Стихи про родину Рождественского Роберта читать на сайте ProStih.ru
Памяти наших отцов и старшихбратьев, памяти вечно молодыхсолдат и офицеров СоветскойАрмии, павших на фронтах
Великой Отечественной войны.
(Поэма)
1
Вечнаяславагероям!Вечная слава!Вечная слава!Вечнаяславагероям!Слава героям!
Слава!!
…Но зачем она им,эта слава,—мертвым?Для чего она им,эта слава,—павшим?Все живое —спасшим.Себя —не спасшим.Для чего она им,эта слава,—мертвым?..
Если молниив тучах заплещутся жарко,и огромное небоот громаоглохнет,если крикнутвсе людиземного шара,—ни один из погибшихдаже не вздрогнет.Знаю:солнцев пустые глазницыне брызнет!Знаю:песнятяжелых могилне откроет!Но от именисердца,от именижизни,повторяю!ВечнаяСлаваГероям!..
И бессмертные гимны,прощальные гимнынад бессонной планетойплывутвеличаво…Пустьне все герои,—те,кто погибли,—павшимвечная слава!Вечная
слава!!
Вспомним всех поименно,горемвспомнимсвоим…Это нужно —не мертвым!Это надо —живым!Вспомнимгордо и прямо
погибших в борьбе…
Естьвеликое право:забыватьо себе!Естьвысокое право:пожелать
и посметь!..
Сталавечною славоймгновенная
смерть!
2
Разве погибнутьты нам завещала,Родина?Жизньобещала,любовьобещала,
Родина.
Разве для смертирождаются дети,Родина?Разве хотела тынашейсмерти,
Родина?
Пламяударило в небо!—ты помнишь,Родина?Тихо сказала:«Вставайтена помощь…»Родина.Славыникто у тебя не выпрашивал,Родина.Просто был выбор у каждого:яили
Родина.
Самое лучшееи дорогое —Родина.Горе твое —это нашегоре,
Родина.
Правда твоя —это нашаправда,Родина.Слава твоя —это нашаслава,
Родина!
3
Плескалосьбагровое знамя,горелибагровые звезды,слепая пурганакрывалабагровый от кровизакат,и слышаласьпоступьдивизий,великая поступьдивизий,железная поступьдивизий,точнаяпоступьсолдат!Навстречу раскатамревущего громамы в бой поднималисьсветло и сурово.
На наших знаменахначертанослово:Победа!Победа!!Во имя Отчизны —победа!Во имя живущих —победа!Во имя грядущих —победа!Войнумы должны сокрушить.
И не было гордостивыше,и не было доблестивыше —ведь кромежелания выжитьесть ещемужествожить!Навстречу раскатамревущего громамы в бой поднималисьсветло и сурово.На наших знаменахначертано словоПобеда!
Победа!!
4
Черный камень,черный камень,что ж молчишь ты,
черный камень?
Разве тыхотел такого?Разве тымечтал когда-тостать надгробьемдля могилыНеизвестногосолдата?Черный камень.Что ж молчишь ты,
черный камень?..
Мы в горахтебяискали.Скалытяжкиедробили.Поезда в ночахтрубили.Мастера в ночахне спали,чтобыумными рукамичтобысобственноюкровьюпревратитьобычный каменьв молчаливое
надгробье…
Разве камнивиноватыв том,что где-топод землеюслишком долгоспят солдаты?Безымянныесолдаты.Неизвестные
солдаты…
А над нимитравы сохнут,А над нимизвезды меркнут.А над нимикружитберкути качаетсяподсолнух.И стоят над нимисосны.И пора приходитснегу.И оранжевое солнцеразливаетсяпо небу.Время
движется над ними…
Но когда-то,но когда-токто-то в мирепомнилимяНеизвестногосолдата!Ведь ещедо самой смертион имел друзейнемало.Ведь ещеживет на светеочень старенькаямама.А еще быланевеста.Где она теперь —невеста?..Умирал солдат —известным.Умер —
Неизвестным.
5
Ой, зачем ты,солнце красное,все уходишь —не прощаешься?Ой, зачемс войны безрадостной,сын,не возвращаешься?Из бедытебя я выручу,прилечуорлицей быстрою…Отзовись,моя кровиночка!Маленький.
Единственный…
Белый светне мил.Изболелась я.Возвратись,моя надежда!Зернышко мое,Зорюшка моя.Горюшко мое,—где ж ты?Не могу найти дороженьки,чтоб заплакатьнад могилою…Не хочу яничегошеньки —только сынамилого.За лесами моя ластынька!За горами —за громадами…Если выплаканыглазыньки —сердцемплачут матери.Белый светне мил.Изболелась я.Возвратись,моя надежда!Зернышко мое,Зорюшка моя.Горюшко мое,—
где ж ты?
6
Когда ты, грядущее?Скоро ли?В ответ на какую
боль?..
Ты видишь:самые гордыевышли на встречус тобой.Грозишьчастоколами надолб.Пугаешьугластыми кручами…Но мыподнимем себяпо канатам,из собственных нервовскрученных!Вырастем.Стерпим любые смешки.И станембольшебогов!..И будут детилепить снежкииз кучевых
облаков.
7
Это песняо солнечном свете,это песняо солнце в груди.Это песня о юной планете,у которойвсе впереди!Именем солнца,именем Родиныклятву даем.Именем жизниклянемсяпавшим героям:то, что отцы не допели,—мыдопоем!То, что отцы не построили,—мы
построим!
