Данное стихотворение следует выделить из массы лирических произведений Константина Николаевича, ведь «Мои пенаты» — своеобразное воплощение идеала традиции русского послания. Батюшков, можно сказать, показал всему русскому литературному миру, как должно строиться послание, поэтому жанр стихотворения определятся сам собой.
Говоря о направлении лирики Константина Батюшкова, стоит отметить, что поэт чаще всего обращался к философской лирике, ставил перед собой те вопросы, на которые ответ найти просто невозможно — смысл жизни, ее скоротечность, природа эмоций и чувств. Кроме того, это произведение анакреонтическое. То есть, в нем изобилуют отсылки к древнегреческой культуре, философские мотивы и типичные для древнегреческой мифологии образы.
Также стоит отдельно упомянуть, что Батюшков практически всегда писал в стихотворном размере ямб. Сам автор говорил, что размер выбирает поэта, что только один стихотворный размер способен передать голос литератора.
Отличительной чертой Батюшкова является правдивость повествования: «Живи, как пишешь и пиши, как живёшь. .. ».
Творчество К.Н. Батюшкова
Первый период творчества (1802-1812)
В ранний период творчества Батюшков писал анакреонтические стихи, воспевая радости жизни: «Вакханка», «Веселый час», «Мои пенаты». Много переводил греческих авторов. Это была «лёгкая поэзия», прославлявшая дружбу, любовь, право человека жить в соответствии со своими внутренними потребностями.
О. Кипренский. Портрет К. Батюшкова Главными жанрами этого периода были послания, посвящения, надписи, эпиграммы, стихотворные шутки. Элегии ещё не занимали самого главного места в его творчестве.
К. Батюшков «Весёлый час» (отрывок)
Вы, други, вы опять со мною, Под тенью тополей густою, С златыми чашами в руках, С любовью, с дружбой на устах!
Други! сядьте и внемлите Музы ласковой совет. Вы счастливо жить хотите На заре весенних лет? Отгоните призрак славы! Для веселья и забавы Сейте розы на пути; Скажем юности: лети! Жизнью дай лишь насладиться; Полной чашей радость пить: Ах! не долго веселиться И не веки в счастьи жить!
Но вы, о други, вы со мною, Под тенью тополей густою, С златыми чашами в руках, С любовью, с дружбой на устах.
Батюшков старался быть искренним в своём творчестве, избегать всего надуманного, искусственного. Чуждался он и иносказаний, намёков, пафоса. Его девизом были слова «живи, как пишешь, и пиши, как живешь». Батюшков участвовал в войне против Наполеона в 1807 г., в 1808 г. – со шведами, принял участие в заграничном походе 1813-1814 гг.
В более поздние годы поэзия Батюшкова приобретает элегические и трагические мотивы, что является отражением перенесенного им духовного кризиса: «Надежда», «Мой гений», «Разлука», «Умирающий Тасс» и др. В 1809-1811 гг.
он написал несколько лучших своих стихотворений: «Воспоминание 1907 года», переводы из римского поэта Тибулла, большое дружеское послание к Жуковскому и Вяземскому «Мои пенаты» и сатиру «Видение на берегах Леты».
Батюшков полностью на стороне Карамзина, который считал что надо «писать, как говорят, и говорить, как пишут», что современной поэзии должны быть чужды славянские слова и устаревшие обороты и что силу язык может черпать лишь в живой речи.
К. Батюшков «Мой гений»
О, память сердца! Ты сильней Рассудка памяти печальной И часто сладостью своей Меня в стране пленяешь дальной. Я помню голос милых слов, Я помню очи голубые, Я помню локоны златые Небрежно вьющихся власов.
Моей пастушки несравненной Я помню весь наряд простой, И образ милый, незабвенный Повсюду странствует со мной.
Хранитель гений мой – с любовью В утеху дан разлуке он: Засну ль? Приникнет к изголовью И усладит печальный сон. 1813
Война 1812 г. потрясла Батюшкова. Он недоумевал, как французы, этот «просвещеннейший» народ, может хозяйничать на захваченных землях.
Второй период творчества
- В послании «К Дашкову» уже ничего от эпикурейской поэзии Батюшкова не осталось. Он рисует страшную картину войны:
- К. Батюшков «К Дашкову» (отрывок)
- Неологизмы – что это за слова, какую функцию они выполняют и как отличить их от других пластов лексики
Мой друг! я видел море зла И неба мстительного кары: Врагов неистовых дела, Войну и гибельны пожары.
Я видел сонмы богачей, Бегущих в рубищах издранных, Я видел бледных матерей, Из милой родины изгнанных! Я на распутье видел их, Как, к персям чад прижав грудных, Они в отчаянье рыдали И с новым трепетом взирали На небо рдяное кругом. Трикраты с ужасом потом Бродил в Москве опустошенной, Среди развалин и могил; Трикраты прах её священный Слезами скорби омочил.
1818
В этот период он пишет исторические элегии «Переход русских войск через Неман 1 января 1813 года» (1813), «Переход через Рейн» (1816), «На развалинах замка в Швеции» (1814) и др. Исторические элегии утвердили Батюшкова как крупного поэта современности.
В качестве адъютанта генерала Н. Раевского Батюшков был направлен в Дрезден, где участвовал в сражениях, а после ранения генерала последовал с ним в Веймар.
Вернулся в действующую армию уже к концу кампании, присутствовал при капитуляции Парижа, прожил здесь 2 месяца.
Е. Уткин. Портрет Константина Батюшкова. Акварель (1815) В конце 1815 г. Батюшков подал в отставку и занялся подготовкой к печати своих произведений. В Петербурге он стал членом Вольного общества любителей словесности.
Начался период наибольшей известности Батюшкова. Но в его стихах этого периода с особенной силой проявляются мотивы уныния, разочарования, сомнений. Особенно это заметно в самой знаменитой элегии Батюшкова «Умирающий Тасс» (1817).
