Образ женщины в стихах поэтов
Девушка, любимая, женщина, продолжательница рода человеческого, хранительница семейного очага, любящая мать…
Женщина — как цветок, будет жить и радовать других только тогда, когда его вовремя польешь. Природа распорядилась так, что поливать этот цветок нужно лаской, теплом, заботой и нежностью. И тогда женщина взамен подарит вам мир счастья и любви.
Образ женщины, такой разной, загадочной и прекрасной, всегда занимал важное место во всех сферах человеческой деятельности.
Во все времена образ женщины звучал в стихах поэтов, известные музыканты и певцы воспевали его в своем творчестве, великие художники рисовали для них картины, влюбленные говорили нежные слова признания.
<\p>
Предлагаю вашему вниманию подборку красивых стихов известных писателей о женщине.
Александр Пушкин
Я помню чудное мгновенье
Я помню чудное мгновенье:
передо мной явилась ты,
как мимолетное виденье,
как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
в тревогах шумной суеты,
звучал мне долго голос нежный
и снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
рассеял прежние мечты,
и я забыл твой голос нежный,
твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
тянулись тихо дни мои
без божества, без вдохновенья,
без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
и вот опять явилась ты,
как мимолетное виденье,
как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
и для него воскресли вновь
и божество, и вдохновенье,
и жизнь, и слезы, и любовь.
Я вас любил
Я вас любил: любовь еще, быть может,
в душе моей угасла не совсем,
но пусть она вас больше не тревожит,
я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
то робостью, то ревностью томим.
Я вас любил так искренно, так нежно,
как дай вам бог любимой быть другим.
Сергей Есенин
Руки милой — пара лебедей
Руки милой – пара лебедей –
в золоте волос моих ныряют.
Все на этом свете из людей
песнь любви поют и повторяют.
Пел и я когда-то далеко
и теперь пою про то же снова,
поэтому и дышит, глубоко
нежностью пропитанное слово.
Если душу вылюбить до дна,
сердце станет глыбой золотою.
Только тегеранская луна
не согреет песни теплотою.
Я не знаю, как мне жизнь прожить:
догореть ли в ласках милой Шаги
иль под старость трепетно тужить
о прошедшей песенной отваге?
У всего своя походка есть:
что приятно уху, что – для глаза.
Если перс слагать плохо песнь,
значит, он вовек не из Шираза.
Про меня же и за эти песни
говорите так среди людей:
он бы пел нежнее и чудесней,
да сгубила пара лебедей.
Я помню, любимая, помню
Я помню, любимая, помню
сиянье твоих волос.
Не радостно и нелегко мне
покинуть тебя привелось.
Я помню осенние ночи,
березовый шорох теней,
пусть дни тогда были короче,
луна нам светила длинней.
Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
и ты позабудешь, мой милый,
с другою меня навсегда».
Сегодня цветущая липа
напомнила чувства опять,
как нежно тогда я сыпал
цветы на кудрявую прядь.
И сердце, остыть не готовясь,
и грустно, другую любя.
Как будто любимую повесть,
с другой вспоминает тебя.
Федор Тютчев
К.Б.
Я встретил вас – и все былое
в отжившем сердце ожило;
я вспомнил время золотое –
и сердцу стало так тепло…
Как поздней осени порою
бывают дни, бывает час,
когда повеет вдруг весною
и что-то встрепенется в нас, –
так, весь обвеян дуновеньем
тех лет душевной полноты,
с давно забытым упоеньем
смотрю на милые черты…
Как после вековой разлуки,
гляжу на вас, как бы во сне, –
и вот – слышнее стали звуки,
не умолкавшие во мне…
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, –
и то же в вас очарованье,
и та ж в душе моей любовь!..
***
Как неразгаданная тайна,
живая прелесть дышит в ней –
мы смотрим с трепетом тревожным
на тихий свет ее очей.
Земное ль в ней очарованье
иль неземная благодать?
Душа хотела б ей молиться,
а сердце хочет обожать…
Еще томлюсь тоской желаний
Еще томлюсь тоской желаний,
еще стремлюсь к тебе душой –
и в сумраке воспоминаний
еще ловлю я образ твой…
Твой милый образ, незабвенный,
он предо мной везде, всегда.
