
скорее вернуться к московскому душному лету
клубам и техрайдеру, картошке, винегрету
типографии, службам доставки, записи альбомов
в провинциальные сми интервью и дешёвым столовым
авиакомпании «победа», автобусам, плацкартам
мечтать о возможности моря, дожидаться инфаркта
(Евгений Алёхин. Пляж)
Алёхин в куплете сначала использует глаголы настоящего времени «едем», «пугает». Они обозначают текущий момент времени, фиксированный момент настоящего. Следующие строки противопоставляются первым двум: живая природа против неживой городской. Причём они меняются ролями — автор описал всю свою рутинную жизнь вплоть до инфаркта простым перечислением, показывая, как быстро проносится такая жизнь.
При таком контрасте его поездка на скутере по индийским пейзажам кажется практически бесконечной в сравнении с городской жизнью. Но в последней строчке он подчёркивает, что то место, где он сейчас находится, — это мечта, которой ещё раз, возможно, и не удастся сбыться. Таким образом, реальность и мечта меняются местами.
Будучи в рутине, герой желает «мечтать о возможности моря», но находясь у моря сейчас, в своей мечте, он хочет «скорее вернуться к московскому душному лету». Он не хочет терять ощущение реальности, ведь тогда и мечта перестанет быть мечтой. Проблематика куплета, таким образом, ставится бытийной — размышления о мечте и реальности и невозможности существования одного без другого.
Здесь уместно вспомнить повесть Алёхина «Маленький скучный багаж», которая словно бы дополняет поэтический текст. В ней он описывает своё путешествие с женой по Индии, которое продлилось несколько месяцев. «Впервые я плавал в море в начале года — после самой удачной в моей жизни халтуры мы слетали в Тайланд. С тех пор мне постоянно снилась морская вода.
С тех пор я думал, что только на море и стоит жить. Наверное, я был слишком наивен и слишком большое значение придал пустяку» [2, с. 77].
Посмотрим, как высказывается на ту же тему «напарник» Евгения.
берег блестит на солнце, как зубы дракона
твой дождевик и твои родинки в заговоре, который раскрою,
взяв тебя за руку мы одни, и вода прибывает
я не хочу просыпаться, так в мечте тонет реальность
ты так же одета, как в тот вечер
когда десять коктейлей, виски с колой, вино, сигареты и тяжесть веселья были во мне
типа я проглотил пояс шахида
красивее твоего лица никто на себе не носил.
(Константин Сперанский. Пляж)
Пляж Сперанского тоже мечта. Но он, напротив, стремится убежать туда, «затопив» мечтой реальность. Если у Алёхина рассуждение разворачивается от мечты к реальности, то у Сперанского, наоборот, мечта строится на основе одного лишь реального факта — некого «того вечера». Куплет Сперанского — это сон, фантазия на тему.
Алёхин боится «пропасть» в мечте, для Сперанского тяжелее реальность. Не случайно для описания мечты он использует настоящее время, а для реальности прошедшее (У Алёхина, напомним, реальность была представлена будущим). Из этого можно сделать вывод и о лирических героях обоих авторов. У Алёхина герой — реалист, у Сперанского герой — романтик.
Этим обусловлен и выбор разных художественных приёмов.
У Сперанского много сравнений, метафор, фантастических образов («как зубы дракона», «типа я проглотил пояс шахида», «твой дождевик и твои родинки в заговоре»), у Алёхина много «бытовых» слов, реалистичных образов и нет выразительных средств, основанных на сравнении («техрайдер», «дешёвые столовые», «московское душное лето»). Это позволяет раскрывать выбранную коллективом тему в разных аспектах.
Тексты «макулатуры» тематически можно разделить на две большие группы. Первая группы посвящена экзистенциальной проблематике, вторая представляет собой любовную лирику.
Экзистенциализм «макулатуры» опирается на социально-бытийный контекст (кстати, сами авторы определяют жанр своих произведений как социально-бытийный рэп).
В текстах проявляется нежелание контакта с миром, с принятой системой ценностей.