Устремленные к солнцу побеги,вамдо синих высот вырастать.Мы —рожденные песней победы —начинаемжить и мечтать!Именем солнца,именем Родиныклятву даем.Именем жизниклянемсяпавшим героям:то, что отцы не допели,—мыдопоем!То, что отцы не построили,—мы
построим!
Торопитесь,веселые весны!Мы погибшим на сменупришли.Не гордитесь,далекие звезды,—ожидайтегостейс Земли!Именем солнца,именем Родиныклятву даем.Именем жизниклянемсяпавшим героям:то, что отцы не допели,—мыдопоем!То, что отцы не построили,—мы
построим!
8
Слушайте!Это мыговорим.Мертвые.Мы.Слушайте!Это мыговорим.Оттуда.Из тьмы.Слушайте!Распахните глаза.Слушайте до конца.Это мыговорим,мертвые.Стучимсяв ваши
сердца…
Не пугайтесь!Однаждымы вас потревожим во сне.Над полямисвои голоса пронесем в тишине.Мы забыли,как пахнут цветы.Как шумят тополя.Мы и землюзабыли.Какой она стала,земля?Как там птицы?Поют на землебез нас?Как черешни?Цветут на землебез нас?Как светлеетрека?И летят облаканад нами?
Без нас.
Мы забыли траву.Мы забыли деревья давно.Намшагать по землене дано.Никогда не дано!Никого не разбудиторкестрапечальнаямедь…Только самое страшное,—даже страшнее,чем смерть:знать,что птицыпоют на землебез нас!Что черешницветут на землебез нас!Что светлеетрека.И летят облаканад нами.
Без нас.
Продолжается жизнь.И опятьначинается день.Продолжается жизнь.Приближаетсявремя дождей.Нарастающий ветерколышетбольшие хлеба.Это —ваша судьба.Это —общая нашасудьба…Так же птицыпоют на землебез нас.И черешницветут на землебез нас.И светлеетрека.И летят облаканад нами.
Без нас…
9
Яне смогу.Я
не умру…
Еслиумру —станутравой.Станулиствой.Дымом костра.Вешней землей.
Ранней звездой.
Стану волной,пеннойволной!Сердцесвоевдальунесу.Стануросой,первой грозой,смехомдетей,эхомв лесу…Будут в степяхтравышуметь.Будет стучатьв берег
волна…
Только бдопеть!Только буспеть!Только биспитьчашудо дна!Только бв ночипела
труба!
Только бв поляхзрелихлеба!..Дай мнеясной жизни,судьба!Дай мнегордой смерти,
судьба!
10
Помните!Через века,через года,—помните!О тех,кто уже не придетникогда,—
помните!
Не плачьте!В горлесдержите стоны,горькие стоны.Памятипавшихбудьтедостойны!Вечно
достойны!
Хлебом и песней,Мечтой и стихами,жизньюпросторной,каждой секундой,каждым дыханьембудьте
достойны!
Люди!Покуда сердцастучатся,—помните!Какоюценойзавоевано счастье,—пожалуйста,
помните!
Песню своюотправляя в полет,—помните!О тех,кто уже никогдане споет,—
помните!
Детям своимрасскажите о них,чтобзапомнили!Детямдетейрасскажите о них,чтобы тожезапомнили!Во все временабессмертнойЗемлипомните!К мерцающим звездамведя корабли,—о погибших
помните!
Встречайтетрепетную весну,люди Земли.Убейтевойну,проклянитевойну,
люди Земли!
Мечту пронеситечерез годаи жизньюнаполните!..Но о тех,кто уже не придетникогда,—заклинаю,—
помните!
Источник: https://prostih.ru/rozhdestvenskiy/tema/rodina
Тематические разделы
Русская дубрава
патриотическая поэзия
| Титульная страница » Сборник патриотической поэзии » О России |
Рождественский Р.И.
| ОтъездЛ. и Ю. ПаничамУезжали из моей страны таланты,Увозя достоинство свое.Кое-ктооткушав лагерной баланды,А другие – за неделю до неё.Уезжали не какие-то герои – впрочем, как понять: герой иль не герой?..Просто люди не умели думать строем, – даже если это самый лучший строй… Уезжали.Снисхожденья не просили.Ведь была у них у всех одна беда:«шибко умными» считались.А в России«шибко умных»не любили никогда!..Уезжали сквозь «нельзя» и сквозь «не можно»не на год, а на остаток дней и лет.Их шмоналазнаменитая таможня,пограничники, скривясь, глядели вслед…Не по зову сердца, – ох, как не по зову! – уезжали, -а иначе не могли.Покидали это небо.Эту зону.Незабвенную шестую часть земли…Час усталости.Неправедной расплаты.Шереметьево.Поземка.Жесткий снег……Уезжали из моей страны таланты.Уезжали,Чтоб остаться в ней навек.Стихи о хане Батые А. Ковалеву А все-таки ошибся старикан! Не рассчитал всего впервые в жизни. Великий хан. Победоносный хан. Такой мудрец и — надо же! — ошибся… Текла, ревя и радуясь, орда. Ее от крови било и качало. Разбросанно горели города, и не хватало стрел в тугих колчанах. Белели трупы недругов босых. Распахивал огонь любые двери. Дразнил мороз. Смешил чужой язык. И сабли от работы не ржавели. И пахло дымом, потом и навозом… Все, что еще могло гореть, спалив, к тяжелым пропылившимся повозкам пришельцы гнали пленников своих. Они добычею в пути менялись. И, сутолоку в лагерь принося, всех ставили к колесам. И смеялись: “Смерть!” — если ты был выше колеса. У воина рука не задрожит. Великий хан все обусловил четко… Везло лишь детям. Оставались жить славянские мальчишки и девчонки. Возвышенные, как на образах. Что происходит — понимали слабо… Но ненависть в заплаканных глазах уже тогда — не детская — пылала! Они молчали. Ветер утихал. Звенел над головами рыжий полдень… А все-таки ошибся мудрый хан! Ошибся хан и ничего не понял!.. Они еще построятся в полки! Уже грядет, уже маячит битва!.. Колеса были слишком высоки. А дети подрастают очень быстро.