Элегия заканчивается словами:
И с именем любви божественный погас; Друзья над ним в безмолвии рыдали. День тихо догорал… И колокола глас Разнёс кругом по стогнам весть печали. «Погиб Торквато наш! – воскликнул с плачем Рим, – Погиб певец, достойный лучшей доли!..» Наутро факелов узрели мрачный дым, И трауром покрылся Капитолий.
Примечание
Торквато Тассо (1544-1595) – итальянский поэт эпохи Возрождения, творчество которого Батюшков очень ценил. Батюшков находил или предвидел много общего в их судьбах.
В авторском примечании к элегии он писал: «Тасс, как страдалец, скитался из края в край, не находил себе пристанища, повсюду носил свои страдания, всех подозревал и ненавидел жизнь свою как бремя.
Тасс, жестокий пример благодеяний и гнева фортуны, сохранил сердце и воображение, но утратил рассудок».
На войне Батюшков был ранен, здоровье его пошатнулось – это требовало перемены климата. Друзья помогли ему получить место в русской дипломатической миссии в Неаполе, куда Батюшков и прибыл в 1818 г.
Усиливается философичность его лирики, он стремится к осмыслению происходящего и жизни вообще. В элегиях усиливаются мотивы непрочности земных благ; душевная скорбь, тоска отныне не оставляют его.
К.Н. Батюшков (1821-1822) В 1821 г. Батюшков начинать ощущать признаки появления наследственной душевной болезни (мания преследования). В одном из последних стихотворений он выразил мысли о суетности и непостижимости земной жизни человека. Вот это стихотворение:
Ты знаешь что изрек, Прощаясь с жизнью, седой Мельхиседек!? Рабом родится человек, Рабом в могилу ляжет, И смерть ему едва ли скажет, Зачем он шёл долиной чудной слез, Страдал, рыдал, терпел, исчез. 1821
Примечание
Мельхиседек – библейский священнослужитель. В 1822 г. Батюшков был уже тяжело болен. Было предпринято множество попыток его лечения в Петербурге, на Кавказе, в Крыму, Москве, Саксонии, но все они оказывались тщетны, его перевезли в Вологду, где он прожил более 20 лет, никого не узнавая, и умер в 1855 г.
от тифа. Баратынский и Пушкин включили в своё творчество элегию как жанр новой романтической литературы. Кроме поэзии, Батюшков писал прозаические статьи. Его проза занимает в русской словесности столь же высокое место, как и стихотворения. Главное достоинство прозы Батюшкова — яркий, чистый, благозвучный и образный язык.
Достойное чтиво для господ: Борис Виан, «Пена дней»
Памятник К. Батюшкову в Вологде
История создания
Стихотворение «Мои пенаты» написано автором в период 1811-1812 годов, в это время уже достаточно зрелый поэт (на тот момент Батюшкова исполнилось 24 года) находился в имении сестёр, в Хантаново.
Находясь вдали от Петербурга, Константин Николаевич все глубже тонул в чувстве одиночества, он начинает все чаще вспоминать просвещенную интеллигенцию большого города и литературные вечера в компании таких же, как и он поэтов.
Из-за переполняющих чувств, которые легко модно сравнить с лёгкой ностальгией, Батюшков и начинает писать стихотворение, обращённое к знаменитым авторам того времени — Карамзину, Жуковскому, Вяземскому, Дмитриеву. В произведении присутствуют и иные имена, но Батюшков обращается именно к этим авторам, ведь это стихотворение он приложил к письмам, которые отправил всем 4 личностям.
Образы и символы
Система образов и символов в данном стихотворении очень сложная. Из-за достаточно большого объёма, каждый из образов представлен очень подробно.
- Образы праздной и созидательной жизни. Пышная и роскошная жизнь высмеивается лирическим героем, который выражает авторскую позицию. Будничное существование, неразделимое с трудом, не серое и невзрачное, оно настоящее! Каждый человек, по словам литератора, должен наполнить свое бытие смыслом, а не ленивым прозябанием на шелковых подушках. Он отрекается от богатства, избирая скромную келью, куда приходит вдохновение.
- Также немаловажную роль в стихотворении играет образ темного приюта, дома для эпикурейцев. Автор специально отводит эпикуреизму «темный угол», показывая тем самым своё недовольство и несогласие с главным тезисов данного философского учения — «личный комфорт превыше всего». Поэту по душе аскетический образ жизни, где нет ничего лишнего.
- Образы верных друзей (Жуковский, Дмитриев, Карамзин, Вяземский). Тема дружбы и банального земного счастья от встреч в родными людьми проходит красной нитью сквозь стихотворение, ведь этого просит сам жанр лирического произведения. Это веселые молодые люди, с которыми герой чувствует духовное родство. Они талантливы, добры и умны.
- Невозможно не заострить внимание на том, что двоемирие в стихотворении чувствуется очень хорошо благодаря использованию всевозможных отсылок и образов из реального мира (скатерти, столы, комнаты и обычные люди) и античного (географические объекты — Пермес, Геликон и античные имена богов — Харит, Вакх).
- Весьма важным образом является образ Лиры — женщины-музы, именно она и вынуждает лирического героя думать о сути праздной жизни.
- Лирический герой – поэт, который пребывает в радостном настроении, его переполняет энергия и творческий порыв. Он говорит о своих принципах, мировоззрении, а также делится рецептом творческой активности.
Основная идея
Главная мысль стихотворения — доказать то, что истинная радость жизни в земных и обыденных вещах, ради которых не стоит тратить деньги, жить в роскоши и злате. Все, что действительно может быть дорого человеку — жизнь, во всех ее проявлениях. Автор призывает читателей видеть смысл бытия в обыденных вещах — в дружбе, в любви, в творчестве.
Может показаться, что стихотворение носит излишне дидактический характер, но это не совсем так, Батюшков очень мастерски обходит тот момент, когда он, как автор, должен занять ту или иную сторону. Каждый человек выбирает свою судьбу сам.
???? Мои пенаты — Батюшков Константин текст и анализ стиха, читать стих
_Послание к Жуковскому и Вяземскому
Отечески Пенаты, О пестуны мои! Вы златом не богаты, Но любите свои Норы и темны кельи, Где вас на новосельи, Смиренно здесь и там Расставил по углам; Где странник я бездомный, Всегда в желаньях скромный, Сыскал себе приют.