я бы хотел жить с девочкой в черном ящике
и не соприкасаться с непонятным миром окружающим
стараться не нервничать заботиться о желудке
спрятаться за ширмой от унизительных предрассудков
(Евгений Алёхин. Альбатрос)
В текстах упоминается множество российских реалий, множество метафор строится в таком контексте. Такой приём используется часто, детали российского быта намеренно преуменьшаются в соседстве с литературными реминисценциями, создавая ощущение неприязни, отторжения.
но между нами говоря вы уже прокляты и убиты
но я не дождусь утра возле окна открытого
честнее замерзнуть насмерть или носить маску
или ночь улица фонарь аптека магазин патерсон
(Константин Сперанский. Жан-Поль Петросян)
Литература в текстах «макулатуры» видится той реальностью, в которую лирические герои прячутся от реальности настоящей.
но если бы я мог выбирать себя то был бы Иваном Тургеневым
барином с тросточкой и уютной бородкой серенькой
кормил бы паству как безмозглую аквариумную рыбу
своими книгами о любви к природе и гимназисткам
(Евгений Алёхин. Отцы и дети)
Любовная лирика группы также связана с социально-бытовым контекстом и имеет литературные аллюзии. Любовь в их текстах понятие, тоже никак не соседствующее с окружающим бытом. Это всегда мечта о будущем или, наоборот, память о прошлом.
Пока я думаю о тебе, меня не отправят на казнь, не растерзает толпа
Страшная сказка, пытаюсь отсрочить финал, главный бой в карде
Без ограничения по раундам, как Гумилев в ущелье ищет Ахматову
Пишу дисс на шепчущий мне жить без тебя голос за кадром.
(Евгений Алёхин. Нейт Диаз)
Частые отсылки к литературным персоналиям объясняются филологическим образованием авторов текстов. Таким образом создаётся дополнительный контекст, в котором можно рассматривать их произведения.
Некоторые учёные уже обратили внимание на тексты рэп-композиций. Например, ведущий российский стиховед Орлицкий Юрий Борисович отмечает генетическую связь русских рэп-текстов с раёшным стихом [6].
В последнее время хип-хоп культура стала остро актуальным явлением, существующим во всех аспектах социальной жизни. Очевидно, пришло время литературоведческой науке обратиться к изучению этого феномена, как в своё время произошло с творчеством авторов, исполняющих свои тексты под музыку, — В. Высоцкого, В. Цоя, бардовской песни [4].
Рэп-исполнитель Баста в интервью газете «Известия» сказал следующее: «Во-первых, поэзия должна быть острой и молодой. Во-вторых, мне кажется, она утратила темп времени. Евтушенко собирал стадионы, потому что угадывал и попадал в темп. Сейчас таких нет.
Сначала темп времени угадывала поэзия, потом — пришел русский рок, сейчас русского рока нет, но зато есть русский рэп, потому что злой, сырой, настоящий» [3].
Разные формы речитатива известны с древнейших времён. Он служил аккомпанементом для религиозных обрядов, произносился под музыку в античной драме. И древнейшие поэты исполняли свои стихотворения исключительно под музыку.
Следуя архаичным традициям, группа «макулатура» считает музыку и текст неразрывно связанными в рамках одного произведения. «Музыка — такая же часть трека, как текст и манера исполнения.
Сделаешь что-то одно плохо — и все развалится» [7].
Таким образом, рэп можно считать одной из форм современной поэзии. Он связан с древней традицией стихотворства и одновременно является одним из самых актуальных жанров сегодняшнего дня, выражающим гражданскую позицию и способным рассуждать на вечные темы. Однако с литературоведческой точки зрения к этому вопросу почти никто не обращался.
Библиографический список
1. Алёхин, Е. И. Камерная музыка / Е. И. Алёхин. — М. : Ил-music, 2012. — 175 с.
2. Алёхин, Е. И. Птичья гавань / Е. И. Алёхин. — М. : Ил-music, 2015. — 183 с.
3. Коробкова, Е. Рэп как поэзия нового времени / Е. Коробкова. — http://izvestia.ru/news/620228.
4. Кузьмина, И. С. Феномен современной фестивальной авторской песни : автореф. дис. … канд. филол. наук / И. С. Кузьмина. — Магнитогорск, 2010. — 22 с.
5. Мельник, Л. И. Особенности молодёжных субкультур на примере хип-хопа : автореф. дис. … канд. филос. наук / Л. И. Мельник. — Ростов-н/Д., 2007. — 27 с.