Утро В. СоколовуЕсть граница между ночью и утром,между тьмой и зыбким рассветом,между призрачной тишьюи мудрымветром…Вот осиновый лист трясется,до прожилок за ночь промокнув.Ждет, когда появится солнце…В доме стали заметней окна.Спит, раскинув улицы, город,все в нем —от проводов антенныхдо замков, до афиш на стенах,—все полно ожиданием:скоро,скоро! скоро!!—вы слышите?— скороптицы грянут звонким обвалом,растворятся,сгинут туманы…Темнота заползаетв подвалы,в подворотни,в пустые карманы,наклоняется над часами,смотрит выцветшими глазами(ей уже не поможет это),—и она говорит голосамитех,кто не переноситсвета.Говорит спокойно вначале,а потом клокоча от гнева:— Люди!Что ж это?Ведь при мне вытоже кое-что различали.Шли, с моею правдой не ссорясь,хоть и медленно, да осторожно…Я темней становилась нарочно,чтоб вас не мучила совесть,чтобы вы не видели грязи,чтобы вы себя не корили…Разве было плохо вам?Развевы об этом тогдаговорили?Разве вы тогда понималив беспокойных красках рассвета?Вы за солнце луну принимали.Разве я виновата в этом?Ночь, молчи!Все равно не перекричатьразрастающейся вполнеба зари.Замолчи!Будет утро тебе отвечать.Будет утро с тобой говорить.Ты себя оставь для своих льстецов,а с такими советами к нам не лезь —человек погибает в конце концов,если он скрывает свою болезнь….Мы хотим оглядеться и вспомнить теперьтех, кто песен своих не допел до утра…Говоришь, что грязь не видна при тебе?Мы хотим ее видеть!Ты слышишь?Поразнать, в каких притаилась она углах,в искаженные лица врагов взглянуть,чтобы руки скрутить им!Чтоб шеи свернуть!…Зазвенели будильники на столах.А за ними нехотя, как всегда,коридор наполняется скрипом дверей,в трубах с клекотом гулким проснулась вода.С добрым утром!Ты спишь еще?Встань скорей!Ты сегодня веселое платье надень.Встань!Я птицам петь для тебя велю.Начинается день.Начинается день!Я люблю это время.Яжизнь люблю!Даль великаяДаль великая, даль бескрайняяЗа околицей и в судьбе.Я тебе, земля, низко кланяюсь,В пояс кланяюсь тебе.Мой родимый край, место отчее,Ты и праздник мой и броня.Память общая, и песня общаяУ земли моей и у меня.Я качал тебя на своих руках,То кляня судьбу, то моля.Друг без друга нам не прожить никак,Будем дальше жить, земля.Мой родимый край, место отчее,Ты и праздник мой и броня.Счастье общее, и горе общееУ земли моей и у меня.В свой последний час я вздохну скорбяИ на жизнь свою оглянусь.Малым зёрнышком упаду в тебя,Спелым колосом вернусь.Мой родимый край, место отчее,Ты и праздник мой и броня.Солнце общее, и сердце общееУ земли моей и у меня.Баллада о крыльяхМужиченка-лиходей-Рожа-варежкой Дня двадцатого апреля, года давнего, Закричал вовсю в Москве, на Ивановской, Дескать, «дело у него. Государево!» Кто такой? Почто вопит? Во что верует? Отчего в глаза стрельцов глядит без робости? Вор – не вор, однако, кто ж его ведает… А за крик держи ответ по всей строгости! Мужичка того недремлющая стража взяла. На расспросе объявил этот странный тать, Что клянётся смастерить два великих крыла И на оных аки птица будет в небе летать. Подземелье, стол дубовый и стена на три крюка… По стене плывут, качаясь, тени страшные… Сам боярин Троекуров у смутьяна мужика, Бородой тряся, грозно спрашивает: – Что творишь, холоп? – Не худое творю… – Значит, Хочешь взлететь? – Даже очень хочу… – Аки птица говоришь? – Аки птица, говорю… – Ну, А как не взлетишь? – Непременно взлечу! Был расспрашиван холоп строгим способом. Шли от засветла расспросы и до затемна. Дыбой гнули мужика, а он упорствовал: “Обязательно взлечу!.. Обязательно!..”. – Вдруг и вправду полетит, мозгля крамольная? Вдруг понравится царю потеха знатная? Призадумались бояре и промолвили: “Ладно. Что тебе, холоп, к работе надобно?” Дали все,что просил для крылатых дел: Два куска холста,драгоценной слюды, Прутьев ивовых,на неделю еды. (И подъячного,чтоб смотрел-глядел,) Необычное мужичок мастерил, Вострым ножиком он холст кромсал, Из белужьих жабр хитрый клей варил, Прутья ивовые в три ряда вязал. От рассветной зари, до тёмных небес Он работал и не печалился. Он старался- чёрт. Он смеялся- бес: -“Получается! Ой получается!”. Слух прошёл по Москве: «- Лихие дела… – Мужичонка… – Чтоб мне с места не встать!… – Завтра в полдень, слышь?… – Два великих крыла… – На Ивановской… – аки птица летать…» – Что? Творишь, холоп? – Не худое Творю. – Значит хочешь ВзлететЬ? – Даже очень хочу. – Аки птица Говоришь? – Аки птица Говорю. – Ну,А как не взлетишь!? – Непременно Взлечу! Мужиченка-лиходей-Рожа-варежкой Появившись из ворот, скособоченный, Дня тридцатого апреля, на Ивановскую Вышел- вынес два крыла перепончатых. Отливали эти крылья сверкающие Толи кровушкою, толи пожарами. Сам боярин Троекуров, со товарищами, Поглазеть на это чудо пожаловали. Крыльев радужных таких, земля не видела. И надел их мужик, слегка важничая. Вся Ивановская площадь шеи вытянула… Приготовилася ахнуть вся Ивановская… Вот он крыльями взмахнул… Сделал первый шаг… Вот он чаще замахал… От усердья взмок… Вот на цыпочки привстал… Да не взлеталось никак… Вот он щёки надул… Да взлететь не смог… Он и плакал, и молился, и два раза вздыхал… Закатив глаза подпрыгивал по-заячьи… Он поохивал, присвистывал и крыльями махал… И ногами семенил, как в присядочку… По земле стучали крылья… Крест мотался на груди… Обдавала пыль вельможного боярина… Мужичку уже кричали: “Ну чего же ты?! Лети!!! Обещался, так взлетай, окаянина!!!” И тогда он завопил: “Да где ж ты?!! Господи!!!”