Недостижимый, неизменный,
как ночью на небе звезда…
Василий Федоров
***
Если б Богом я был,
то и знал бы, что творил
женщину!
Если б скульптором стал,
высек бы из белых скал
женщину!
Если б краски мне дались,
рисовала б моя кисть
женщину!
Но не бывшую со мной
и не ставшую женой
женщину!
***
Радость,
нежность
и тоска,
чувств
нахлынувших
сумятица,
ты — как солнце
между скал:
не пройти
и не попятиться.
На тебе
такой наряд:
сердце вон
за поглядение.
Ты светла,
как водопад,
с дрожью,
с ужасом падения.
Ты извечная,
как Русь,
ты и боль,
и врачевание.
Я не скоро
разберусь,
в чем твое
очарование.
Николай Заболоцкий
Очарована, околдована
Очарована, околдована,
с ветром в поле когда-то обвенчана,
вся ты, словно в оковы закована,
драгоценная ты моя женщина!
Не веселая, не печальная,
словно с темного неба сошедшая,
ты и песнь моя обручальная,
и звезда ты моя сумасшедшая…
Я склонюсь над твоими коленями,
обниму их с неистовой силою,
и слезами, и стихотвореньями
обожгу тебя, добрую, милую…
Отвори мне лицо полуночное,
дай войти в эти очи тяжелые,
в эти черные брови восточные,
в эти руки твои полуголые.
Что не сбудется — позабудется,
что не вспомнится, то не исполнится.
Так чего же ты плачешь, красавица,
или мне это просто чудится?..
Булат Окуджава
Эта женщина! Увижу и немею
Эта женщина! Увижу и немею.
Потому-то, понимаешь, не гляжу.
Ни кукушкам, ни ромашкам я не верю
и к цыганкам, понимаешь, не хожу.
Напророчат: не люби ее такую,
набормочут: до рассвета заживет,
наколдуют, нагадают, накукуют…
А она на нашей улице живет!
***
Надежда, белою рукою
сыграй нам что-нибудь такое,
чтоб краска схлынула с лица,
как будто кони от крыльца.
Сыграй мне что-нибудь такое,
чтоб ни печали, ни покоя,
ни нот, ни клавиш и ни рук…
О том, что я несчастен, врут.
Еще нам плакать и смеяться,
но не смиряться, не смиряться.
Еще не пройден тот подьем.
Еще друг друга мы найдем…
Все эти улицы – как сестры.
Твоя игра – их говор пестрый,
их каблуков полночный стук…
Я жаден до всего вокруг.
Ты так играешь, так играешь,
как будто медленно сгораешь.
Но что-то есть в твоем огне,
еще неведомое мне.
Эдуард Асадов
Я могу тебя очень ждать
Я могу тебя очень ждать,
долго-долго т верно-верно,
и ночами могу не спать
год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
облетят, как листва у сада,
только знать бы, что все не зря,
что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
по чащобам и перелазам,
по пескам, без дорог почти,
по горам, по любому пути,
где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
одолею любые тревоги,
только знать бы, что все не зря,
что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
что люблю тебя не напрасно!
***
Он не страдал, он не ходил за нею.
Не обьяснялся, кепку теребя…
Она сама, однажды, чуть робея,
ему сказала: «Я люблю тебя».
Его друзья томились в ожиданье.
Худели от бессонницы и дум.
А вечером просили для свиданья
его же новый, синенький костюм.
А тут сама в морозы прибегала.
На стул бросала шапку и пальто.
И он решил: ему такого мало.
И он решил, что это все не то.
Ушел, уехал, ждал особой встречи.
Других красивых провожал домой.
Ловя себя на том, что каждый вечер
он засыпая, думает о той.
Ей написал письмо на трех страницах,
а через месяц получил назад.
Ну что с такой обидою сравнится,
чем эта надпись «Выбыл адресат».
Вдруг стало все бесцветным…
Не клеилась работа как на грех.
И виноват никто, как будто, не был,
но счастье стало трудным, как у всех.