О боги! будьте тут Доступны, благосклонны! Не вина благовонны, Не тучный фимиам Поэт приносит вам; Но слезы умиленья, Но сердца тихий жар, И сладки песнопенья, Богинь пермесских дар! О Лары! уживитесь В обители моей, Поэту улыбнитесь — И будет счастлив в ней!.. В сей хижине убогой Стоит перед окном Стол ветхий и треногой С изорванным сукном.
В углу, свидетель славы И суеты мирской, Висит полузаржавый Меч прадедов тупой; Здесь книги выписные, Там жесткая постель — Все утвари простые, Все рухлая скудель! Скудель!.. Но мне дороже, Чем бархатное ложе
И вазы богачей!..
Отеческие боги! Да к хижине моей Не сыщет ввек дороги Богатство с суетой; С наемною душой Развратные счастливцы, Придворные друзья И бледны горделивцы, Надутые князья! Но ты, о мой убогой Калека и слепой, Идя путем-дорогой С смиренною клюкой, Ты смело постучися, О воин, у меня, Войди и обсушися У яркого огня.
О старец, убеленный Годами и трудом, Трикраты уязвленный На приступе штыком! Двуструнной балалайкой Походы прозвени Про витязя с нагайкой, Что в жупел и в огни Летал перед полками, Как вихорь на полях, И вкруг его рядами Враги ложились в прах!..
И ты, моя Лилета, В смиренной уголок Приди под вечерок Тайком переодета! Под шляпою мужской И кудри золотые И очи голубые Прелестница, сокрой! Накинь мой плащ широкой, Мечом вооружись И в полночи глубокой Внезапно постучись… Вошла — наряд военный Упал к ее ногам, И кудри распущенны Взвевают по плечам, И грудь ее открылась С лилейной белизной: Волшебница явилась Пастушкой предо мной! И вот с улыбкой нежной Садится у огня, Рукою белоснежной Склонившись на меня, И алыми устами, Как ветер меж листами, Мне шепчет: «Я твоя, Твоя, мой друг сердечный!..» Блажен, в сени беспечной, Кто милою своей, Под кровом от ненастья, На ложе сладострастья, До утренних лучей Спокойно обладает, Спокойно засыпает
Близь друга сладким сном!..
Уже потухли звезды В сиянии дневном, И пташки теплы гнезды, Что свиты под окном, Щебеча покидают И негу отрясают Со крылышек своих; Зефир листы колышет, И все любовью дышит Среди полей моих; Все с утром оживает, А Лила почивает На ложе из цветов… И ветер тиховейный С груди ее лилейной Сдул дымчатый покров… И в локоны златые Две розы молодые С нарциссами вплелись; Сквозь тонкие преграды Нога, ища прохлады, Скользит по ложу вниз… Я Лилы пью дыханье На пламенных устах, Как роз благоуханье, Как нектар на пирах!.. Покойся, друг прелестный, В объятиях моих! Пускай в стране безвестной, В тени лесов густых, Богинею слепою Забыт я от пелен: Но дружбой и тобою С избытком награжден! Мой век спокоен, ясен; В убожестве с тобой Мне мил шалаш простой; Без злата мил и красен
Лишь прелестью твоей!
Без злата и честей Доступен добрый гений Поэзии святой, И часто в мирной сени Беседует со мной.
Небесно вдохновенье, Порыв крылатых дум! (Когда страстей волненье Уснет… и светлый ум, Летая в поднебесной, Земных свободен уз, В Аонии прелестной Сретает хоры муз!) Небесно вдохновенье, Зачем летишь стрелой, И сердца упоенье Уносишь за собой? До розовой денницы В отрадной тишине, Парнасские царицы, Подруги будьте мне! Пускай веселы тени Любимых мне певцов, Оставя тайны сени Стигийских берегов Иль области эфирны, Воздушною толпой Слетят на голос лирный Беседовать со мной!.. И мертвые с живыми Вступили в хор един!.. Что вижу? ты пред ними, Парнасский исполин, Певец героев, славы, Вслед вихрям и громам, Наш лебедь величавый, Плывешь по небесам. В толпе и муз и граций, То с лирой, то с трубой, Наш Пиндар, наш Гораций, Сливает голос свой. Он громок, быстр и силен, Как Суна средь степей, И нежен, тих, умилен, Как вешний соловей. Фантазии небесной Давно любимый сын, То повестью прелестной Пленяет Карамзин; То мудрого Платона Описывает нам, И ужин Агатона, И наслажденья храм, То древню Русь и нравы Владимира времян, И в колыбели славы Рождение славян. За ними сильф прекрасный, Воспитанник харит, На цитре сладкогласной О Душеньке бренчит; Мелецкого с собою Улыбкою зовет, И с ним, рука с рукою, Гимн радости поет!.. С эротами играя, Философ и пиит, Близь Федра и Пильпая Там Дмитриев сидит; Беседуя с зверями Как счастливый дитя, Парнасскими цветами Скрыл истину шутя. За ним в часы свободы Поют среди певцов Два баловня природы, Хемницер и Крылов. Наставники-пииты, О Фебовы жрецы! Вам, вам плетут хариты Бессмертные венцы! Я вами здесь вкушаю Восторги пиерид, И в радости взываю:
О музы! я пиит!