. И купца задел крылом, пробегаючи… Вся Ивановская площадь взвыла в хохоте, Так, что брызнули с крестов стаи галочьи… А мужик упал на землю, как подрезанный… И не слышал он ни хохота, ни карканья… Сам боярин Троекуров не побрезговали – Подошли к мужику и в личность харкнули. И сказали так бояре: “Будя! Досыта Посмеялись! А теперь давай похмуримся… Батогами его! Да чтоб не дo смерти! Чтоб денёчка два пожил, да помучился!”. Ой, взлетали батоги, посреди весны… Вился каждый батожок в небе пташкою… И оттудова – да поперёк спины… Поперёк спины, да всё с оттяжкою… Чтобы думал- Знал!.. Чтобы впрок-Для всех!.. Чтоб вокруг тебя стало красненько!.. Да с размахом- Ах!… Чтоб до сердца- Эх!.. И ещё раз-Ох!.. И -полразика… – В землю смотришь, Холоп? – В землю смотрю. – Полетать хотел? – И теперь Хочу. – Аки птица говоришь? – Аки птица Говорю. – Ну,А дальше Как!?.. – Непременно Взлечу!.. Мужиченка-лиходей-Рожа-варежкой.. Одичалых собак пугая стонами… В ночь промозглую лежал на Ивановской… Словно чёрный крест – руки в стороны… Посредине государства, затаённого во мгле… Посреди берёз и зарослей смородины… На заплаканной, залатанной, загадочной земле Хлеборобов, Храбрецов и юродивых… Посреди иконных ликов и немыслимых личин… Бормотанья и тоски неосознанной… Посреди пиров и пыток, пьяных песен и лучин… Человек лежал ничком, в крови собственной… Он лежал один. И не было ни звёзд, ни облаков… Он лежал, широко глаза открывши… И спина его горела не от царских батогов… Прорастали крылья в ней… Крылья… Крылышки!..* * *Ты меня в поход не зови, – мы и такпо пояс в крови!Над Россией сквозь годы-векашликровавые облака.Умывалися кровью мы,причащалися кровью мы.Воздвигали мы не кровигнезда ненависти и любви.На крови посреди землитюрьмы строилии Кремли.Рекам крови потерян счет…А она все течет и течет.Бессонница-90Мы –боящиеся озонной дыры, СПИДа и кооператоров,нашпигованные с детства лекарствами,слухами и нитратами,молящиеся, матерящиеся,работающие и бастующие,следователи и подследственные,стареющие и растущие,спорящие, с чего начинать:с фундамента или кровли,жаждущие немедленной демократииили крови,мы –типовые, типичные,кажущиеся нетипичными,поумневшие вдруг на «консенсусы»,«конверсии»и «импичменты»,ждущие указаний,что делать надо, а что не надо,обожающие:кто – музыку Шнитке,кто – перетягиванье каната,говорящие на трех языкахи не знающие своего,готовые примкнуть к пятерым,если пятеро – на одного,мы – на страже, в долгу и в долгах,на взлете и на больничном,хвастающие куском колбасыили теликом заграничным,по привычке докладывающие наверхо досрочном весеннем севе,отъезжающие,кто за свободой на Запад,кто за деньгами на Север,мы –обитающие в общежитиях,хоромах, подвалах, квартирах,требующие вместо «Хлеба и зрелищ!» -«Хлеба и презервативов!»объединенные, разъединенные,-фобы, -маны и -филы,обожающие бег трусцойи детективные фильмы,мы – замкнувшиеся на себе,познавшие Эрмитаж и Бутырки,сдающие карты или экзамены,вахты или пустые бутылки,задыхающиеся от смога,от счастья и от обид,делающие открытия,подлости,важный вид,мы – озирающие со страхом воспаленные веси и грады,мечтающие о светлом грядущеми о том, как дожить до зарплаты,мы – идейные и безыдейные,вперед и назад глядящие,непрерывно ищущие врагов и все время их находящие,пышущие здоровьем,никотинною слизью харкающие,надежные и растерянные,побирающиеся и хапающие,мы – одетые в шубы и ватники,купальники и бронежилеты,любители флоксов и домино,березовых веников и оперетты,шагающие на службу с утрапо переулку морозному,ругающие радикулит и Совмин,верящие Кашпировскому,орущие на своих детей,по магазинам рыскающие,стиснутые в вагонах метро,слушающие и не слышащие,мы – равняющиеся на красное,черноеили белое знамя,спрашиваем у самих себя:что же будетсо всеми нами?* * *Колыхался меж дверей страх от крика воющего:«Няня!..Нянечка, скорей!..Дайте обезболивающего!..Дайте!!.»И больной замолк…Вечером сердешногопровезли тихонько в морг -странного,нездешного…Делают ученый виддепутаты спорящие…А вокругстрана вопит:«Дайте обезболивающего!..»«Дайте обезболивающего!..»«Дайте…» |
| Категория: О России | Добавил: jaffo (02.11.2009) |
Источник: http://literature.do.am/publ/3-1-0-37
Красивые стихи о России,о родине – Стихи для детей
Автор: · Опубликовано · Обновлено<\p>
Красивые стихи о России,о родине
Берегите Россию
Берегите Россию, нет России другой. Берегите её тишину и покой, Это небо и солнце, этот хлеб на столе
И родное оконце в позабытом селе.