Константин Симонов
Жди меня, и я вернусь
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
жди, когда наводят грусть
желтые дожди,
жди, когда снега метут,
жди, когда жара,
жди, когда других не ждут,
позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
писем не придет,
жди, когда уж надоест
всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
не жалей добра
всем, кто знает наизусть,
что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
в то, что нет меня,
пусть друзья устанут ждать,
сядут у огня,
выпьют горькое вино
на помин души…
Жди. И с ними заодно
выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
скажет: — Повезло. –
Не понять не ждавшим им,
как среди огня
ожиданием своим
ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
только мы с тобой, –
просто ты умела ждать,
как никто другой.
Михаил Лермонтов
***
Я видел раз ее в веселом вихре бала;
казалось, мне она понравиться желала;
очей приветливость, движений быстрота,
природный блеск ланит и груди полнота –
все, все наполнило б мне ум очарованьем,
когда б совсем иным, бессмысленным желаньем
я не был угнетен; когда бы предо мной
не пролетала тень с насмешкою пустой,
когда б я только мог забыть черты другие,
лицо бесцветное и взоры ледяные!..
***
Она была прекрасна, как мечта
ребенка под светилом южных стран;
кто обьяснит, что значит красота:
грудь полная, иль стройный гибкий стан,
или большие очи? — Но порой
все это не зовем мы красотой:
уста без слов — любить никто не мог;
взор без огня — без запаха цветок!
О небо, я клянусь, она была
прекрасна!.. я горел, я трепетал,
когда кудрей, сбегающих с чела,
шелк золотой рукой своей встречал,
я был готов упасть к ногам ее,
отдать ей волю, жизнь, и рай, и все,
чтоб получить один, один лишь взгляд
из тех, которых все блаженство — яд!
***
Она не гордой красотою
прельщат юношей живых,
она не водит за собою
толпу вздыхателей немых.
И стан ее не стан богини,
и грудь волною не встает,
и в ней никто своей святыни,
припав к земле, не признает.
Однако все ее движенья,
улыбки, речи и черты
так полны жизни, вдохновенья,
так полны чудной простоты.
Но голос душу проникает,
как вспоминанье лучших дней,
и сердце любит и страдает,
почти стыдясь любви своей.
Николай Гумилев
Она
Я знаю женщину: молчанье,
усталость, горькая от слов,
живет в таинственном мерцанье
ее расширенных зрачков.
Ее душа открыта жадно
лишь медной музыке стиха,
пред жизнью, дальней и отрадной,
высокомерна и глуха.
Неслышный и неторопливый,
так странно плавен шаг ее,
назвать нельзя ее красивой,
но в ней все счастие мое.
Когда я жажду своеволий
и смел, и горд, — я к ней иду.
Учится мудрой сладкой боли
в ее истоме и бреду.
Она светла в часы томлений
и держит молнии в руке,
и четки сны ее, как тени
на райском огненном песке.
Рассыпающая звезды
Не всегда чужда ты и горда,
и меня не хочешь не всегда.
Тихо, тихо, нежно, как во сне,
иногда приходишь ты ко мне.
Надо лбом твоим густая прядь,
мне нельзя ее поцеловать,
и глаза большие зажжены
светами магической луны.
Нежный друг мой, беспощадный враг,
так благословен твой каждый шаг,
словно по сердцу ступаешь ты,
рассыпая звезды цветы.
Я не знаю, где ты их взяла,
только отчего ты так светла?
И тому, кто смог с тобой побыть,
на земле уж нечего любить.
***
Ты говорил слова пустые,
а девушка и расцвела,
вот чешет кудри золотые,
по-праздничному весела.
Теперь ко всем церковным требам
молиться ходит о твоем.
Ты стал ей солнцем, стал ей небом,
ты стал ей ласковым дождем.
Глаза темнеют, чуя грозы,
неровен вздох ее и част.
Она пока приносит розы,
но захоти, и жизнь отдаст.
Образ женщины в стихах поэтов — прекрасная лирическая тема, и я надеюсь, дорогие читатели, что вы отдохнули сегодня.
Желаю всем удачи и хорошего настроения!