6. Орлицкий, Ю. Раёк — это райский стих… / Ю. Орлицкий — http://magazines.russ.ru/arion/2016/3/rayok-eto-rajskij-stih.html.
7. Туяра, М. Интервью с Евгением Алёхиным / М. Туяра. — http://dystopia.me/evgeny-alekhin/.
8. Туяра, М. Интервью со Сперанским / М. Туяра. — http://dystopia.me/intervyu-so-speranskim/.
Трип по дискографии «макулатуры» — «Дистопия»
«У слонопотама на этот счет могут быть совсем другие соображения»
(EP, 2003)
Формально группа «макулатура» начала существовать осенью 2002 года в Кемерово. Семнадцатилетние я и Костя похитили название у романа Буковски и собирались сочинить п*здатый реп. Оба лет с 12−13 писали реп, основывали х*евые группы под насмешки и лещи от гопников.
У меня был небольшой опыт выступлений в одном районном Доме творчества. Ровно через год после того, как название было подобрано, было записано семь реп-треков, которые были условно объединены в релиз «У слонопотама на этот счет могут быть совсем другие соображения».
Вроде, это произошло в один из унылых дней октября 2003-го. Вообще планировалось гораздо больше треков, но самогон закончился, и домой к Костиному однокласснику, предоставившему компьютер, должна была вернуться мама с работы.
На том и закончили, и 5 лет ничего не сочиняли вместе — до 2008-го года.
«Детский психиатр»
(LP, 2009)
Первые два текста «детского психиатра» были написаны в июле 2008 года (параллельно с «ночными грузчиками» — текстами для альбома «в 2 раза больше боли, в 2 раза больше любви»).
Это были «милиционер будущего» и «владимир познер». Писались тексты редко, запись откладывалась, все было готово для записи только в конце января 2009.
В феврале была сделана корявая черновая запись, через полгода чуть менее корявая чистовая.
«9 рассказов»
(LP, 2010)
«9 рассказов» сочинялись с апреля по июнь 2010 года. Музыка была записана в Казани в июле.
Впервые привлекли ряд людей с музыкальными инструментами, сводили все в пригороде Москвы на станции Загорянская с Суперборисом и, вооружившись водкой «Казенка», там же записали и вокал во время, печально известной, адски жаркой поры. Вскоре после этого Суперборис надел на руки чулки и стал клавишником «макулатуры».
«Осень»
(LP, 2011)
Ваша любимая «осень», по-моему, альбом не особо удачный, очень разнородный, а по тексту заглавного трека — так просто провальный.
Сочиняли мы его с октября 2010 по июнь 2011, всего туда поместили 5 новых треков, и 4 — переделки старых текстов на новую музыку («карусель», «ж/п петросян», «вся вселенная», «толстяк страдает»).
Так-то, это хорошее было время, за дело взялся ваш непокорный слуга Зоран Питич, и все мы жили в Москве, репетировали относительно часто, но почему-то сочиняли медленно и лениво.
Записывали в июле: барабаны на какой-то студии на Соколе, все остальное у Вани Квэинта, нашего давнего подельника (он сводил многое, от «о, человека» до «круиза»). Впервые опробовали автотюн. Кирилл «сынок» Маевский до сих пор уверен, что «Кровосток» вдохновились на трек «Деревня» нашим «толстяком».
«Падение»
(EP, 2012)
После сомнительной «осени» сложно было взяться за дело. По-моему, за год был сочинен только один трек — «внутренний человек», и с ним пока не знали, что делать.
Потом Маевский уехал в Казань и там сочинил несколько музык с новейшим для макулатуры парнем — Михаилом «Корсаненком» Корсаковым, великим клавишником.
Также наш друг Оскар взялся за гитару, а Мартифон (он же стучал в 9 рассказах) еб*нул на бариках.
В сентябре или октябре 2012-го года «падение» было записано в Казани. Свел снова Квэинт, и, по-моему, это лучшая его работа. В целом релиз ничем не примечательный, есть хороший трек «острова».
Неожиданно Костя порадовал мощнейшей любовной лирикой в самом треке «падение», на мой сентиментальный лицемерный (хотя в этом и его ценность) куплет он сочинил хорошую добрую поэму. Оказалось, у пацаненка там сердце распухло до размеров пятиэтажки.
