Образ музы в лирике н. а. некрасова

Связующим звеном между поэтом и народом у Некрасова выступает Муза. Этот образ столь же условен и литературен, как и другие, составляющие мифологию поэта в лирике начала XIX века.

В античной мифологии музы были первоначально нимфами источников (в представлениях древних вода обладала исцеляющей и вдохновляющей силой). Музам стали приписывать дар творчества и способность одаривать людей талантами. У древнегреческого поэта Гесиода девять сестер Муз (дочерей Зевса и богини памяти Мнемозины) поют на пирах богов и вдохновляют поэтов.

У Пушкина Муза — символ соприкосновения человека с божественным началом.

В первых строфах восьмой главы «Евгения Онегина» Пушкин осмысляет собственное творчество через историю своей Музы: она пробуждает в юном поэте творческий дар, становится его верной подругой, сопровождает его на всех этапах жизненного пути.

Муза меняет обличья, символизируя перемену мест и новые темы поэзии: она то резвая «вакханочка» на пирах юности, то смелая всадница в горах Кавказа, то дикарка среди цыганских шатров в Молдавии, то «барышня уездная», «с печальной думою в очах, с французской книжкою в руках», то спутница поэта на светском рауте. Муза Пушкина — индивидуализированный образ: она прелестна, женственна, переменчива, то шаловлива, то робка. Она прекрасна своей простотой, и поэт испытывает к ней то нежное, то ревнивое чувство, он гордится ею:

А я гордился меж друзей
Подругой ветреной моей
…
На прелести ее степные
С ревнивой робостью гляжу.

В других произведениях Пушкина Муза заменяет самого поэта, она — часть его творческой личности. Поэтому поэт обращается к ней, как к самому себе («Веленью Божьему, о Муза, будь послушна…»). Образ Музы нужен поэту как один из приемов для самохарактеристики: Муза — его второе «я», выражение его творческой программы, его понимания поэзии.

Образ Музы в лирике Некрасова принципиально иной. Он прямо заимствует его из поэзии начала XIX века, но придает этому образу совсем другой смысл, тем самым подчеркивая свой разрыв с классической традицией. Стихотворение 1852 года «Муза» начинается с отрицания:

Нет, Музы ласково поющей и прекрасной

Не помню над собой я песни сладкогласной!

Некрасов смело рискует сопоставить себя с Пушкиным, соотнося его Музу со своей. Исходным в этом сопоставлении оказывается мотив детства («В пеленках у меня свирели не забыла…

»), который, как и у Пушкина в стихотворении «Муза» (1821) и в восьмой главе «Евгения Онегина», намечает тему становления поэта от детства к отрочеству и юности.

Замечательно, что «пеленки» в стихотворении Некрасова — «пушкинские», они взяты из стихотворения «Наперсница волшебной старины…» (1821):

Ты, детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворожила.

Как видим, Некрасов берет материал не столько из жизни, сколько из литературы, и при этом полемически заостряет его. Вместо поэтических «пелен» Некрасов ставит подчеркнуто бытовые, жизненно конкретные «пеленки».

Он переосмысливает классическую мифологему: его Муза — не юная подруга, не богиня, она — бедная, нелюбимая, неласковая, суровая, что-то вроде няни-крестьянки, замученной тяжким трудом («согбенная трудом, убитая кручиной»).

Муза названа «печальной спутницей печальных бедняков», рожденных для «труда, страданья и оков». Колыбель младенца — будущего поэта стоит в «убогой хижине», освещенной «дымной лучиной».

Смысловой центр одноименного стихотворения Некрасова — пение Музы. Д. С. Мережковский замечает по поводу некрасовской Музы, что у нее «нет вовсе лиры, а есть только голос». Она «не играет, а поет; не поет, а плачет это не пение струн, а певучесть рыданий».

Муза плачет над колыбелью, вторя детским «рыданьям», или поет «разгульную песню», в которой тоже слышится «скорбный стон». Голос Музы, «плачущей, скорбящей и болящей», иногда звучит грозно, мстительно, она не качает колыбель, а в порыве ярости «бешено» играет ею.

В образе Музы Некрасова соединяются любовь и ненависть, желание борьбы и прощение. «Музой мести и печали» назовет он свою покровительницу в стихотворении 1855 года («Замолкни, Муза мести и печали! »).

В стихотворении «Муза» поражает вторжение в текст еще одного сугубо прозаического мотива — денег, расчета, «грязной суеты».

Так определена низкая, непоэтическая сторона жизни — удел бедняков, для которых богатство — неосуществимая мечта. Некрасовская Муза унижена и этой мечтой о богатстве.

Она изображается не только «скорбящей и болящей», но и «униженно просящей, которой золото — единственный кумир».

В пушкинском стихотворении «Разговор книгопродавца с поэтом» уже соприкасались поэзия и деньги (расчет). Однако там поэт вовсе не был унижен необходимостью продавать создания своего творчества; это было осмыслено как естественная необходимость. Поэт и книгопродавец могли спокойно «условиться», сойтись в цене.

У Некрасова Муза одержима жаждой денег, и поэт этого стыдится — стыдится, что его «юношеских лет прекрасные мечты» смешиваются с мелочной житейской суетой.

Бедность, унижение, надрыв, жажда денег, стыд — это мотивы Достоевского; не случайно Достоевский после смерти Некрасова писал о своей к нему близости, и именно он произносил надгробную речь на могиле поэта.

В анализируемом стихотворении Муза оказывается проводником поэта «Чрез бездны темные Насилия и Зла, Труда и Голода»; в более раннем тексте (1848) поэт сам приводит свою Музу — и не на «раут светский», как у Пушкина, а на Сенную площадь (здесь снова очевидна близость с Достоевским: образ—«шестой час», «Сенная»—будущее «Преступление и наказание»).