Источник
Источник: https://biblio.temaretik.com/181697771643078993/obraz-zhenschiny-v-stihah-poetov/
Стихи о женщине
У огня
Константин СимоновКружится испанская пластинка. Изогнувшись в тонкую дугу, Женщина под черною косынкой Пляшет на вертящемся кругу. Одержима яростною верой В то, что он когда-нибудь придет, Вечные слова “Yo te quiero”* Пляшущая женщина поет.
В дымной, промерзающей землянке, Под накатом бревен и земли, Человек в тулупе и ушанке Говорит, чтоб снова завели. У огня, где жарятся консервы, Греет свои раны он сейчас, Под Мадридом продырявлен в первый И под Сталинградом – в пятый раз. Он глаза устало закрывает, Он да песня – больше никого… Он тоскует? Может быть.
Кто знает? Кто спросить посмеет у него? Проволоку молча прогрызая, По снегу ползут его полки. Южная пластинка, замерзая, Делает последние круги. Светит догорающая лампа, Выстрелы да снега синева…
На одной из улочек Дель-Кампо Если ты сейчас еще жива, Если бы неведомою силой Вдруг тебя в землянку залучить, Где он, тот голубоглазый, милый, Тот, кого любила ты, спросить? Ты, подняв опущенные веки, Не узнала б прежнего, того, В грузном поседевшем человеке, В новом, грозном имени его. Что ж, пора. Поправив автоматы, Встанут все.
Но, подойдя к дверям, Вдруг он вспомнит и мигнет солдату: “Ну-ка, заведи вдогонку нам”. Тонкий луч за ним блеснет из двери, И метель их сразу обовьет. Но, как прежде, радуясь и веря, Женщина вослед им запоет. Потеряв в снегах его из виду, Пусть она поет еще и ждет:
…
Поэтическая женщина
Денис ДавыдовЧто она?- Порыв, смятенье, И холодность, и восторг, И отпор, и увлеченье, Смех и слезы, черт и бог, Пыл полуденного лета, Урагана красота, Исступленного поэта Беспокойная мечта! С нею дружба – упоенье… Но спаси, создатель, с ней От любовного сношенья И таинственных связей! Огненна, славолюбива; Я ручаюсь, что она Неотвязчива, ревнива,
Как законная жена!
Бьет женщина
Андрей ВознесенскийВ чьем ресторане, в чьей стране – не вспомнишь, но в полночь есть шесть мужчин, есть стол, есть Новый год, и женщина разгневанная – бьет! Быть может, ей не подошла компания, где взгляды липнут, словно листья банные? За что – неважно.
Значит, им положено – пошла по рожам, как белье полощут. Бей, женщина! Бей, милая! Бей, мстящая! Вмажь майонезом лысому в подтяжках.
Бей, женщина! Массируй им мордасы! За все твои грядущие матрасы, за то, что ты во всем передовая, что на земле давно матриархат – отбить, обуть, быть умной, хохотать,- такая мука – непередаваемо! Влепи в него салат из солонины. Мужчины, рыцари, куда ж девались вы?! Так хочется к кому-то прислониться – увы…
Бей, реваншистка! Жизнь – как белый танец. Не он, а ты его, отбивши, тянешь. Пол-литра купишь. Как он скучен, хрыч! Намучишься, пока расшевелишь.
Ну можно ли в жилет пулять мороженым?! А можно ли в капронах ждать в морозы? Самой восьмого покупать мимозы – можно?! Виновные, валитесь на колени, колонны, люди, лунные аллеи, вы без нее давно бы околели! Смотрите, из-под грязного стола – она, шатаясь, к зеркалу пошла. “Ах, зеркало, прохладное стекло, шепчу в тебя бессвязными словами, сама к себе губами прислоняюсь и по тебе сползаю тяжело, и думаю: трусишки, нету сил –
меня бы кто хотя бы отлупил!..”
Шиповник
Илья СельвинскийСреди цветов малокровных, Теряющих к осени краски, Пылает поздний шиповник, Шипящий, закатно-красный. Годные только в силос, Качаясь, как богдыханы, Цветы стоят “безуханны”, Как в старину говорилось. А этот в зеленой куще, Лицом отражая запад, Еще излучает ликующий Высокомерный запах.