Берегите Россию, чтобы сильной была, Чтобы нас от беды в трудный час сберегла. Ей неведомы страхи, и крепка её сталь.
И последней рубахи ей для друга не жаль.
Берегите Россию, без неё нам не жить. Берегите её, чтобы вечной ей быть Нашей правдой и силой, нашей гордой судьбой.
Берегите Россию, нет России другой.
Чувство Родины
Родина, суровая и милая, Помнит все жестокие бои. Вырастают рощи над могилами, Славят жизнь по рощам соловьи. Что грозы железная мелодия. Радость или горькая нужда? ! Всё проходит. Остаётся – Родина. То, что не изменит никогда. С ней живут, любя, страдая, радуясь, Падая и поднимаясь ввысь.
Над грозою торжествует радуга, Над бедою торжествует жизнь! Медленно история листается, Летописный тяжелеет слог. Всё стареет, Родина не старится, Не пускает старость на порог. Мы прошли столетия с Россиею От сохи до звёздного крыла, А взгляни — всё то же небо синее И над Волгой та же тень орла.
Те же травы к солнцу поднимаются, Так же розов неотцветший сад, Так же любят, и с любовью маются, И страдают, как века назад. И ещё немало будет пройдено, Коль зовут в грядущее пути. Но святей и чище чувства Родины Людям никогда не обрести. С этим чувством человек рождается, С ним живёт и умирает с ним.
Всё пройдёт, а Родина – останется, Если мы то чувство сохраним.
Владимир Фирсов
Родина
Родина – слово большое, большое! Пусть не бывает на свете чудес, Если сказать это слово с душою, Глубже морей оно, выше небес! В нем умещается ровно полмира: Мама и папа, соседи, друзья. Город родимый, родная квартира, Бабушка, школа, котенок … и я. Зайчик солнечный в ладошке, Куст сирени за окошком И на щечке родинка – Это тоже Родина.
Татьяна Бокова
Главные слова
В детском садике узнали Мы прекрасные слова. Их впервые прочитали: Мама, Родина, Москва. Пролетят весна и лето. Станет солнечной листва. Озарятся новым светом Мама, Родина, Москва. Солнце ласково нам светит. Льется с неба синева. Пусть всегда живут на свете
Мама, Родина, Москва!
Россия
Россия, ты – великая держава, Твои просторы бесконечно велики. На все века себя ты увенчала славой.
И нет другого у тебя пути.
Озёрный плен твои леса венчает. Каскад хребтов в горах мечты таит. Речной поток от жажды исцеляет,
А степь родная хлебушек родит.
Твоими городами мы гордимся. От Бреста до Владивостока путь открыт. Тебя венчает славная столица,
А Петербург историю хранит.
В земле твоей богатств поток неиссякаем, К сокровищам твоим нам путь лежит. Как мало о тебе ещё мы знаем. Как много изучить нам предстоит.
Ираида Мордовина
Родины себе не выбирают
Из поэмы «Твоя Победа»
Родины себе не выбирают. Начиная видеть и дышать, Родину на свете получают Непреложно, как отца и мать. Дни стояли сизые, косые… Непогода улица мела… Родилась я осенью в России, И меня Россия приняла. Родина! И радости и горе Неразрывно слиты были в ней. Родина! В любви.
В бою и споре Ты была союзницей моей. Родина! Нежнее первой ласки Научила ты меня беречь Золотые пушкинские сказки. Гоголя пленительную речь, Ясную, просторную природу, Кругозор на сотни вёрст окрест, Истинную вольность и свободу, Заботливой руки раздольный жест.
Напоила беспокойной кровью, Водами живого родника, Как морозом, обожгла любовью Русского шального мужика. Я люблю раскатистые грозы, Хрусткий и накатанный мороз, Клейкие живительные слёзы Утренних сияющих берёз, Безымянных реченек излуки.