…Ни звука из ее груди,

Лишь бич свистал, играя…

И Музе я сказал: «Гляди!

Сестра твоя родная!»

В этом раннем стихотворении поэт преподает урок своей Музе, еще не ведающей горя и зла, он учит ее видеть в униженной крестьянке «сестру». В стихотворении, написанном через 30 лет (в декабре 1877 года, накануне смерти поэта), уже сама Муза «иссечена кнутом». Так замыкается круг некрасовских текстов о поэзии:

О Муза! я у двери гроба!

Пускай я много виноват…

…

Не плачь! завиден жребий наш,

Не надругаются над нами…

Муза здесь не замещает поэта, она стоит рядом с ним, разделяет его участь, у них общая судьба. Оба стоят у «позорного столба». И этот «столб» заменяет «памятник» поэту. Своей вечной спутнице — бессмертной Музе страдающий поэт завещает сохранить союз с «честными сердцами», а ее страдание объявляется близким русскому сердцу.

Как и в других стихотворениях Некрасова, поэтическое высказывание представляет здесь «энергический и горький взрыв» (слова И. С. Тургенева), в котором драматически переплетаются противоречивые чувства — вины и гордости, интонации мольбы и рыдания. Пушкин свою Музу боготворил: то обожествлял, то командовал ею.

Отношения Некрасова с Музой сложнее — это и сострадание, и суровость, она — и защитница, и мучительница, и последний друг. В предсмертных «Последних песнях» поэт в тяжкий час страдания зовет на помощь Музу. В стихотворении «Угомонись, моя Муза задорная…

», написанном в 1876 году, обращение к ней соединено с обращением к матери и Родине — с просьбой похоронить и защитить после смерти, не осудить напрасно. Муза — сестра — мать — Родина сливаются в предсмертной лирике Некрасова, их объединяет с поэтом общее — страдание и сострадание.

Источник: Русская литература. XIX век. От Крылова до Чехова: Учеб. пособие. Сост. Н.Г. Михновец. – СПб.:”Паритет”, 2001

Образ «Кнутом иссеченной музы» (к осмыслению категории страдания в творчестве Н.А.Некрасова)

Образ «кнутом иссеченной Музы»

(к осмыслению категории страдания в творчестве Н.А.Некрасова)

Ещё при жизни Н.А.Некрасов, по определению его современников, приобрёл славу «печальника горя народного», «бессмертного певца народной скорби» – и эти же слова были написаны на огромных венках, провожавших поэта в последний путь 11 января 1878 года, а созданный поэтом образ «Музы мести и печали», «кнутом иссеченной Музы», стал одним из известнейших образов музы в поэзии XIX века.

По словам самого Н.А.Некрасова, главной темой его поэзии всегда были и оставались «страдания народа» [Святополк-Мирский], поэтому вполне закономерно, что образ музы, появляющийся в его творчестве в ранние годы, сопровождает поэта до конца его жизни и перенимает основные его взгляды и убеждения. Главная и отличительная черта музы Н.А.Некрасова – страдание.

Первый выпущенный автором сборник стихотворений – «Мечты и звуки» (1841) – вызвал резкие критические оценки, особенно со стороны В.Г.Белинского.

Действительно, почти все произведения сборника носили ярко выраженный подражательный характер, были слабы с художественной точки зрения и передавали мироощущение, чуждое русскому человеку, но свойственное романтизму, – направлению, теряющему свои позиции в русской литературе к началу 40-х годов XIX века.

Однако, несмотря на это, в сборнике есть стихи, в которых заложены предпосылки для развития начинающего поэта и в которых угадывается будущий Некрасов как «бессмертный певец народной скорби».

В стихотворении Н.А.Некрасова «Красавице» (1839), явно имеющем отсылку к пушкинскому произведению «Не пой, красавица, при мне…», поэт впервые говорит о своей встрече с музой:

горних стран таинственная дева,
Младая муза, в первый раз,
Слетя ко мне под сень развесистого древа,
Мне в нём поведала чудесный свой рассказ.

Мы видим характерный для поэзии первой половины XIX века образ музы, очень тесно связанный с образами античных муз или нимф и имеющий очень мало общего с реальной действительностью.

Как правило, это прекрасная, молодая девушка, небожительница, спускающаяся в «грешный» мир воспеть радость и наслаждение жизнью – философию эпикурейства, которой чужды страдания и боль.

Такая же муза «слетает» к поэту, чтобы поведать ему «чудесный свой рассказ», но сердце лирического героя настроено на иной лад:

На что ж мне песнь веселья и забавы,
Когда настроена она [душа]
На звуки томные, на грустные октавы
И только ими лишь полна?
Когда на ложе грусти вечной
Спокойно задремал мой дух?
Забудь, прекрасная, песнь радости беспечной:
Его разбудишь ты для муки бесконечной,
Когда она встревожит слух.

Лирическому герою, как и самому автору, чужды песни «веселья и забавы», он признаётся, что его дух задремал на «ложе грусти вечной» и пробуждение от этого сна может принести только бесконечные муки.

Это стихотворение соответствует в полной мере романтическому мироощущению: грусть, тоска (сплин), разочарование действительностью и побег от неё; воспевание страдания, связанный с ним страх боли и в то же время готовность её принять. Именно на эту почву, позднее, легли революционно-демократические убеждения Н.А.

Некрасова и его христианские идеи, образуя противоречивый, зачастую парадоксальный сплав. Главное, на что решается лирический герой, созданный поэтом ещё в первом его сборнике стихотворений, но на что не решается посетившая его муза, – это страдание.