Я слушал его куплет и плакал в те осенние дни. А последнюю песню мы, кстати, даже ни разу не исполняли.
«Родина еда»
(EP, 2013)
«Родина еда» начала созревать во время записи «падения». Трек «внутренний человек» пока торчал, как нежелательный х*й, и надо было от него плясать. Мы переписывались с Лехой Никоновым, он предложил тему для совместного трека: «гражданин кантона Ури».
Я прочитал «Бесов» в поезде из Дели в Гоа, а текст по мотивам написал уже когда работал посудомойкой в баре Bubble Brunch в деревне Чапора. Это был один из лучших моих текстов, но скоро он утонет в не очень удачной (в целом) композиции.
Потом меня повысили до бармена, я заработал денег и поехал в Таиланд, где написал «анатомию труса». Костя несколько раз репетировал с музыкантами, скоро прислал свои куплеты.
Уже когда вернулся в Москву, мы на репетициях придумали хитовую «юность», и каждый раз, исполняя ее, я жалею, что приплел туда этого еб*натского Брюса Уиллиса.
В остальном припев очень нравится (там я процитировал стихотворение своего любимого поэта Тумаса Транстремера). Релиз был записан в Петербурге в мае 2013 года, состав тот же, что на «осени»: Зоран, Женя Родин, Маевский, Саша Сопенко.
Впервые нас записывал и сводил Игорь Карнаушенко из ПТВП. Он мастер хорошего звука, но все же я больше люблю грязное сведение Вани Квэинта.
«Пролог»
(LP, 2014)
«Пролог» для меня альбом самый важный (пока я еще не разобрался с «пляжем», но сравнивать их не имеет смысла. И вообще — насчет «пляжа» — должно пройти время), и тому, кто говорит, что «осень» п*зже, надо подлечиться. Вы тоскуете по своей молодости или, уж не знаю, по чему, а слушать, наверное, толком и не слушаете. Сочиняли мы его в Казани. Я снимал квартиру на пару с гитаристом Оскаром.
На басу, как всегда, играл Маевский, Корсаков снова взялся за клавиши специально для нас, а Арсений Коварский, новенький совсем пацаненок, стучал на бариках. Ходили в гаражный комплекс «Юлдаш» с сентября по декабрь 2013-го года, и там все это сочинили.
Понятно, что по текстам там есть пара проходных треков, а есть даже еб*чий «дукалис» (я вообще не хотел его записывать, но никто не послушался, и в итоге он нам надоел уже концерта через три). Такое бывает в сборниках рассказов, что автору и читателю нужна передышка, и появляются эти не пришей к п*зде рукава. Но есть также добротные «пролог», «тейкдаун», «счастье» и «инвентаризация».
Записывали с Игорем Карнаушенко в январе 2014 года, через месяц альбом был сведен. Вокал, кстати, был записан за один день на студии (Галерная 20).
«Дареный конь» / «сингулярность»
(Демо, 2015)
Про демки не писал, но про эти надо. Музыка записана в Петербурге в июле 2015-го Игорем Карнаушенко на той же Галерной. Вокал записан дома у Сергея Короткова (он делал трек «филип рот 2» для ШШ) в августе.
Эти два репа должны были войти в новый альбом, но так получилось, что и музыканты отпали, не сделав несколько необходимых музык, и мы не смогли выдержать планку и написать еще штук 6−8 текстов того же уровня. Все черновики уже плясали в другую сторону.
Нужно было сменить оптику, отвлечься, назревал совсем другой материал, с которым нам в итоге помог разобраться Феликс. Но всё же релиз с рабочим названием «дареный конь» еще будет записан, если раньше экономический кризис не превратится в конец света.
«Пляж»
(LP, 2016)
«Пляж» начался с композиции «вальтер», которая была записана и сведена в Москве в последние дни 2015-го года. Тогда мы впервые начали что-то делать с Феликсом. Остальные тексты и музыка писались в марте и начале апреля. Потом мы с Феликсом заперлись на несколько дней в Петербурге и доделали все аранжировки.