А вы, смиренной хаты О Лары и Пенаты! От зависти людской Мое сокройте счастье, Сердечно сладострастье И негу и покой! Фортуна, прочь с дарами Блистательных сует! Спокойными очами Смотрю на твой полет: Я в пристань от ненастья Челнок мой проводил, И вас, любимцы счастья, Навеки позабыл… Но вы, любимцы славы, Наперсники забавы, Любви и важных муз, Беспечные счастливцы, Философы-ленинцы, Враги придворных уз, Друзья мои сердечны! Придите в час беспечный Мой домик навестить — Поспорить и попить! Сложи печалей бремя, Жуковский добрый мой! Стрелою мчится время, Веселие стрелой! Позволь же дружбе слезы И горесть усладить, И счастья блеклы розы Эротам оживить. О Вяземский! цветами Друзей твоих венчай, Дар Вакха перед нами: Вот кубок — наливай! Питомец муз надежный, О Аристиппов внук! Ты любишь песни нежны И рюмок звон и стук! В час неги и прохлады На ужинах твоих Ты любишь томны взгляды Прелестниц записных. И все заботы славы, Сует и шум, и блажь, За быстрый миг забавы С поклонами отдашь. О! дай же ты мне руку, Товарищ в лени мой, И мы… потопим скуку В сей чаше золотой! Пока бежит за нами Бог времени седой И губит луг с цветами Безжалостной косой, Мой друг! скорей за счастьем В путь жизни полетим; Упьемся сладострастьем, И смерть опередим; Сорвем цветы украдкой Под лезвием косы, И ленью жизни краткой Продлим, продлим часы! Когда же парки тощи Нить жизни допрядут И нас в обитель нощи Ко прадедам снесут,— Товарищи любезны! Не сетуйте о нас, К чему рыданья слезны, Наемных ликов глас? К чему сии куренья И колокола вой, И томны псалмопенья Над хладною доской? К чему?. Но вы толпами При месячных лучах Сберитесь и цветами Усейте мирный прах; Иль бросьте на гробницы Богов домашних лик, Две чаши, две цевницы, С листами повилик; И путник угадает Без надписей златых, Что прах тут почивает
Счастливцев молодых!
Вторая половина 1811 и первая половина 1812
Вам также может понравиться
К.Батюшков «Мои пенаты» | Анализ стихотворения | Рифмовед.ру
Строфа – это объединение двух или нескольких строк стихотворения, имеющих интонационное сходство или общую систему рифм, и регулярно или периодически повторяющееся в стихотворении. Большинство стихотворений делятся на строфы и т.о. являются строфическими.
Если разделения на строфы нет, такие стихи принято называть астрофическими. Самая популярная строфа в русской поэзии – четверостишие (катрен, 4 строки).
Широко употребимыми строфами также являются:
двустишие (дистих), трёхстишие (терцет), пятистишие, шестистишие (секстина), восьмистишие (октава) и др. Больше о строфах
- Стопа – это единица длины стиха, состоящая из повторяющейся последовательности ударного и безударных слогов. Двухсложные стопы состоят из двух слогов:
- хорей (ударный и безударный слог), ямб (безударный и ударный слог) – самая распостранённая стопа в русской поэзии.
- дактиль (ударный слог первый из трёх), амфибрахий (ударный слог второй из трёх), анапест (ударный слог третий).
Трёхсложные стопы – последовательность из 3-х слогов:
Четырёхсложная стопа – пеон – четыре слога, где ударный слог может регулярно повторяться на месте любого из четырёх слогов: первый пеон – пеон с ударением на первом слоге, второй пеон – с ударением на втором слоге и так далее.
Пятисложная стопа состоит из пяти слогов: пентон – ударный слог третий из пяти.
Больше о стопах
Размер – это способ звуковой организации стиха; порядок чередования ударных и безударных слогов в стопе стихотворения.
Размер стихотворения повторяет название стопы и указывает на кол-во стоп в строке.
Любая стопа может повторяться в строке несколько раз (от одного до восьми, и более).
Кол-во повторов стопы
и определяет полный размер стиха, например: одностопный пентон, двухстопный пеон, трехстопный анапест, четырёхстопный ямб, пятистопный дактиль, шестистопный хорей и т.д.
Больше о размерах
Рифма – это звуковой повтор, традиционно используемый в поэзии и, как правило, расположенный и ожидаемый на концах строк в стихах.
Рифма скрепляет собой строки и вызывает ощущение звуковой гармонии и смысловой законченности определённых частей стихотворения.
Рифмы помогают ритмическому восприятию строк и строф, выполняют запоминательную функцию в стихах и усиливают воздействие поэзии как искусства благодаря изысканному благозвучию слов. Больше о рифмах
Рифмовка – это порядок чередования рифм в стихах.
Основные способы рифмовки: смежная рифмовка (рифмуются соседние строки: AA ВВ СС DD), перекрёстная рифмовка (строки рифмуются через одну: ABAB), кольцевая или опоясывающая рифмовка (строки рифмуются между собой через две другие строки со смежной рифмовкой: ABBA), холостая (частичная рифмовка в четверостишии с отсутствием рифмы между первой и третьей строкой: АBCB), гиперхолостая рифмовка (в четверостишии рифма есть только к первой строке, а ожидаемая рифма между второй и четвёртой строкой отсутствует: ABAC, ABCA, AABC), смешанная или вольная рифмовка (рифмовка в сложных строфах с различными комбинациями рифмованных строк). Больше о рифмовке
Другие стихи К.Батюшкова:
К.Батюшков «В Лаисе нравится улыбка на устах…», К.Батюшков «Я вижу тень Боброва…», К.Батюшков «Взгляни: сей кипарис, как наша степь, бесплоден …», К.Батюшков «Без смерти жизнь не жизнь: и что она? Сосуд…», К.Батюшков «От стужи весь дрожу…», К.Батюшков «Пробуждение», К.Батюшков «Подражание Ариосту», К.Батюшков «Сон могольца», К.
Батюшков «Кто это, так насупя брови…..», К.Батюшков «Элизий», К.Батюшков «Беседка муз», К.Батюшков «Где слава, где краса, источник зол твоих…», К.Батюшков «Радость», К.Батюшков «Явор к прохожему», К.Батюшков «Надпись на гробе пастушки», К.Батюшков «Эпитафия», К.Батюшков «Меня преследует судьба…», К.Батюшков «Числа по совести не знаю…», К.Батюшков «Судьба Одиссея», К.
Батюшков «Когда в страдании девица отойдет…», К.Батюшков «Книги и журналист», К.Батюшков «Памфил забавен за столом…», К.Батюшков «На смерть супруги Ф.Ф.Кокошкина», К.Батюшков «Известный откупщик Фадей…», К.Батюшков «Запрос Арзамасу», К.Батюшков «Истинный патриот», К.Батюшков «Писать я не умею», К.Батюшков «На перевод «Генриады», или превращение Вольтера», К.