Самый известный для широкой аудитории образ Музы был создан Н.А.Некрасовым в 1848 году, в пору его активной издательской, редакторской и литературной деятельности, и сопровождал поэта до последних его дней:

Вчерашний день, часу в шестом,
Зашёл я на Сенную;
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.
Ни звука из ее груди,

Лишь бич свистел, играя…

И Музе я сказал: «Гляди!

Сестра твоя родная!»

В этом программном стихотворении поэт «знакомит» пришедшую к нему Музу с бесчеловечностью и ужасами крепостного права: женщина, которую за какую-то провинность секут на площади кнутом, становится родной сестрой Музе, а значит судьба, боль и страдания всего народа, представленные в лице одного человека, становятся судьбой, болью и страданиями Музы. Для автора нет и никогда не будет «Музы ласково поющей и прекрасной» («Муза» 1952 г.). Таким образом, уже в стихотворении 1848 года Н.А.Некрасов говорит о предназначении своего творчества, призванного лирой своей служить народу, и определяет главные черты его Музы – страдание и способность к состраданию, – объявляя её родство с народом и соединяя их судьбы. Гораздо позже, подводя итоги жизни, поэт скажет об этой тесной и кровной связи: «Сестра народа – и моя!» («Музе», 1876 г.).

Так же, как и молодая крестьянка, Муза Н.А.Некрасова иссечена кнутом, и этот образ неоднократно повторяется в лирике автора:

Но с подлостью не заключал союза,
Нет! свой венец терновый приняла,
Не дрогнув, обесславленная Муза
И под кнутом без звука умерла.
(«Безвестен я. Я с вами не стяжал…», 1855)

Более того, в вышеприведённом отрывке Муза Н.А.Некрасова добровольно принимает на себя терновый венец – символ страдания – и идёт к своей гибели без страха и сомнения в выбранном пути.

Как мы можем убедиться, в поэзии Н.А.

Некрасова Муза приобретает вполне определённые черты: поэт пишет её имя с заглавной буквы, подчёркивая, что она не является бесплотным, отвлечённым представлением или образом, а наоборот, выступает в роли действующего лица или является адресатом многочисленных авторских посланий. И, вне сомнения, никто до Н.А.Некрасова не создавал в русской литературе такого живого, а главного – страдающего образа музы.

Поэт намеренно снимает музу с Олимпа и опускает её на землю, заставляя пройти полный тягот и испытаний путь, принять на себя боль и людские страдания, и перед нами не «богиня с лирой в руках и не парящая фея» [Жданов, с.119], а оскорбляемая, гонимая, терпящая страдания девушка.

«На её лице то и дело сменялись выражения скорби и боли, унижения и гнева, тоски и ярости, любви и мщения. «Муза мести и печали», она была неизменной спутницей поэта» [Подольская]:
Чрез бездны тёмные Насилия и Зла,
Труда и Голода она меня вела –
Почувствовать свои страданья научила
И свету возвестить о них благословила…
(«Муза», 1852)

Удивительным образом в некрасовской Музе сочетаются, казалось бы, несочетаемые и противоречивые идеи и чувства: гражданственность и лиризм, революционные идеалы и христианские истины, женская слабость и стойкость борца, униженность и гордость, ненависть и любовь, жажда мести и всепрощение.

Так, Муза в одноимённом стихотворении 1952 года, ставшая «печальной спутницей печальных бедняков», «предавшись дикому и мрачному веселью», вызванному безвыходными страданиями народа и чувствами скорби и боли, желает мести и призывает гром обрушиться на головы врагов.

Однако очень скоро эти чувства уступают христианскому всепрощению:

«Прощай врагам своим!» шептала надо мной…

Образ Музы полностью отразил противоречие Н.А.Некрасова как поэта и гражданина, пытавшегося соединить революционные идеи и христианские добродетели, готового идти на борьбу и прощать, приносить страдания и покорно страдать самому.

В период «Последних песен» и сам Н.А.Некрасов испытывает физические и душевные страдания. Тяжёлая и смертельная болезнь, которая в конечном счёте сведёт его в могилу, мучает поэта и не даёт ему покоя: Н.А.Некрасов испытывает сомнения по поводу своего предназначения, силы своего таланта, той пользы, которой он смог принести лирой народу:

Я настолько же чуждым народу

Умираю, как жить начинал.

Муза Н.А.Некрасова прошла вместе с автором большой и долгий путь, вместе с ним страдала, смирялась, терпела боль и разочарование, испытывая одновременно жажду справедливости и мести, старела вместе с ним и вместе с ним должна умереть:

О Муза! наша песня спета.

Приди, закрой глаза поэта.

Именно в это время в его лирике возникает страшный образ, навеянный сном, о котором поэт рассказал в своей сестре: «Муза явилась ко мне беззубой, дряхлой старухой, не было и следа прежней красоты и молодости, того образа породистой русской крестьянки, в каком она всего чаще являлась мне» [Некрасов]. Такой образ Музы, отражённый автором в стихотворении «Баюшки-баю», говорит о тяжёлом внутреннем надломе: Муза является Н.А.Некрасову на костылях:

Где ты, о муза! Пой, как прежде!

“Нет больше песен, мрак в очах;

Сказать: умрем! конец надежде!

Я прибрела на костылях!”

Ф.М.Достоевский, в отзыве на смерть поэта, очень верно и точно определил причину обращения Н.А.Некрасова к народу и страданию. По мнению Достоевского, страдания народа, обращение к этой теме, было «спасительным средством» для него.