Когда приехал Сынок, у нас было три дня и по музыке все было готово, но пара текстов еще не была дописана. Впервые мы писали и переписывали тексты чуть ли не круглосуточно.
Мне, например, в последний момент пришлось выкинуть целиком куплет из «ножевого», потому что он не вязался с музыкой, хотя и подходил к Сынковскому куплету.
В результате все, что осталось от первой моей версии — фраза «я пес», вынесенная в припев. Доработка текста на «нейт диаз» вообще, можно сказать, напоминала этот самый главный бой.
У меня бывали такие тяжелые смены на стройке, что потом сложно остановиться, и продолжаешь х*ячить бензопилой даже во сне.
Мы уже записали трек 12-го, и на следующий день был анонсирован релиз, но я всю ночь ворочался и во сне ползал между строк, двигал слова и фразы, выкидывал и замерял.
С утра опять переписал текст и сообщил Феликсу, что ему срочно надо приехать на эту съемную на Международной хату, названную нами «кРЕПостью», и типа мы будем перезаписывать «нейта», иначе не быть релизу. 13-го апреля в 16 часов мы закончили, а вечером избавились от этих треков, вылив их в сеть. Больше пока нечего рассказать о «пляже».
«Макулатура»: «Рэп — это тьма и ничто»
Выступления необычной хип-хоп-группы «Макулатура» не меняются уже много лет: двое парней в неброской одежде цедят в микрофон многословные, литературно выверенные тексты. Но при всем аскетизме нервный импульс выступлений напряжен до предела.
То исподлобья, как трудные подростки, то срываясь на крик, Евгений Алехин и Константин Сперанский вещают о повседневности, часто безумной; протесте, часто невозможном; любви, часто не свершившейся.
Ира Лупу встретилась с зачинщиками «Макулатуры» в Одессе в заключительный день тура по России и Украине — и накануне больших двухдневных концертов в Петербурге и Москве.
В рамках тура Женя и Костя вместе с гитаристом Феликсом Бондаревым представляли последний альбом «Пляж» и показывали документальный фильм «Внутренний реп» (участники «Макулатуры» произносят это слово именно через «е») о них самих, снятый режиссером Маргаритой Захаровой.
«Кому не удастся сегодня получить удовольствие от нашего репа — можно пойти топиться в море. Прыгнуть с волнореза, например.
Как по мне, это лучшая смерть», — объявляет Женя Алехин со сцены одесского клуба «Крыша моря», расположенного буквально-таки на крыше лодочной станции возле пляжа Ланжерон. Голову Жени душит капюшон; у ног, словно в угоду стереотипу о типичном россиянине, стоит открытая бутылка водки.
«Потом можно прицепить труп к кабине фуникулера, чтобы его таскало взад-вперед», — подает идею его напарник Костя Сперанский. Публика хихикает, но несколько неуверенно.
А Женя и Костя, похоже, чувствуют себя прекрасно.
Совмещая интеллигентность с пацанским достоинством, они ставят «минусы» прямо с ноутбука и, вцепившись в микрофоны мертвой хваткой, уверенно читают свой «внутренний реп».
Перед их глазами, чуть за макушками зрителей — море. И если уж верить классической астрологии, то парни, оба Раки по знаку зодиака, сейчас находятся в своих родных стихиях: воды — и обостренных чувств.
Трейлер фильма «Внутренний реп»
Ира Лупу: Я знаю, что вы не очень любите жанр интервью. Как по мне, вполне справедливо. Сама идея брать у вас интервью выглядит абсурдной: вы и так выдаете много слов в пространство — и в текстах самой «Макулатуры», и в своих литературных работах.
Евгений Алехин: Как правило, разжевывать не слишком хочется. Поэтому чаще всего присутствует желание быстрее от этого всего отвертеться и пойти домой. Но ничего страшного, мы же в Одессе, давай.
Лупу: Последний раз, кстати, я с вами говорила пять лет назад в Киеве, на одном из ваших первых украинских концертов. Он проходил в баре на Крещатике, прямо в тот день, когда выносили судебное решение по делу Юлии Тимошенко. Из-за этого концерт сильно задержали.
Алехин: Мы как раз сегодня этот концерт вспоминали. Улица была разделена на два лагеря.
Константин Сперанский: И мы выразили организатору какое-то свое мнение по поводу того, кто должен сидеть в тюрьме, в принципе.