Батюшков «Я клялся боле не любить…», К.Батюшков «Выздоровление», К.Батюшков «Из подражания древним», К.Батюшков «Мои пенаты», К.Батюшков «Увы, мы носим все дурачества оковы…», К.Батюшков «Пред ними истощает…», К.Батюшков «Изнемогает жизнь в груди моей остылой…», К.Батюшков «Новый род смерти», К.Батюшков «К Никите», К.Батюшков «Счастливец», К.
Батюшков «Пафоса бог, Эрот прекрасный…», К.Батюшков «Источник», К.Батюшков «Песнь Гаральда Смелого», К.Батюшков «Ложный страх», К.Батюшков «Гремит повсюду страшный гром…», К.Батюшков «К Маше», К.Батюшков «Рыдайте, амуры и нежные грации…», К.Батюшков «Есть наслаждение и в дикости лесов…», К.Батюшков «Из греческой антологии», К.Батюшков «Отъезд», К.
Батюшков «Эпиграмма на перевод Виргилия», К.Батюшков ««Теперь, сего же дня…», К.Батюшков «Привидение», К.Батюшков «Любовь в челноке», К.Батюшков «Пленный», К.Батюшков «Умирающий тасс», К.Батюшков «Сей старец, что всегда летает…..», К.Батюшков «Мой гений», К.Батюшков «К Петину», К.Батюшков «Сравнение», К.Батюшков «На поэмы Петру Великому», К.Батюшков «Надежда», К.
Батюшков «Таврида», К.Батюшков «Разлука», К.Батюшков «Переход через Рейн…», К.Батюшков «Мадагаскарская песня», К.Батюшков «Сон воинов», К.Батюшков «Тень друга», К.Батюшков «Тебе ль оплакивать утрату юных дней…», К.Батюшков «Вакханка», К.Батюшков «Послание к стихам моим», К.Батюшков «Ты хочешь меду, сын?- Так жала не страшись…», К.Батюшков «Льстец моей ленивой музы!..», К.
Батюшков «Стихи на смерть Даниловой», К.Батюшков «Из антологии», К.Батюшков «На свет и на стихи…»,
Анализ стихов других авторов:А.Барто «Бычок», А.Блок «Девушка пела в церковном хоре», А.И.Одоевский «Я разлучился с колыбели…», А.Навроцкий «Утес Cтеньки Разина», А.Н.Радищев «Час преблаженный…», А.П.Сумароков «Эпитафия/9», А.Полежаев «Зачем задумчивых очей…», А.С.Грибоедов «Прости, Отечество!», А.С.Пушкин «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…
», А.Твардовский «Армейский сапожник», А.Жемчужников «Думы оптимиста», А.Кольцов «Косарь», А.Н.Апухтин «Сухие, редкие, нечаянные встречи…», А.Плещеев «Ночь тиха… Едва колышет…», А.Сурков «Бьется в тесной печурке огонь…», А.Толстой «Алеша Попович», А.Ф.Мерзляков «Среди долины ровныя…», А.Хомяков «Новград», А.Белый «Тело стихий», А.
Вознесенский «Почему два великих поэта…», А.Дементьев «Гороскоп», А.Ахматова «Заплаканная осень, как вдова…», А.Бунина «На разлуку», А.Д.Кантемир «О жизни спокойной», А.Дельвиг «Любовь», А.Григорьев «Артисткке», А.Майков «Под дождем», А.Голенищев-Кутузов «В четырех стенах», А.Фет «Это утро, радость эта…», Б.Ахмадулина «Опять в природе перемена…», Б.
Лившиц «Закат у дворцового моста», Б.Пастернак «Как бронзовой золой жаровень…», Б.Слуцкий «Поэты 'Правды' и 'Звезды'», Б.Чичибабин «Приготовление борща», Б.Окуджава «А мы с тобой, брат, из пехоты…», В.Брюсов «Хорошо одному у окна…», В.А.Жуковский «Явление поэзии в виде Лалла Рук», В.Капнист «Спокойствие праведного», В.К.
Тредиаковский «Я уж ныне не люблю, как похвальбу красну…», В.Курочкин «Бедовый критик», В.Лебедев-Кумач «Ах, сам я не верил…», В.Хлебников «Азия», В.Тушнова «А знаешь, все еще будет!..», В.Кюхельбекер «Жизнь», В.Бенедиктов «Молитва», В.Высоцкий «Баллада о гипсе», В.Жемчужников «Разочарование», В.Костров «В берёзовой серебряной купели…», В.