По словам Достоевского, поэт убегал от «своего богатства и от грешных соблазнов барской жизни» и приходил в «очень тяжкие минуты свои к нему, к народу, и в неудержимой любви к нему очищал своё измученное сердце, – ибо любовь к народу у Некрасова была лишь исходом его собственной скорби по себе самом…». Созданный Некрасовым образ Музы стал alter ego поэта, той судьбой, которую он хотел принять, но на которую так в полной мере и не решился – он был барином, он не погиб на кресте и не пал под кнутом, но посвятил своё творчеству народу и его страданиям. Страдая, Муза Н.А.Некрасова искупала нерешительность автора…

Н.А.Некрасов оказался не прав, предсказывая себе в некоторых стихотворениях «Последних песен» полное забвение. Его творчество изучается и по сей день, вызывая у исследователей споры и, порою, взаимоисключающие оценки. Творчество Н.А.

Некрасова и взгляды на страдание в его произведениях очень долго подавались в русле советского литературоведения сквозь призму революционной патетики, и совсем в стороне оставалось христианское звучание его наследия. Только в стихотворениях, лишённых революционности, яркой гражданской патетики, страдание у Н.А.

Некрасова предстаёт не следствием «борьбы классов» или ужасом жизни, а единственным путём, ведущим человека не к разрушению, а к православной личности, христианским добродетелям – Христу. По такому же пути автор старается вести свою Музу…

Библиография:

Безруков А.А. Возвращение к православности и категория страдания в русской классике XIX века: Монография. – М.: Издательство РГСУ, 2005. – 340 с.

Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 12 томах, том 11. – С.-Петербург: Издание А.Ф.Маркса, 1895. – 548 с.

Жданов В.В. Некрасов. – М.: Молодая гвардия, 1971. – 496 с.

Некрасов Н.А. Полное собрание сочинений и писем в 15 томах. – Л.: Наука, 1982.

Подольская И. Некрасов / Некрасов Н.А. Сочинения. – М.: Правда, 1986. – 544 с.

Святополк-Мирский Д.П. История русской литературы с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008. – 608 с.

Сочинение на тему: Своеобразие решения темы поэта и поэзии. Образ музы в лирике Н. А. Некрасова

Тема поэта и поэзии – вечная в литературе. В произведениях о роли и значении поэта и поэзии автор высказывает свои взгляды, убеждения, творческие задачи.

В середине XIX века в русской поэзии оригинальный образ Поэта создал Н. Некрасов. Уже в ранней лирике он говорит о себе как о поэте нового типа. По его словам, он никогда не был «баловнем свободы» и «другом лени». В своих стихах воплощал накипевшие «сердечные муки». Некрасов был строг к себе и своей Музе. О своих стихах он говорит:

Но не льщусь, чтоб в памяти народной Уцелело что-нибудь из них… Нет в тебе поэзии свободной,

Мой суровый, неуклюжий стих!

Поэт утверждает, что его стихотворения состоят из «живой крови», «мстительного чувства» и любви.

Та любовь, что добрых прославляет, Что клеймит злодея и глупца И венком терновым наделяет

Беззащитного певца.

О сложении стихов Некрасов пишет как о тяжелом труде. У него нет возвышенных, поэтических интонаций, как, например, у Пушкина. В жизни Некрасову приходилось ради заработка напряженно, мучительно трудиться, а собственные стихи помогали хоть на какое-то время вырваться из обязательной повинности.

Оставшись без помощи семьи, Некрасов с юности был «литературным чернорабочим». Чтобы выжить в Петербурге, ему приходилось писать рецензии, куплеты, фельетоны и многое другое. Такая работа выматывала поэта, отбирала у него силы и здоровье.

Стихи Некрасова – это «суровые стихи», в них сила любви и ненависти к богачам, угнетающим народ.

На смерть Гоголя Некрасов написал стихотворение «Блажен незлобивый поэт…». В нем герой-поэт – это «обличитель толпы», который идет «тернистым путем», его не понимают и проклинают.

На новом витке истории, во второй половине XIX века, Некрасов пишет стихотворение «Пророк». Его поэт-пророк жертвует собой ради людей, их счастливой и справедливой жизни в будущем. Стихотворение написано в форме диалога пророка с человеком из толпы. Пророк Некрасова готов на жертву:

Жить для себя возможно только в мире, Но умереть возможно для других.

Пророк уверен, что служить добру можно, если принести себя в жертву, как Христос. Поэт и послан, чтобы напомнить людям о Боге. Сам Бог у Некрасова назван «Богом гнева и печали».

В стихотворении «Поэт и гражданин» возникает чисто некрасовский образ «любовь-ненависть», которого не было ни у Пушкина, ни у Лермонтова:

Клянусь, я честно ненавидел! Клянусь, я искренно любил!

В отличие от великих предшественников, у Некрасова отсутствует мотив обиды, противостояния всему миру. Его поэт – не титан и не потустороннее существо, избранное Богом. «Враждебные слова отрицанья» поэт Некрасова произносит во имя любви к людям. Некрасов отстаивал право гражданской поэзии обличать беспорядки общественной жизни:

Кто живет без печали и гнева, Тот не любит отчизны своей…

Новаторство Некрасова в том, что он по-новому осмыслил роль поэта и поэзии. Если у Пушкина в стихотворении «Разговор книгопродавца с поэтом» речь идет о творческой свободе, то у Некрасова – о долге поэта перед обществом и его гражданами.

В стихотворении «Поэт и гражданин» говорится об упадке поэзии, о времени, когда поэты в растерянности не знают, о чем писать. Пришедший к унылому поэту гражданин требует от него стихов для «дела и пользы»:

Поэтом можешь ты не быть, Но гражданином быть обязан.

Можно выбрать путь «безвредного» поэта, а можно приносить пользу стране. Гражданин говорит, что вокруг «стяжатели и воры» или «бездействующие мудрецы», различные безответственные болтуны.

Именно сейчас обличительные стихи могут принести много пользы, стать настоящим «делом». Поэт оправдывается и приводит строки Пушкина: «Мы рождены для вдохновенья, / Для звуков сладких и молитв».