Тихие вечерние поля; Я к тебе протягиваю руки, Родина единая моя.
Маргарита Алигер
По теме:
Короткие стихи о Родине
Стихи о России ко Дню народного единства
Стихи Тютчева о Родине, России
Источник: http://detskie-stihi.com/krasivyie-stihi-o-rossii-o-rodine/
“Всё прорастёт в стихи…” Омск – город детства Роберта Рождественского
Здравствуйте, друзья! 20 июня исполняется 85 лет со дня рождения Роберта Ивановича Рождественского.
Омск был для Роберта родным городом. Хотя он родился 20 июня 1932 года на Алтае.
Несколько дней я собирала разные биографические сведения о поэте, нашла и прочитала книгу омского журналиста М. Мудрика “Берег мой”, объединённую со сборником Роберта Рождественского “Омская книга”.
И, конечно, меня интересовало всё, что связывало поэта с Омском.
Его отец, Петкевич Станислав Никодимович, кадровый офицер, был вскоре переведен в село Новотроицкое Омской области, а затем и в областной центр. Мать Вера Павловна Фёдорова (1913—2001) до войны была директором сельской начальной школы, одновременно училась в медицинском институте.
Здесь и встретила семья войну. Отец ушел на фронт, откуда уже не вернулся. Следом, в качестве военврача, мать. Роберт остался с бабушкой Надеждой Алексеевной Фёдоровой.
В очерке Р. Рождественского «Почему мы пишем о войне» есть такие слова о доме детства: «… Память начинается с города Омска, куда переехала наша семья.
В этой памяти стоит двухэтажный старый бревенчатый дом.
Брёвна какие-то сплющенные, потрескавшиеся, и всё равно – живые, потому что меняют цвет… От дома по пружинящим мосткам деревянного тротуара семьдесят шагов до Омки – главной реки моего детства…»
Здесь, в Омске, Роберт начал писать стихи, первое опубликовала “Омская правда”… в самом начале войны.
С винтовкой мой папа уходит в поход. Желаю, любимый, побед! И мама зеленую сумку берет, Уходит с сестрой в лазарет. Я тоже имею ловкость и силу, Чтоб в бой на фашистов идти, Но мне «Погоди!» – говорит Ворошилов, – «Учись, закаляйся, расти!». Хотя мне сегодня десятый лишь год, Стрелять научился, как надо. И пусть только Сталин мне скажет: «В поход!» –
Фашистам не будет пощады.
Свой первый – девятирублевый – гонорар Роберт перечислил в Фонд обороны. Началась новая жизнь. Частые концерты в госпиталях…Ученик 19-й омской школы, которая размещалась в этом здании, не раз выступал со своими друзьями в концертах самодеятельности для раненых в омских госпиталях.
| Школа №19, в которой учился Роберт Рождественский. |
| Современное здание. Сейчас здесь находится Институт развития образования |
Ежедневное, с замиранием сердца слушание радио… Инстинктивный страх при виде почтальона. Память сохранила эти воспоминания, и они пунктиром прошли через стихи поэта:
Тогда мы жили в Омске. Там, В сорок втором году, В весну Мы радовались Не цветам, А рассыпанному толокну. Я помню все: И лебеду, И очереди без числа… На клумбах В городском саду
Картошка запросто росла.
Так начиналось стихотворение «Тогда», первое из написанных взрослым поэтом Рождественским о детстве. Оно включено в книгу «Необитаемые острова».
Из воспоминаний Алисы Васильевны Попковой
В Омске она оказалась в годы войны. Отец – крупный энергетик, специалист по теплоцентралям. Ну а маленькая Алиса пошла учиться в школу № 19, где учились обычные советские дети, местные омские и эвакуированные. Гриша Абрикосов, внук руководителя театра Самбурской, был там и маленький, сильно заикающийся мальчик.
Звали его Робка Петкевич.
Мама Робки в роковом 1941 окончила мединститут и ушла на фронт. Отец был военным… В третьем классе, в начале лета, у Роберта умерла Бабушка. С фронта приехала мама и забрала мальчика. Больше Роберта в Омске не видели.
После школы, – рассказывает Алиса Васильевна, – мы с девочками разъехались кто куда. Работали, учились, выходили замуж, рожали и растили детей. Из писем подруг стала узнавать, что стихи, известные и любимые, стихи Роберта Рождественского – принадлежат однокашнику – Робке Петкевичу. И надо же!? Стал поэтом.
Ни каким-то там, а знаменитым – летающим по стране, живущем в ее ритме. Робертом гордились и за него радовались.
За душу взял«Концерт». Алиса Васильевна помнит как сейчас:- Ходили в госпиталь. Пели, танцевали, читали стихи для раненых. К тяжелым
ходили по палатам. У одной из палат вышла «задержка»… Нас взрослые оттеснили, ну а мальчишки пролезли и потом рассказывали. Умер. Умер тяжелораненый боец.
Через много лет прочитала стихотворение «Концерт» и все вспомнилось.
Меня «Концерт» тоже берет за душу. Ну а есть ли те, кого такие стихи не трогают?
Сорок трудный год.
Омский госпиталь…
Коридоры сухие и маркие.
Шепчет старая нянечка:
– Господи!..
До чего же артисты
маленькие.
Мы шагаем палатами длинными.
Мы почти растворяемся в них
с балалайками,
с мандолинами
и большими пачками книг…
Что в программе?
В программе – чтение,
пара песен
военных, правильных.
Мы в палату тяжелораненых
входим с трепетом и почтением…
Двое здесь.