Алехин: А он такой (пародирует обеспокоенный тон): «Я считаю, никто не должен сидеть в тюрьме!». Потом арт-директор влез: «Мы против политики!»
Сперанский: А потом нас отругали, как маленьких: «Не говорите о политике в клубе!» (смеются).
Лупу: Ну да, а последние годы в Украине только об этом и говорят. Но вы почти все это время сюда исправно ездили. Кажется, у вас даже был тур в апреле?
Алехин: Ага. Сейчас мы не собирались сюда ехать, но нам предложили заглянуть, раз уж мы поехали по России со своим фильмом. Мы только рады, даже собрались в Одессе немного отдохнуть. Настолько тут хорошо, лучше отдыха на любом другом море.
Сегодняшний день для меня оказался посвящен не столько концерту, сколько ловле кайфа. Мы заселились в маленькие комнатки на Французском бульваре, и я первым делом побежал к морю. И обнаружил там такой чистый пляж, подобных которому раньше тут не находил.
Ничем не хуже, чем в Таиланде или Вьетнаме. Весь день с волнореза нырял.
Лупу: Да, тут надо знать места. У вас, кажется, сложились особенные отношения с Одессой, вы даже сняли тут клип «Пляж». Но сегодня публика реагировала на вас несколько неуверенно. Вы будто испугали интровертную молодежь суровым русским напором.
А потом нас отругали, как маленьких: «Не говорите о политике в клубе!»
Алехин: Да, было как-то странно. Может, потому, что не было камерности, все словно уходило в пространство вокруг и съедалось. Еще было ощущение, что люди пришли новые — старых треков почти никто не знал.
Лупу: За годы, что мы не виделись, вы дали не меньше 50 концертов при самом грубом подсчете. И сегодня у вас последний день двухнедельного тура, с которым вы кроме Украины пересекли треть России. С учетом некой однообразности концертного жанра — не съедается ли так же все по ощущениям? Каждый концерт чем-то памятен или все сливается в кашу?
Сперанский: Все зависит от аудитории.
Алехин: И от твоего подхода. От того, насколько ты настроен отдаться этому делу сегодня. И насколько люди это принимают. Если взаимообмен выходит, то все получается.
Сперанский: Бывает даже, что перед концертом х*вое расположение духа, а публика приходит такая зае**тельная, что сам расцветаешь.
Алехин: Перед концертом в Киеве я, например, заболел и думал, что все не заладится. Но концерт как-то сразу хорошо пошел. Мы разошлись к середине, и закончилось все очень здорово.
А сейчас ожидали взаимодействия какого-то, а оно все не происходило. Даешь подачу, а тебе не отвечают. Вообще аудитория ведь штука пластичная, не слишком предсказуемая.
Кто-то подрастает из слушателей, кто-то уходит насовсем.
Лупу: Многие ушли?
Алехин: Да нет, но за последние три года тот прирост, что был в 2013-м, несколько замедлился. Как говорят люди, более ушлые в шоу-бизнесе, это потому, что мы роем траншею между собой и слушателем. Но я так не думаю. Специально ничего не рыли. Просто хочется писать только то, что хочется.
Любой «реп» требует работы, иначе получится как у «Центра» после воссоединения.
Лупу: Позвольте мне монолог небольшой. Я много лет вас совсем не слушала, как-то надоело. Хотя до сих пор помню, как сильно впечатлилась, услышав впервые «Макулатуру» и «Ночных грузчиков». Недавно добралась-таки до нового альбома, и, к моему удивлению, он все так же остро сработал.
Ваша очень крутая сторона — создавать невероятные аппликации из словесных картинок, звуков. Вроде сложные, но всегда понятные едва ли не на животном уровне. Вот эта волна скрипа, что поднимается в припеве «Летучего голландца», — она же звучит будто кровь, которая отхлынула от головы во время приступа паники.
Слышишь фразу «мост из наших сомкнутых рук» — и он тут же вырастает перед тобой. И все эти ссылки на гумилевских «мертвых соловьев». Конечно, понимаю, что все это не «сырая», а довольно отточенная работа, но все же не верится, что подобное можно выдать иначе как на одном горячем дыхании.