Но гражданин отвечает ему:

Нет, ты не Пушкин. Но покуда Не видно солнца ниоткуда, С твоим талантом стыдно спать… Не может сын глядеть спокойно

На горе матери родной…

В заключительной части стихотворения Некрасов говорит о своем даровании, о Музе. Эти строки звучат как исповедь. Драма поэта, который «стоит у двери гроба», не в приближающейся смерти, а в том, что Муза покинула его, он лишился вдохновения.

Некрасов представляет свою жизнь как трагический «роман» с Музой. Муза оставила поэта, потому что он не стал героем борьбы с тиранией, он «сын больного века», недостоин ее. Поэт оказался слабым человеком, не оправдал данного ему таланта.

Образ страдающей Музы показан в стихотворении «Вчерашний день, часу в шестом…»:

Вчерашний день, часу в шестом, Зашел я на Сенную; Там били женщину кнутом, Крестьянку молодую. Ни звука из ее груди, Лишь бич свистал, играя… И Музе я сказал: «Гляди!

Сестра твоя родная!..»

Муза Некрасова – это не античное существо, а простая девушка, которую подвергают позорному публичному наказанию. Она гордо переносит его, призывая к мщению.

Самокритика Некрасова по отношению к себе не всегда обоснованна. Его гражданская лирика действительно была оружием, призывала к борьбе, вносила смятение в ряды врагов свободы.

Образ музы в творчестве некрасова

Впервые у Некрасова этот парадоксальный образ появляется еще в 1846 году в стихотворении «Вчерашний день часу в шестом зашел я на Сенную…».

«Родной сестрой» его Музы оказывается крестьянка – униженная, опозоренная, избиваемая кнутом.

Неожиданно и дико прозвучало это для русского читателя, до тех пор знавшего Музу – «вакханку», «уездную барышню» «с печальной думою в очах» – божественную вдохновительницу поэтов.

Кто еще из русских поэтов мог признать, что Муза его – раба?! С этого времени и до тех дней, когда поэт завершал «Последние песни», свой предсмертный сборник, образ Музы в его творчестве неизменен – несчастная, поверженная, Муза мести и печали, гордая, стойко переносящая свою судьбу, и в то же время падшая, «униженно просящая»,- все это слито в образе, который у Некрасова перестает быть символом, воплощением высокого творчества, а становится вполне зримым персонажем, обретшим плоть, характер и судьбу. Музе приданы черты народного характера: народ говорит ее устами – просит о пощаде, требует справедливости. Лишая Музу ореола таинственности, он (в прямом смысле слова) опускает ее с небес, с недоступного Олимпа на землю («Муза», 1852 г.).И она показала ему «бездны темные насилия и зла, труда и голода» – перед художником поставлена задача: возвестить миру о народных страданиях, о тех безднах, в которые падает человек.

Главной чертой сложного образа Музы оказывается всегда неизменная долготерпеливая мука, в которой одновременно слились и страдание народное (« Я призван был воспеть твои страдания, терпеньем изумляющий народ»), и страдание самого автора – от неудовлетворенности, от страха смерти, от ощущения бесцельности того дела, которому отдавалась жизнь. Муза Некрасова – то гневная, то терпеливая – вечная страдалица.И это относится не только к главной теме его творчества, теме народа. Поэту нет отдохновения ни в любви, ни в природе («Когда мучимый страстию мятежной…», «И здесь душа унынием объята», «Возвращение»). Для него слишком редки минуты душевного покоя, освобождение от боли. Поэтому и поэзия – его вторая жизнь – так же переполнена мукой изболевшей души.

Прежнюю высокую цель служения искусству Некрасов заменил иной: подчинение искусства общественной необходимости. Такая цель могла быть вдохновлена только Музой мести и печали.

Муза – путеводительница в великом деле, служение которому приносило поэту не только чувство гражданского удовлетворения, но и муку отказа от свободы творчества (в привычном, пушкинском, понимании), неизменна в лирике Некрасова.

Подчиняя свой дар «осознанной необходимости» и утверждая эту цель как высшую, он убивал свой стих и страдал, чувствуя это

И все же, несмотря ни на что, именно такая Муза – суровая, невеселая – казалась Некрасову залогом его неразрывной связи с народом и с родиной, ибо все, вдохновленное ею, он творил во благо России. Горестно, но с неизбывной надеждой прощается со своей Музой поэт в предсмертном стихотворении. («О Муза! Я у двери гроба!», 1977 г.)

Лирический герой:

Некрасовский лирический герой, обладая многими чертами автора (гражданственность, демократизм, страстность, честность), воплощает в себе черты времени, передовые идеалы и нравственные принципы «новых людей».

Если сам поэт, бывал помещиком в своей деревне, то его лирический герой очищен от этих слабостей, свойственных человеку. Если Некрасов считал, что он «к цели шел колеблющимся шагом, Для нее не жертвовал собой», то лирический герой его стихов, задыхаясь вместе с народом «без счастья и воли», справедливо отвергая эти мысли, призывает бурю.

Именно лирический герой говорит нам о том, какой могучий революционный дух жил в Некрасове, делал его музу «музой мести и печали», какая жажда борьбы горела в нем, какой честности, чистоты, требовательности к себе был этот человек!

В творчестве Н. А. Некрасова можно выделить определенные темы: изображение тяжелой трудовой жизни русского народа, сатирическое разоблачение всякого рода угнетателей, создание возвышенных образов «народных заступников», темы любви, природы, назначения поэта и поэзии. Лирический герой каждого из циклов глубоко сочувствует народу, видит жизнь его глазами, призывает к борьбе.

Таким образом, лирический герой всех произведений Некрасова — это гражданин. Поэтому так полны боли за угнетенных и несправедливо обиженных многие стихотворения.

Некрасов, видел везде вопиющую несправедливость, когда каждый, имеющий власть, старается обмануть мужика.