Майор артиллерии
с ампутированной ногой,
в сумасшедшем бою
под Ельней
на себя принявший огонь.
На пришельцев глядит он весело…
И другой –
до бровей забинтован, –
капитан,
таранивший «мессера»
три недели назад
над Ростовом…
Мы вошли.
Мы стоим в молчании…
Вдруг
срывающимся фальцетом
Абрикосов Гришка отчаянно
объявляет начало концерта.
А за ним,
не вполне совершенно,
но вовсю запевале внимая,
о народной поем,
о священной
так,
как мы ее понимаем…
В ней Чапаев сражается заново,
краснозвездные мчатся танки.
В ней шагают наши
в атаки,
а фашисты падают замертво.
В ней чужое железо плавится,
в ней и смерть отступать должна.
Если честно признаться,
нравится
нам
такая война…
Мы поем…
Только голос летчика
раздается.
А в нем – укор:
«Погодите!..
Постойте, хлопчики…
Погодите…
Умер
майор…»
Балалайка всплеснула горестно.
Торопливо,
будто в бреду.
…Вот и всё
о концерте в госпитале
в том году.
Как и все его сверстники, Роберт ненавидел фашистов. Он дважды бежал на фронт. Дважды ловили его на вокзале…
Бабушка Роберта умерла в 1943. Мать забрала Роберта из Омска в свой полк. По дороге, в поезде, она сшила ему солдатскую форму из запасной гимнастерки.
Первое московское впечатление маленького Роберта -Казанский вокзал. Увидев надпись “Москва” и башенку с часами он решил, что это Кремль, а внутри сидит Сталин.
В Москве мать и сына разлучили. Армии переходили в наступление. Мальчика было приказано сдать в детдом.
В 12 лет Роберт принимает решение поступить в военно-музыкальную школу.
Привлекала не только военная форма, желание бить фашистов. Шел 1944 год…
После войны Роберт с матерью и отчимом-офицером исколесили всю страну.
Школу он заканчивал в 1949 в Ленинграде. Впереди стоял выбор: физкультурный, исторический, филологический. Он становится студентом историко-филологического факультета Петрозаводского пединститута.
Поэзия берет свое, годом спустя, Рождественский становится студентом Литфака… Годы 1951-56 наполнены эпохальными событиями: война в Корее, окончательный раздел Германии, Смерть Сталина и “разоблачение Берии”, Маленков, Хрущев… Рождественский печатается, печатается много. Как следствие -в 1954 году он член Союза писателей.
Страну захлестнул поэтический бум. Роберт Рождественский один из молодых
популярных поэтов. Его видят на Алтае, в Москве, в рабочих клубах и на строительных площадках. Он становится участником полярной экспедиции на станции
“Северный полюс-6”
В 1961 -выходит “Реквием”.
Положенный на музыку Дмитрия Кабалевского, он стал эпохальным произведением, принесшим 32-х летнему Роберту Рождественскому Ленинскую премию.
60-70-80 годы проходят под знаком творчества Рождественского. Нет темы, на которую не писал бы поэт.
Причем стихи, став песней, приносят мирскую славу исполнителям: “Огромное небо”, песни из кинофильмов “Семнадцать мгновений весны” и “Неуловимые…”, “Там за облаками” и “Притяженье земли”… да разве все перечислишь.
В 1977 году в интервью спецкору “Молодого сибиряка” М.
Мудрику поэт вспоминал: “Мелодию привез, бредил, бредил и бродил и написал “Город детства”. На прощание мэтр советской поэзии подписал сборник “Все начинается с любви” кратко “Все начиналось с любви к Омску”. Интервью появилось 19 марта.
Ну а, что Омск? Омск остался “Городом детства”:
В городе этом сказки живут,
Шалые ветры с собою зовут.
Там нас порою сводили с ума
Сосны до неба, до солнца дома.
Там по сугробам неслышно шла зима.
Ночью из дома я поспешу.
В кассе вокзала билет попрошу.
“Может, впервые за тысячу лет
Дайте до детства плацкартный билет”.
Тихо кассирша ответит: “Билетов нет”.
Дальняя песня в нашей судьбе,
Ласковый город, спасибо тебе!
Мы не приедем, напрасно не жди,
Есть на планете другие пути.
А много лет спустя Марк Мудрик напишет книгу… Эту книгу я читала несколько дней… «Мы с Робертом стали соседями весной сорок второго года. Но через пару лет он с матерью уехал из Омска, и до середины шестидесятых я потерял его из виду. Кто знает, как долго еще оставался бы в неведении, если б не случайная встреча с Митей Серебряковым.
Непридуманным, свалившимся в изнывающий от жары Сочи из иной реальности — из детства. Которое — кажется — привиделось только, хотя при желании я в любой день могу пройтись по нашей улице, по-прежнему отзывающейся на имя Карла Либкнехта…. …Услышав про стихи, Митька оживился: — С Робкой видишься? Робка на моей памяти был один — Петкевич.
Из того же дома, что Митька, но во дворе появлялся реже других мальчишек. Как мы думали, из-за бабушки. Они в начале войны остались вдвоем, и Робка старался ее не волновать. Не по годам рассудительный мальчишка. Когда Вера Павловна, его мама, не смогла пойти на собрание родителей завтрашних первоклассников, отправился сам.