Такое все это настоящее, как лихорадка.
Алехин: Конечно, даже если везет и выдаешь все это сразу, то все равно потом приходится выстраивать, редактировать. Такой трек, как «Нейт Диаз», невозможно же сразу выдать. Один раз может получиться, но не десять.
Поэтому сначала, как правило, думаешь, о чем хочешь сказать и как. Потом говоришь. Затем меняешь неудачные фразы. Любой «реп» требует работы, иначе получится как у «Центра» после воссоединения. (Обращается к Косте.
) Сынок, ты х*ли молчишь? Кто тут творец?
Сперанский: Хочу, чтобы у меня перестали болеть глаза. Не знаю, что это с ними. Наверное, конъюнктивит (трет сильно покрасневшие глаза).
Алехин: У меня же есть «Визин-алерджи», ср*ть тебе в рожу. (Ковыряется в рюкзаке, находит, передает.)
- К разговору присоединяется его случайный свидетель, голубоглазый парень лет 28.
- Парень: А термин «реп», как вы его произносите, именно через букву «е», — это отсылка к Бабангиде, группе «Ленина пакет»?
- Алехин: Да, это мы от них подхватили, наверное.
- Лупу: До вас долетали мнения о вашем «внутреннем репе» из более ортодоксальной русской рэп-тусовки?
Алехин: Мне кажется, они игнорируют такие явления, как мы. Только включишь — они сразу отворачиваются. А к тебе рецензии не поступали, Костя?
Мы роем траншею между собой и слушателем.
Сперанский: Я ненавижу рэперов. Это же тупое отродье. Сразу понятно, что это за люди. Вообще не понимаю, как они производят себя, как они живут, что у них в головах.
Мне кажется, русский рэп застрял на каком-то одном месте и топчется. Разве что Скриптонит — это какой-то прорыв, глоток воздуха свежего. А все, что было до этого — гундеж еб*чий. Не знаю, как к этому можно относиться.
Это тьма и ничто. А Скриптонит — очень интересный чувак.
Парень: Я очень люблю старый русский рок — Башлачева, Дягилеву, Летова. Но он не развивается совершенно. И я задумался — как он должен сегодня звучать? И единственный, кто мне пришел в голову, — Скриптонит. Как по мне, у него очень роковое звучание и современное. Я очень удивился, когда услышал. Этот его альбом по музыке — просто отменный.
- Алехин: У него, кстати, играют те же музыканты, что и в группе «Нервы» (все смеются).
- Парень: Да ладно! «Нервы» не дотягивают немного, конечно…
- Алехин: Ну вот они на кусок хлеба заработали в «Нервах», а для души — у Скриптонита поиграли.
Лупу: Вообще история не слишком разборчива. Вы повеселились немного, а сейчас, куда ни ткни, ваш жанр всерьез указан как «абстрактный хип-хоп».
Сперанский: Я вообще то, что называют абстрактным хип-хопом, не могу слушать. Для меня это совершенно неясная вселенная. Русский рэп тоже, выбирать не из чего совершенно.
Хотя я бы хотел найти для себя какой-то стиль локальный и найти в нем две-три п**датые группы с уверенно хорошими альбомами. Вот американский хип-хоп мне по душе, особенно нью-йоркская школа.
Там все очень выверено, видно, что люди реально работают над многими аспектами.
Рэп — это тьма и ничто. А Скриптонит — очень интересный чувак.
Лупу: Боже, ты очень грустно выглядишь сейчас с закапанными глазами. Будто весь в слезах.
Парень: Я вообще очень долго рэп слушал, с подросткового возраста. Раньше, может, малым был, воспринималось иначе.
Сперанский: Наверное, русский рэп только и можно мелким слушать.
Парень: «Младший сын неба» мне нравится… Ладно, я что-то выпил и расп***елся, извините. Молчу.
Лупу: Костя, ты сейчас увлекаешься боксом. Тот же трек «Нейт Диаз» — явно твоя затея. Конечно, хочется верить, что ты — лирический герой до самого конца и что в боксе находишь своеобразную поэзию, кроме пота и крови.
Сперанский: Да, я раньше занимался тайским боксом, теперь перешел на классический. На последней тренировке в Кемерове мне попался тренер, такой хрестоматийный советский дядька. Он взялся мне переставлять удары, ругался очень. И как раз он мне рассказывал о поэзии.