И народ, русские крестьяне, в которых встретишь такую удаль и находчивость при совершенном отсутствии хвастовства, такое трудолюбие, доброту, отзывчивость, остроумие и, главное, мужество, — этот народ терпит

Лирический герой и автор едины в цикле стихотворений, посвященных Белинскому, Добролюбову, Писареву, Чернышевскому, Шевченко. Поэт преклонялся пред теми, кто шел «в огонь за честь отчизны,//За убежденье, за любовь». Образ «народного заступника» всегда вдохновлял Некрасова, его лирический герой был таким. «Учителем» для него был Белинский, который многих «гуманно мыслить научил».

Образ музы в лирике Некрасова (в творчестве) сочинение 10 класс

Сочинения
По литературе
Некрасов
Образ музы в лирике Некрасова

Великий русский поэт Н. А. Некрасов создал новое эпохальное направление в поэзии России. Это один из поэтов, имеющий свой взгляд на жизнь и на творчество. Поэзия Некрасова глубоко затрагивает душу каждого человека, заставляя переосмыслить жизненные ценности.

Его мироощущение очень сильно выражено в любовной лирике. В отличие от других поэтов, воспевающих неземную любовь, таинственную и возвышенную, герои лирических произведений Некрасова живут среди нас, в таком суровом и безжалостном мире.

Музой для Некрасова является простая русская женщина, испытывающая все невзгоды крестьянской жизни, проводящая время в вечных трудах и заботах о семьи и о детях. Его Муза – женщина-союзница, которая поддержит и утешит. Самоотверженная любовь, которой помогает противостоять всем жизненным ударам и препятствиям.

В 1848 г. Некрасов создал свое знаменитое стихотворение « Вчерашний день, часу в шестом…», это стихотворение было посвящено девушке, которую подвергли публичному наказанию. Эта девушка стала отличительным знаком угнетенной России. Воспевавший гордость и терпение русских женщин, поэт олицетворяет этот образ с Россией, униженной, порабощенной, но не сломленной, не вставшей на колени.

Образ женщины-Музы проходит через все произведения Некрасова, повсюду он воспевает сильную и гордую женщину, идущую по жизни с высоко поднятой головой. И это не только женщины-крестьянки, но и женщины дворянского звания, так же способные на героические поступки, готовые ради любимого человека отказаться от собственного благополучия и спокойной жизни.

Все творчество Некрасова – это единение с Музой, для которого она является в жизни всем – и сострадательной подругой, и безжалостной мучительницей, но всегда Муза для поэта является единственным верным другом, к которой он обращается в трудные периоды жизни.

Для Некрасова женщина, мать, Родина, Муза — неразрывно связаны, и составляют единое целое с поэтом, также как боль и страдание.

Драматичные отношения Музы и поэта выливались в творчестве Некрасова в стихи, пронзительные и обжигающие своей искренностью и правдивостью.

Лирика поэта отрицает замалчивание негативных проявлений в обществе, его поэзия призывает народ к справедливости, к стремлению вперед, к борьбе за счастливое будущее.

Своим огромным талантом Некрасов доказал необходимость поэзии, оставив после себя не менее талантливых последователей, взявших на вооружение опыт великого поэта.

Сочинение Образ музы в творчестве Некрасова

Николай Алексеевич Некрасов – величайший русский писатель, вдохновлённый революционер и демократ. Именно этот человек, стал издателем таких знаменитых журналов как: «Современник», «Отечественные записки».

Рос будущий автор, в большой семье, и с ранних лет, пытался изложить свои мысли на бумагу.

Несмотря на неудачные школьные годы, в будущем, благодаря своим первым стихам, Некрасов, уже зарабатывает первые деньги, которые помогали выжить в столь тяжёлое время.

Самая известная работа автора, была написана с любовью к своему народу, к уважению простых людей и крестьянских женщин.

О музе этого великого автора можно сказать одно, это чистая духовность, которая сравнивалась с молодой, крестьянской девушкой. Некрасов, писал для людей. И первые работы, в творчестве, посвящались именно девушке, которая и стала музой его работ.

Первый стих, чётко выражал публичное наказание, которое и отражало, суть быта того времени. Оно указывало на состояние души, крестьянского народа, бедствующего под правлением вождей того времени.

Сама процедура наказания, проводилась в специально отведённом месте, где располагалась точка демократии города, а предмет наказания, символизировал смысл правления над народом.

Фактически, в том месте, не могли проводить процесс казни, а в силу того что автор попал туда случайно, силуэт места был подобен Конной площади. Образ той крестьянки, у автора, ассоциировался с любовью к России, и уважению ко всем её женщинам.

С таким отношением к женщинам, авто и пытался дать громкое слово «сила», обычным крестьянским женщинам. Именно крестьянские девушки, были очень терпеливыми натурами, работали во благо своей семьи, не жалея сил.

В такой ситуации, в которой оказалась крестьянка, автор прекрасно даёт понять, что, несмотря на это, женщины России, смогут выбраться из любой ситуации. Все действия, которые происходят в произведениях автора, описаны на фоне действующих мест для проведения наказаний, и этому есть даже площадь в Петербурге, по истории которой, именно здесь проводились такие правомерные действия.

В популярной работе Некрасова, «Кому на Руси жить хорошо?», автор, ярко показал сильный характер женщины, в семейно – бытовом отношении. Женщина, которую со всех сторон окружают злые языки, упорно стоит на своём, и понимает смысл всей жизни в семье. Эти женщины имеют своё слово в обществе, уверенны в своих размышлениях, и твёрдо стоят на своём мнении.

Помимо этого, автор мог воспевать не только простых женщин, но и тех, кто был в высоких чинах дворянства. Именно такими стали «Княгиня Волконская» и «Княгиня Трубецкая». Автор, всегда и везде, уважал женщин и их нелёгкий жизненный путь.