Аккуратно записал все, что говорила учительница, ничего не напутал. И учился отлично. Любимый предмет — история. Любимые книги — тома энциклопедии. Они стояли на этажерке между окнами. Раз-другой заглядывал к нему: смотрел марки. Для более частого общения времени не хватало. На мальчишек в годы войны навалилась уйма обязанностей.
Надо было и воды из колонки принести, и дров для «буржуйки» наколоть помельче, и очередь за хлебом отстоять. Ответил же, что с сорок четвертого, когда Робку увезла мама, не видел и не слышало нем ничего. — Ну да, не слышал!.. — разулыбался Митька. — О Роберте Рождественском не слышал?..
Я опешил: неужто наш Робка? … Воздержусь от дальнейших комментариев и вернусь к Митьке. Пусть объяснит, с чего вдруг Робка превратился в Рождественского. Ясно, разумеется, — псевдоним, и звонкий, раскатистый: «Роберт Рождественский»! Словно строй военных барабанщиков прошел.
Да фамилия уж больно распространенная… Но Митька, такой-сякой, прервал мое красноречие: — Он взял фамилию отчима. Так Роберт Рождественский стал страничкой моей биографии».
Отрывки из книги читать ЗДЕСЬ
…Там, на впадающем в Омку последнем квартале бывшей Гасфортовской, стояли рядом два деревянных двухэтажных дома, почти близнецы. В низкорослом Омске они смотрелись сносно. Жаркими днями окрестное население рисковало спускаться к воде с неудобного высокого берега, неотвратимо превращавшегося в мусорную свалку. Так же, как немощеная дорога, ведущая к реке. С каждым годом она поднималась выше, дома же будто врастали в землю…
В 2006-м в Омске был снесен «Дом Роберта Рождественского», что стоял по адресу: улица Либкнехта, 34, аккурат напротив Департамента культуры, дом, в котором прошло омское военное детство выдающегося поэта (по соседству с ним жил и Марк Мудрик). Позже Марк Семенович в книге «Берег мой…» поместит снимок этого дома и сделает к нему очень простую подпись, в которой обозначит окна комнат, где жил юный «Робка», и далее – «Несмотря на многочисленные выступления в печати в защиту дома, снесен в мае 2006 г.»…
Воистину, что имеем – не храним, потерявши, – плачем.
«Берег мой…».
Две книги объединены под одной обложкой, словно дополняя друг друга: мудрая и увлекательная, «фактографическая» и лирически пронзительная документальная повесть-воспоминание Марка Мудрика и стихотворный сборник Рождественского «Омская книга», замысел которого возник у поэта еще в 1980-е; и не раз вместе с Мудриком обсуждал он содержание будущей книги: стихи об Омске, поэмы, впервые напечатанные в Омске… Марк Семенович сделал это! Но в сборник, о котором давно мечтал Рождественский, теперь включены также и стихи, написанные поэтом в последние годы жизни… «Возвратившись из небытия, прозвучит фамилия моя…». Позволю себе добавить: из омского небытия.
В 2008 году в Омске вышла в свет
ещё одна книга М. Мудрика «20 век. Поэты. Омск», в которую также вошёл материал и о Роберте Рождественском.
Что связано в Омске с Робертом Рождественским.
Улица имени Роберта Рождественского
Памятный камень на Аллее литераторов
Часть экспозиции, посвящённая Роберту Рождественскому в Омском Литературном музее
Библиотека им. Р. Рождественского в Омске
Библиотека им. Роберта Рождественского в контакте https://vk.com/biblioteka_rr
В биографии, которую Рождественский написал в 80-е годы, поэт упустил небольшой эпизод: в 1932 году и по 1934 год он вместе с родителями и дедом жил в селе Щербакуль Омской области.
Он, конечно, не мог запомнить это село. Но замечательно, что жители Щербакуля помнят своего земляка-поэта. В июне 2009 года Щербакульской библиотеке было присвоено имя Роберта Рождественского, а 3 ноября 2010 года на здании библиотеки был открыт мемориальный знак.
На сайте Шербакульской библиотеки Омской области представлены книги
Роберта РождественскогоЗдесь представлены все материалы о работе шербакульских библиотекарей по популяризации творчества земляка в Омской области. Электронные книги Роберта Рождественского (публикуются на основании письменного согласия наследников поэта)
http://www.savereading.ru/forreaders/poeziaroberta.html?start=5
В заключение, приведу стихотворение, посвящённое памяти Роберта Рождественского – «На берегу Омки»:
(автор Ольга Григорьева)
Зимы жестоки, долги
На берегу Омки
В сорок военном году.
Как изо льда вылита
Улица Карла Либкнехта,
Брошенная в беду.
Омские крыши-башенки…
Мальчик остался с бабушкой,
Писем от мамы ждёт.
В кружках вода смерзается…
Что же он не кончается,
Сорок холодный год!
Школа, военный госпиталь,
Нянечка скажет: “Господи,
Что ж ты такой малой!”
Пели они без робости!
Мальчика звали Робертом.
Время звалось войной.
Вьюга не унимается…
В детстве поэт рождается:
Вспышки, толчки, значки…
Вспомнится, не забудется
И ледоход, и улица
На берегу реки.
Всё прорастёт в стихи.
Дорогие читатели! Если материалы О Роберте Ивановиче вам были интересны, я буду рада”
Когда пост был уже готов, я узнала, что приглашена в Литературный музей им.Достоевского на празднование юбилея Роберта Рождественского. Значит, продолжение следует…
В создании сообщения использованы материалы:
Источник: http://bibl-140.blogspot.com/2017/06/blog-post_19.html
Загрузка...