Маяковский «Военно-морская любовь», В.Раевский «Идиллия»,
Избранные поэты:
Агния Барто, Александр Блок, Александр Иванович Одоевский, Александр Навроцкий, Александр Николаевич Радищев, Александр Петрович Сумароков, Александр Полежаев, Александр Сергеевич Грибоедов, Александр Сергеевич Пушкин, Александр Твардовский, Алексей Жемчужников, Алексей Кольцов, Алексей Николаевич Апухтин, Алексей Плещеев, Алексей Сурков, Алексей Толстой, Алексей Федорович Мерзляков, Алексей Хомяков, Андрей Белый, Андрей Вознесенский, Андрей Дементьев, Анна Ахматова, Анна Бунина, Антиох Дмитриевич Кантемир, Антон Дельвиг, Аполлон Григорьев, Аполлон Майков, Арсений Голенищев-Кутузов, Афанасий Фет, Белла Ахмадулина, Бенедикт Лившиц, Борис Пастернак, Борис Слуцкий, Борис Чичибабин, Булат Окуджава, Валерий Брюсов, Василий Андреевич Жуковский, Василий Капнист, Василий Кириллович Тредиаковский, Василий Курочкин, Василий Лебедев-Кумач, Велимир Хлебников, Вероника Тушнова, Вильгельм Кюхельбекер, Владимир Бенедиктов, Владимир Высоцкий, Владимир Жемчужников, Владимир Костров, Владимир Маяковский, Владимир Раевский, Владимир Соловьёв, Владислав Ходасевич, Гавриил Державин, Георгий Адамович, Георгий Иванов, Георгий Шенгели, Григорий Поженян, Давид Самойлов, Даниил Хармс, Демьян Бедный, Денис Давыдов, Дмитрий Мережковский, Дмитрий Минаев, Евгений Баратынский, Евгений Долматовский, Евгений Евтушенко, Евгений Забелин, Евдокия Ростопчина, Зинаида Гиппиус, Иван Аксёнов, Иван Андреевич Крылов, Иван Бунин, Иван Иванович Хемницер, Иван Мятлев, Иван Никитин, Иван Сергеевич Аксаков, Иван Сергеевич Тургенев, Иван Суриков, Иван Франко, Игорь Северянин, Илья Резник, Илья Сельвинский, Илья Френкель, Илья Эренбург, Иннокентий Фёдорович Анненский, Иосиф Бродский, Иосиф Уткин, Ипполит Федорович Богданович, Козьма Прутков, Кондратий Федорович Рылеев, Константин Батюшков, Константин Ваншенкин, Константин Дмитриевич Бальмонт, Константин Симонов, Константин Случевский, Корней Чуковский, Лев Александрович Мей, Лев Иванович Ошанин, Леонид Мартынов, Леся Украинка, Максимилиан Волошин, Маргарита Алигер, Маргарита Иосифовна Алигер, Марина Цветаева, Михаил Алексеевич Кузмин, Михаил Васильевич Ломоносов, Михаил Дмитриев, Михаил Исаковский, Михаил Матвеевич Херасков, Михаил Светлов, Михаил Юрьевич Лермонтов, Нестор Васильевич Кукольник, Николай Александрович Львов, Николай Алексеевич Заболоцкий, Николай Алексеевич Некрасов, Николай Глазков, Николай Гнедич, Николай Гумилев, Николай Добронравов, Николай Доризо, Николай Карамзин, Николай Клюев, Николай Огарев, Николай Рубцов, Николай Ушаков, Николай Языков, Ольга Берггольц, Осип Мандельштам, Павел Антокольский, Петр Андреевич Вяземский, Пётр Ершов, Расул Гамзатов, Римма Казакова, Роберт Рождественский, Самуил Яковлевич Маршак, Саша Черный, Семен Кирсанов, Семён Кирсанов, Семён Надсон, Сергей Александрович Есенин, Сергей Михалков, Тарас Григорьевич Шевченко, Фазиль Искандер, Федор Иванович Тютчев, Федор Сологуб, Фёдор Николаевич Глинка, Эдуард Асадов, Эдуард Багрицкий, Юлия Друнина, Юнна Мориц, Юргис Балтрушайтис, Юрий Александрович Нелединский-Мелецкий, Яков Полонский, Янка Купала, Ярослав Смеляков,
А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я рифмы к словам
Мои пенаты. Послание Жуковскому и Вяземскому
Батюшков К. Н. Мои пенаты. Послание Жуковскому и Вяземскому (“Отечески пенаты…”) // Батюшков К. Н. Полное собрание стихотворений. — М.; Л.: Сов. писатель, 1964. — С. 134—141.
МОИ ПЕНАТЫПослание к Жуковскому и ВяземскомуОтечески пенаты, О пестуны мои! Вы златом не богаты, Но любите свои Норы и темны кельи, Где вас на новосельи Смиренно здесь и там Расставил по углам; Где странник я бездомный, Всегда в желаньях скромный, Сыскал себе приют. О боги! будьте тут Не вина благовонны, Не тучный фимиам Поэт приносит вам, Но слезы умиленья, Но сердца тихий жар И сладки песнопенья, Богинь пермесских дар! О лары! уживитесь В обители моей, Поэту улыбнитесь —И будет счастлив в ней!.. В сей хижине убогой Стоит перед окном Стол ветхий и треногий С изорванным сукном.
Скудель!.. Но мне дороже, Чем бархатное ложеИ вазы богачей!..Отеческие боги! Да к хижине моей Не сыщет ввек дороги Богатство с суетой, С наемною душой Развратные счастливцы, Придворные друзья И бледны горделивцы, Надутые князья! Но ты, о мой убогой Калека и слепой, Идя путем-дорогой Ты смело постучися, О воин, у меня, Войди и обсушися У яркого огня. О старец, убеленный Годами и трудом, Трикраты уязвленный На приступе штыком! Двуструнной балалайкой Походы прозвени Про витязя с нагайкой, Что в жупел и в огни Летал перед полками Как вихорь на полях, И вкруг его рядамиВраги ложились в прах!.. И ты, моя Лилета,
Внезапно постучись… Вошла — наряд военный Упал к ее ногам, И кудри распущенны Взвевают по плечам, И грудь ее открылась С лилейной белизной: Волшебница явилась Пастушкой предо мной! И вот с улыбкой нежной Садится у огня, Рукою белоснежной И алыми устами, Как ветер меж листами, Мне шепчет: «Я твоя,Твоя, мой друг сердечный!..» Блажен в сени беспечной, Кто милою своей, Под кровом от ненастья, На ложе сладострастья, До утренних лучей Спокойно обладает, Спокойно засыпаетБлиз друга сладким сном!..