Благодаря его работам, люди видели истинную черту характера женщин, и их нрав. Мысли автора, сделали огромный вклад в развитие русской культуры, и стали великим образцом жизни крестьян, в эпохе 18 века.

В своих работах, автор, продолжил жизнь русской литературы и жизнь народа.

10 класс

LiveInternetLiveInternet

Цитата сообщения ФТМ_Бродячая_собака

Прочитать целикомВ свой цитатник или сообщество!

Мраморные изваяния прекрасных юных женщин, сохранившиеся, хотя и в копиях, с античности, — свидетельство особого почитания муз греками. Они их любили даже больше, чем богов и богинь, которые жили своею жизнью, так сказать, в высшем свете, да не очень праведной, не говоря о всяких бедствиях и смерти, о войнах, затеваемых богом Аресом.

Самое первое, в чем люди осознавали себя, еще с младенческих лет, через радость и горе, — это была песня. Недаром все девять муз связаны с пением и музыкой, различие между ними – это различие жанров, как они исторически сложились, от свадебных, погребальных, религиозных и т.п.

, с выделением Эвтерпы, Эрато, Каллиопы, Терпсихоры, Полигимнии, затем уж Мельпомены и Талии, когда родился античный театр, наконец, Клио, когда пришло осознание исторического хода времени, и Урании.

Казалось бы, почему греки выделили музу астрономии, а музы архитектуры или ваяния нет? Тут дело в особом восприятии эллинами Космоса как самого совершенного произведения искусства. То, что пелось в душе человека, воспринималось как внушенное богами, то есть музами, что и стали называть вдохновением.

«Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…» — начинает Гомер «Илиаду» с обращением к музе, а «Одиссею» — «Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который…», будто с ее слов поведет повествование, со слов Каллиопы, музы эпической поэзии. Таким образом, «Илиада» Гомера, на которой воспиталась Эллада, — это как бы подарок Каллиопы эллинам.

Греки выделяли ее, для них она первая из муз, и даже создали миф об ее любовной истории, с рождением у нее сына от смертного (точнее, двух сыновей, двух поэтов, но в памяти людей остался один – Орфей). Эта история воспроизведена в трагедии «Орфей и Эвридика». Песни Орфея были по сути своей священные гимны, но уже не религиозного, а скорее философского содержания.

Но любовь его к Эвридике и трагическая судьба сыграли исключительную роль в зарождении лирики и театра. Мельпомена, Талия и Терпсихора – это музы античного театра, ибо участие Хора на сцене в событиях трагедии или комедии предполагает и пение, и танцы.

Пение, особенно в трагедиях Еврипида, приобретает форму и смысл шлягеров с их распространением по всему Средиземноморью, наравне с лирикой, зачинателями которой выступают Сафо и Алкей с острова Лесбос. Значение музы в жизни и творчестве поэта лучше кого-либо выразил Пушкин.

Поначалу в стихотворении по форме и содержанию антологическом, с полным погружением в классическую древность, как это пропел бы Орфей, смутно помня о матери. Пушкин припоминает, вне всякого сомнения, Эвтерпу.

Муза В младенчестве моем она меня любила И семиствольную цевницу мне вручила; Она внимала мне с улыбкой, и слегка По звонким скважинам пустого тростника Уже наигрывал я слабыми перстами И гимны важные, внушенные богами, И песни мирные фригийских пастухов.

С утра до вечера в немой тени дубов Прилежно я внимал укорам девы тайной; И, радуя меня наградою случайной, Откинув локоны от милого чела, Сама из рук моих свирель она брала: Тростник был оживлен божественным дыханьем И сердце наполнял святым очарованьем.

К теме антологического стихотворения Пушкин возвращается чуть позже, еще на юге, до новой встречи с няней в Михайловском, с расширением содержания, вплоть до русской старины и жизни современной, в полном соответствии с эстетикой Ренессанса, о чем исследователи не догадываются, а поэт, возможно, слегка смутился и оставил стихотворение неоконченным, но скорее как бы… Наперсница волшебной старины, Друг вымыслов игривых и печальных, Тебя я знал во дни моей весны, Во дни утех и снов первоначальных. Я ждал тебя; в вечерней тишине Являлась ты веселою старушкой, И надо мной сидела шушуне, В больших очках и с резвою гремушкой. Ты, детскую качая колыбель, Мой юный слух напевами пленила И меж пелен оставила свирель, Которую сама заворожила. Младенчество прошло, как легкий сон. Ты отрока беспечного любила. Средь важных муз тебя лишь помнил он, И ты его тихонько посетила; Но тот ли был твой образ, твой убор? Как мило ты, как быстро изменилась! Каким огнем улыбка оживилась! Каким огнем блеснул приветный взор! Покров, клубясь волною непослушной, Чуть осенял твой стан полувоздушный; Вся в локонах, обвитая венком, Прелестницы глава благоухала; Грудь белая под желтым жемчугом Румянилась и тихо трепетала… Воздушный образ музы обретал трепетные черты молодой красавицы, с пробужденьем любви и вдохновенья. Вот почему муз и живописцы стали изображать в виде молодых женщин своего времени, что всегда спорно, хотя и милы бывают. В мраморных изваяниях меньше жизни ощущается, но пластика выражает грацию муз, прелестную тайну классического искусства, тайну любви, красоты и вдохновенья. Мы можем заглянуть в Павловский парк, где бывал Пушкин, как поселился в Царском Селе отроком, и засматривался, верно, на бронзовые изваяния муз со своими юными друзьями. Попался превосходный пост.

В Павловского парке местность под названием Старая Сильвия распланирована Винченцо Бренной в 1793 году.