Говорил: «Вы, бойцы тайские, не понимаете, что бокс — это игра ума, а не соревнование, кто кого быстрее вырубит. Тайцы идут друг на друга и забивают в мясо просто, им не нужно обладать техникой. А боксер должен быть техничным». В Украине есть один, как по мне, великий боксер — Ломаченко.
Я посмотрел все его бои: реально видно, что это очень умный человек. У него столько ходов, как он действует — просто загляденье. Смотришь на него — будто читаешь хорошую книгу. Похожая история с Нейтом Диазом. Нейт — человек, вообще всю свою судьбу превративший в произведение искусства.
На фоне остальных бизнесменов, которые своими кулаками просто заколачивают бабки. Выходят без лица, как дурачки, как мальчики для битья. А он показывает себя, какой он на ринге — такой он и в жизни.
Лупу: Ты упомянул мясо, и я вспомнила, что вы его много лет не едите. Ничего в этом такого, конечно. Но в одной из бесед вы говорили, что есть мясо — это прежде всего лицемерие. Когда живую уточку ножом заколоть не можешь, а съесть — пожалуйста. Извините за пошлый вопрос, но насколько для вас важна искренность?
Алехин: Одно время мне казалось, что если что-то говоришь, то за этим должна стоять база. Сейчас я в этом совершенно не уверен. Если честно, мне вполне нравятся вкус и запах мяса. Вижу шашлык — хочется его сожрать.
Но в то же время мне известно, что производство мяса загрязняет окружающую среду, причиняет кому-то страдания. И я могу без его употребления обойтись. Откажусь от соблазна и нормально проживу. Для меня есть продукты только растительного происхождения так же естественно, как чистить зубы каждый день.
Молоко не пить, сыр, бл***, не есть, рыбу… Но непонятно… Михаил Енотов говорит примерно такое: лучше уж есть мясо, чем не есть и считать это подвигом, быть порабощенным собственной гордыней. С одной стороны, я понимаю, что тут нечем гордиться.
С другой стороны, я иной раз думаю о каком-то мясоеде: ах ты грязнож*пый, сука, лох! Но и тут же понимаешь, что сорвался. Но мысли такие возникают.
Одно время мне казалось, что если что-то говоришь, то за этим должна стоять база. Сейчас я в этом совершенно не уверен.
Сперанский: Я так не думаю. Из этого есть простой выход: берешь и ограничиваешь это поле своим пространством. Ты не ешь мясо — а другие пусть делают что хотят. Это как с любой моралью.
Здесь дело не в мясе, а в морали. Если ты считаешь, что на тебя взвален груз моральной ответственности и ты несешь его, — тогда ты попал в яму.
А если ты так не считаешь, думаешь, что это твое дело, то все норм.
- Алехин: Но нужно же делиться своими впечатлениями.
- Сперанский: Так делись.
- Алехин: А когда делишься — то рискуешь в петлю попасть.
- Сперанский: Нет.
- Алехин: Да!
Сперанский: Смотря как делишься. Когда есть повод — когда тебе котлетки суют, например, — говоришь: я не жру мясо.
Алехин: Но в твою сторону же постоянно провокации летят. В том-то и дело.
Сперанский: Не знаю. Я по этому поводу не испытываю гордыни, ничего такого. Даже не понимаю, как это возможно.
Парень: Это как у Грюндига: «Ты бросаешь монеты в протянутую руку, думаешь этой взяткой слить Богу душу».
Сперанский: Ну да, кстати, есть аналогия. Когда подаешь милостыню, можешь ох*еть от поступка сделанного, возгордиться. «Отец Сергий» у Толстого примерно об этом. Тут дело не в мясе, а в принципе в человеческой жизни. Я не знаю, что за священники говорят о гордыне, им нужно на себя посмотреть сначала. Что у них там, бл***, под крестом творится.
27 октября «Макулатура» выступает в московском клубе «Лес» (Лесная, 30а)
Понравился материал? Помоги сайту!
Подписывайтесь на наши обновления
- Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней
- Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен
- RSS-поток новостей COLTA.RU
Поделиться ссылкой / Share
Загрузка...