На ложе из цветов… И ветер тиховейный С груди ее лилейнойСдул дымчатый покров… И в локоны златые Две розы молодые С нарциссами вплелись; Сквозь тонкие преграды Нога, ища прохлады,Скользит по ложу вниз… Я Лилы пью дыханье На пламенных устах, Как роз благоуханье,Как не́ктар на пирах!.. В объятиях моих! Пускай в стране безвестной, В тени лесов густых, Богинею слепою Забыт я от пелен, Но дружбой и тобою С избытком награжден! Мой век спокоен, ясен; В убожестве с тобой Мне мил шалаш простой, Без злата мил и красенЛишь прелестью твоей!Без злата и честей Доступен добрый гений Поэзии святой, И часто в мирной сени Беседует со мной. Небесно вдохновенье, Порыв крылатых дум!Уснет… и светлый ум,Летая в поднебесной, Земных свободен уз, В Аонии прелестной Сретает хоры муз!) Небесно вдохновенье, Зачем летишь стрелой И сердца упоенье Уносишь за собой? До розовой денницы В отрадной тишине, Парнасские царицы, Подруги будьте мне! Пускай веселы тени Любимых мне певцов, Оставя тайны сени Стигийских берегов Иль области эфирны, Слетят на голос лирныйБеседовать со мной!.. И мертвые с живымиВступили в хор един!.. Что вижу? ты пред ними, Парнасский исполин, Певец героев, славы, Вслед вихрям и громам, Наш лебедь величавый, Плывешь по небесам. В толпе и муз, и граций, То с лирой, то с трубой, Наш Пиндар, наш Гораций Сливает голос свой. Он громок, быстр и силен, Как Суна средь степей, И нежен, тих, умилен, Как вешний соловей. Фантазии небесной То повестью прелестной Пленяет Карамзин, То мудрого Платона
Гимн радости поет!.. С эротами играя, Близ Федра и Пильпая Там Дмитриев сидит; Беседуя с зверями, Как счастливый дитя, Парнасскими цветами Скрыл истину шутя. За ним в часы свободы Поют среди певцов Два баловня природы, Хемницер и Крылов. Наставники-пииты, О Фебовы жрецы! Вам, вам плетут хариты Бессмертные венцы! Я вами здесь вкушаю Восторги пиерид, И в радости взываю:О музы! я пиит!
Навеки позабыл… Но вы, любимцы славы, Наперсники забавы, Любви и важных муз, Беспечные счастливцы, Философы-ленивцы, Враги придворных уз, Друзья мои сердечны! Мой домик навестить — Поспорить и попить! Сложи печалей бремя, Жуковский добрый мой! Стрелою мчится время, Веселие стрелой! Позволь же дружбе слезы И горесть усладить И счастья блеклы розы Эротам оживить. О Вяземский! цветами Друзей твоих венчай. Дар Вакха перед нами: Вот кубок — наливай! Питомец муз надежный, О Аристиппов внук! Ты любишь песни нежны И рюмок звон и стук! В час неги и прохлады Ты любишь томны взгляды Прелестниц записных. И все заботы славы, Сует и шум, и блажь За быстрый миг забавы С поклонами отдашь.О! дай же ты мне руку,Товарищ в лени мой, И мы… потопим скуку В сей чаше золотой! Пока бежит за нами Бог времени седой И губит луг с цветами Безжалостной косой, Мой друг! скорей за счастьем В путь жизни полетим; Упьемся сладострастьем И смерть опередим; Под лезвеем косы И ленью жизни краткой Продлим, продлим часы! Когда же парки тощи Нить жизни допрядут И нас в обитель нощи Ко прадедам снесут, — Товарищи любезны! Не сетуйте о нас, К чему рыданья слезны, Наемных ликов глас? К чему сии куренья, И колокола вой, И томны псалмопенья Над хладною доской?К чему?.. Но вы толпами При месячных лучах Сберитесь и цветами Иль бросьте на гробницы Богов домашних лик, Две чаши, две цевницы С листами повилик; И путник угадает Без надписей златых, Что прах тут почивает
|
Примечания
Мои пенаты. Впервые — ПРП, ч. 1, стр. 55—69. Печ. по «Опытам», стр. 121—137. Автограф — ГПБ. В сборниках А. Н. Афанасьева (см. о нем стр. 283) и П. А. Ефремова (ПД), а также в Тургеневской тетради (ПД) есть следующие варианты:
стихи 131—141:
О Лила, друг мой милый, Душа души моей! Тобою век унылый, Средь шума и людей, Среди уединенья, Средь скучного томленья Печали и трудов, Тобой, богиня, ясен! И этот уголок
Не будет одинок!
- стихи 164—170:
- Спускайтеся ко мне! Пусть тени и призраки Любимых мне певцов, Разрушив тлен и мраки Эреба и гробов, Как жители эфирны,
- Воздушною стезей
- Вариант ст. 189—196, по-иному характеризующий Карамзина:
- Пером из крыльев Леля Здесь пишет Карамзин,
- Преемник Мармонтеля, В таблицах мнемозин Любовны приключенья И сладки откровенья
- Чувствительным сердцам.
- В автографе послания после ст. 200 есть следующие зачеркнутые строки, также относящиеся к Карамзину:
- Всегда внушенный чувством, Умел он позлатить Оратора искусством Повествованья нить И в слоге плавном слить Всю силу Робертсона И сладость Ксенофона; Аттической пчелы,
Волшебной…
Направив послание Жуковскому и Вяземскому, Батюшков просил их сделать замечания, которые и были присланы (Соч., т. 3, стр. 178 и 183—184). Батюшков радовался тому, что друзьям понравилось его послание (Соч., т. 3, стр. 184), тем более что он видел в нем недостатки, в частности считал «конец живее начала» (Соч., т. 3, стр. 153). Первоначально послание называлось «К пенатам».
Батюшков так объяснял это заглавие в письме к Вяземскому от 10 мая 1812 г.: «Я назвал послание свое посланием «К пенатам», потому что их призываю в начале, под их покровительство зову к себе в гости и друзей, и девок, и нищих и, наконец, умирая, желаю, чтоб они лежали и на моей гробнице. Я назвал сие послание «К пенатам» так точно, как Грессет свое назвал „Chartreuse“» ‹«Обитель»› (Соч.
, т. 3, стр. 183). В послании есть некоторые мотивы, навеянные этим произведением Грессе (например, перечисление любимых авторов поэта), а также посланием «Моим пенатам» французского поэта Жана Дюси (1753—1816). Батюшков писал Гнедичу 3 мая 1809 г.
: «Женимся, мой друг, и скажем вместе: святая невинность, чистая непорочность и тихое сердечное удовольствие, живите в бедном доме, где ни бронзы, ни драгоценных сосудов, где скатерть постлана гостеприимством, где сердце на языке, где фортуны не чествуют в почетном углу, но где мирный пенат улыбается друзьям и супругам, мы вас издали приветствуем!» (Соч., т. 3, стр. 36).