В центре ее — большая круглая площадка, обсаженная дубами, от которой лучеобразно расходятся двенадцать дорожек-аллей, окаймленных стриженной акацией. Отсюда и название — Двенадцать дорожек.

На центральной площадке размещены 12 бронзовых скульптур. В центре — Аполлон бог солнца и покровитель муз.

Анализ стихотворений “В дороге” и “Тройка” Некрасова

Статуя отлита Е.Гастеклу в Петербургской Академии художеств по модели, выполненным выдающегося скульптора Федора Гордеева с античного оригинала. На второй фотографии — оригинал — мраморная статуя, находящая в музее Ватикана, — найден в начале 16-го в окрестностях Капо д Анцио.

Является римской копией несохранившейся греческой бронзовой статуи 4 в. до н.э. приписываемой Леохару. Первоначально эта парковая отливка находилась в Колоннаде Аполлона, в 1817 году была перенесена на это место.

Если рассматривать скульптуру начиная с главной аллеи, идущей от Каменных ворот, то статуи расположены в следующем порядке (считая слева по часовой стрелке):

Это Эвтерпа — муза лирической поэзии и музыки. Вот с этой скульптурой связана настоящая загадка. По всем книгам, написанным о Павловске, она атрибутируется однозначно — Эвтерпа. А на подножии выгравировано: Клио.

Следственно — на Клио — Эвтерпа. И в руке нашей павловской Эвтерпы нет свирели, с которой она всегда изображается.

На второй фотографии — оригинал, находящийся в музее Ватикана, — является римской копией несохранившейся эллинистической статуи.

Трагическая маска, вакхический венок — отличительные признаки Мельпомены, музы трагедии. Оригинал — мраморная статуя, находящаяся в музее Ватикана — найден в числе семи статуй муз в 1774 году в так называемой вилле Кассия близ Тиволи.

Комическая маска, венок из плюща, пастуший посох, тимпанон 9род гуслей) — обычные атрибуты Талии, музы комедии и буколической поэзии. Оригинал находится в Ватикане, найден в числе семи муз в 1774 году.

Терпсихора — муза танцев, она увенчана лаврами и ударяет по струнам большой лиры вроде арфы, оживляя и вдохновляя этими звуками танцующих. Оригинал находится в Ватикане, найден в числе семи муз в 1774 году.

Эрато — муза любовной поэзии и мимики, она держит в руках легкую, небольшую лиру; очень часто с ней рядом изоброжали Эрота (Амура). Оригинал находится в Ватикане, найден в числе семи муз в 1774 году.

Кроме муз здесь отдыхает вездесущий Меркурий — вестник богов, покровитель торговли и путников. Восковая модель выполнена по гипсовому слепку с античного оригинала с внесением некоторых изменений. Оригинал — мраморная статуя, находящаяся в галерее Уффици. Является римской копией несохранившейся греческой статуи конца 4 века до н.э.; работа мастера, близкого школе Праксителя.

Венера Каллипига («прекраснобедрая») — богиня любви и красоты (по греческим мифам: Афродита). Оригинал — мраморная статуя, находящаяся в Национальном музее Неаполя, — найден в так называемом Золотом доме Нерона в Риме. Является римской копией несохранившейся эллинистической статуи 3 века до н.э.

Полигимния — муза гимнов и пантомимы. Оригинал — мраморная статуя, находящаяся в музее Ватикана. Найдена в числе семи муз в 1774 году. Является римской копией несохранившейся эллинистической статуи 3 века до н.э.

Каллиопа, муза эпоса, в мечтательной позе держит в руках навощенные дощечки и острую палочку (stylos). Оригинал — в музее Ватикана, найден в числе семи муз в 1774 году.

Клио, муза истории, изображалась со свертком пергамента в руке. На подножии павловской статуи ошибочно выгравировано: Эвтерпа. Оригинал — в музее Ватикана, найден в числе семи муз в 1774 году.

Урания — муза астрономии, в руках — палка-радиус, который употреблялся древними атрологами для указывания звезд. Оригинал находится в музее Ватикана.

Флора — богиня цветов и весны. Оригинал находится в Капитолийском музее в Риме. Найден в 1744 году на вилле Адриана близ Тиволи. Все скульптуры отлиты по моделям Гордеева, и почти все из них до 1798 года украшали пандус Екатерининского дворца в Царском Селе.

После смерти своей матушки Павел первый приказал статуи отправить в Павловск, с этого времени и по сей день мы любуемся ими на Двенадцати дорожках. Во время войны они были закопаны глубоко в землю тут же рядом, фашисты их искали, но не нашли. Когда после войны их раскапывали, то в первый момент — не нашли, испугались — настолько глубоко под своей тяжестью они ушли в землю.

По сумрачной Философской дорожке от Тройной липовой аллеи мы идем, предаваясь грустным мыслям. Вдруг — нас встречаает Аполлон в окружении муз на просторной площадке. При подготовке этого поста использованы следующие материалы: Павловск: дворец и парк. /Сост. альбома А.Кучумов. — Ленинград.:Издательство «Аврора»,1976.

Также фотографии из музеев — не все, а большинство — Sergey Sosnovskiy. Конечно, фотографии из парка — свежие. Этот превосходный материал нашел в блогах, где первоисточник утратили. Возможно, еще узнаю.

Серия сообщений «Мифы Древней Греции в картинках.»: Часть 1 — Происхождение мира и богов. Часть 2 — Аполлон и музы. Часть 3 — Музы и их значение в жизни и в искусстве.

Часть 4 — Афродита (у римлян Венера). Часть 5 — Афродита (Венера) в произведениях искусства. … Часть 9 — Елена (краткое содержание мифа с иллюстрациями). Часть 10 — Леда и лебедь (миф, иллюстрации).

Часть 11 — Суд Париса.