В этих строках письма — по справедливому замечанию Д. Д. Благого — уже содержится «зерно» послания (изд. 1934, стр. 489). Стихотворение Батюшкова имело огромный успех. Оно вызвало ответные послания Жуковского и Вяземского, написанные блестяще разработанным в «Моих пенатах» трехстопным ямбом. Этот размер, имитирующий интимную дружескую беседу, широко использовали подражатели Батюшкова (см.
, например, стихотворение Нечаева «Послание к князю N. N. в день отъезда его из Петербурга в Москву» (ВЕ, 1816, № 12, стр. 261—264). Они использовали также любовно-эротические образы послания и связанное с ними имя его героини Лилы (см. стихотворение С. Е. Раича «Эроты», напечатанное в 1824 г. в «Мнемозине», ч. 2, М., 1824, стр. 52). М. П.
Погодин, описывая кабинет Карамзина в Остафьеве, где создавалась «История государства Российского», характеризовал его теми стихами «Моих пенатов», в которых была нарисована скромная хижина поэта: «Всё утвари простые…» и т. д. (см.: М. Погодин. Н. М. Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам современников, ч. 2. М., 1866, стр. 28).
Напротив, многие писатели декабристского круга относились к посланию Батюшкова весьма иронически. Грибоедов и Катенин в комедии «Студент» (1817) заставили поэта Беневольского, в лице которого были осмеяны карамзинисты, читать в несколько переиначенном виде начало послания Батюшкова (д. 2, явл. 11).
Пушкин на полях «Опытов» одобрительно отмечал жизнерадостный колорит послания и заключенные в нем выпады против знати и богачей. Он также писал: «Слог так и трепещет, так и льется — гармония очаровательна» (П, т. 12, стр. 274).
Наряду с этим он сделал такое критическое замечание: «Главный порок в сем прелестном послании — есть слишком явное смешение древних обычаев мифологических с обычаями жителя подмосковной деревни. Музы — существа идеальные. Христианское воображение наше к ним привыкло, но норы и келии, где лары расставлены, слишком переносят нас в греческую хижину, где с неудовольствием находим стол с изорванным сукном и перед камином суворовского солдата с двуструнной балалайкой, — это все друг другу слишком уже противоречит» (П, т. 12, стр. 272—273).
Вяземский Петр Андреевич (1792—1878) — поэт и критик, один из ближайших друзей Батюшкова; в 1814 г. Батюшков писал Вяземскому: «Ты занимаешь первое место в моем сердце…» (ЦГАЛИ).
Рухлая скудель — глиняная посуда.
Идиоматическое выражение, означающее ужасное испытание; жупел — горящая сера; в нее якобы, по христианскому мифу, погружены грешники в аду.
Богиня слепая — Фортуна.
Аония — часть Древней Греции, где находился Геликон.
Парнасские царицы — музы.
Наш лебедь величавый — Державин, сравнивавший себя с лебедем в одноименном стихотворении.
Наш Пиндар, наш Гораций — характеристика двух струй поэзии Державина (гражданственной и интимно-психологической), заимствована из посвящения Державину трагедии В. А. Озерова «Эдип в Афинах» (1804), где Державин определялся как поэт, «который с парением Пиндара согласил философию Горация…, коего стихотворство шумно, быстро и чудесно, как водопад Суны».
Суна — река, на которой находится водопад Кивач, воспетый Державиным в оде «Водопад».
Платон (427—347 до н. э.) — древнегреческий философ. Карамзин писал о нем в очерке «Афинская жизнь» (1793).
Агатон (V в. до н. э.) —древнегреческий трагик, друг Платона и Эврипида. Карамзин писал об Агатоне в очерке «Цветок на гроб моего Агатона» (1793), его имя упоминается и в очерке Карамзина «Афинская жизнь», где описывается ужин афинянина Гиппия.
Наслажденья храм. В том же очерке «Афинская жизнь» говорится, что на доме Гиппия была надпись: «Храм удовольствия и счастия, отверстый для всех мудрых любителей наслаждения» (Карамзин. Сочинения, т. 3. СПб., 1848, стр. 420).
Древню Русь и нравы Владимира времян «О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств» (1802).
Сильф прекрасный — И. Ф. Богданович; см. о нем примеч. к стихотворению «Видение на берегах Леты», стр. 275.
Цитра — см. стр. 270.
Мелецкий
Федр (I в. до н. э.) — первый римский баснописец.
Пильпай (Бидпай) — легендарный индусский баснописец.
Дмитриев «достойным собратом любезного Жуковского» и находил, что он пишет «прекрасные» стихи (И. И. Дмитриев. Сочинения, т. 2. СПб., 1895, стр. 225). Дмитриев восторженно встретил появление «Опытов», видя в них доказательство «успехов» русского просвещения (там же, стр. 243), и цикла «Из греческой антологии» (см. также вступ. статью, стр. 49). О
Хемницере и
Крылове см. примеч. к «Видению на берегах Леты», стр. 275, 277.
Питомец муз надежный «Послания Попа к Арбутноту» И. И. Дмитриева.
Аристиппов внук. В письме к Вяземскому от 19 декабря 1811 г.
Батюшков так объяснял эти слова: «Это, то есть, не значит, что ты внук, то есть взаправду, и что твой батюшка назывался Аристиппычем или Анакреонычем, но это значит то, что ты, то есть, имеешь качества, как будто нечто свойственное, то есть любезность, охоту напиться не вовремя и пр., пр., пр.» (Соч., т. 3, стр. 168). Аристипп (IV в. до н. э.) — древнегреческий философ, видевший цель жизни в наслаждениях.
О! дай же ты мне руку — эти слова Батюшков почти буквально повторил через несколько лет после сочинения послания в письме к Вяземскому от 27 августа 1815 г., где он восклицал: «Дай же мне руку, мой милый друг, и возьми себе все, что я могу еще чувствовать — благородного, прекрасного. Оно твое» (ЦГАЛИ).
— церковный хор певчих.
Цевница — см. стр. 268.
- Раздел сайта:
- Главная страница → Стихотворения
Загрузка...