Как будто, ничуть не жалея Тебя со всей твоей братией, Сейчас прошла по аллее Женщина в шумном платье. Запах… Вдыхаю невольно Это холодное пламя… Оно омывает память, Как музыкальные волны. Давно уже спит в могиле Та женщина в каплях коралла, Что раз назвала меня: “милый” – И больше не повторяла. Было ли это когда-то? Прошли океаны да рельсы…
Но вот шиповник зарделся, Полный ее аромата, И, алой этой волною Рванувшись ко мне отчаянно, Женщина снова со мною
С лаской своей случайной.
Женщина
Аполлон ГригорьевВся сетью лжи причудливого сна Таинственно опутана она, И, может быть, мирятся в ней одной Добро и зло, тревога и покой… И пусть при ней душа всегда полна Сомнением мучительным и злым – Зачем и кем так лживо создана Она, дитя причудливого сна? Но в этот сон так верить мы хотим, Как никогда не верим в бытие…
Волшебный круг, опутавший ее, Нам странно-чужд порою, а порой Знакомою из детства стариной На душу веет… Детской простотой Порой полны слова ее, и тих, И нежен взгляд,- но было б верить в них Безумием…
Нежданный хлад речей Неверием обманутых страстей За ними вслед так странно изумит, Что душу вновь сомненье посетит: Зачем и кем так лживо создана
Она, дитя причудливого сна?
По ягоды
Евгений ЕвтушенкоТри женщины и две девчонки куцых, да я… Летел набитый сеном кузов среди полей шумящих широко. И, глядя на мелькание косилок, коней, колосьев, кепок и косынок, мы доставали булки из корзинок и пили молодое молоко. Из-под колес взметались перепелки, трещали, оглушая перепонки.
Мир трепыхался, зеленел, галдел. А я – я слушал, слушал и глядел. Мальчишки у ручья швыряли камни, и солнце распалившееся жгло. Но облака накапливали капли, ворочались, дышали тяжело.
Все становилось мглистей, молчаливей, уже в стога народ колхозный лез, и без оглядки мы влетели в ливень, и вместе с ним и с молниями – в лес! Весь кузов перестраивая с толком, мы разгребали сена вороха и укрывались… Не укрылась только попутчица одна лет сорока.
Она глядела целый день устало, молчала нелюдимо за едой и вдруг сейчас приподнялась и встала, и стала молодою-молодой. Она сняла с волос платочек белый, какой-то шалой лихости полна, и повела плечами и запела, веселая и мокрая она: “Густым лесом босоногая девчоночка идет. Мелку ягоду не трогает, крупну ягоду берет”.
Она стояла с гордой головою, и все вперед – и сердце и глаза, а по лицу – хлестанье мокрой хвои, и на ресницах – слезы и гроза. “Чего ты там? Простудишься, дурила…” ее тянула тетя, теребя. Но всю себя она дождю дарила, и дождь за это ей дарил себя.
…
О, женщина, дитя, привыкшее играть
Константин БальмонтО, женщина, дитя, привыкшее играть И взором нежных глаз, и лаской поцелуя, Я должен бы тебя всем сердцем презирать, А я тебя люблю, волнуясь и тоскуя! Люблю и рвусь к тебе, прощаю и люблю, Живу одной тобой в моих терзаньях страстных, Для прихоти твоей я душу погублю, Все, все возьми себе – за взгляд очей прекрасных, За слово лживое, что истины нежней, За сладкую тоску восторженных мучений! Ты, море странных снов, и звуков, и огней!
Ты, друг и вечный враг! Злой дух и добрый гений!
Всегда найдется женская рука
Евгений ЕвтушенкоВсегда найдется женская рука, чтобы она, прохладна и легка, жалея и немножечко любя, как брата, успокоила тебя. Всегда найдется женское плечо, чтобы в него дышал ты горячо, припав к нему беспутной головой, ему доверив сон мятежный свой.
Всегда найдутся женские глаза, чтобы они, всю боль твою глуша, а если и не всю, то часть ее, увидели страдание твое. Но есть такая женская рука, которая особенно сладка, когда она измученного лба касается, как вечность и судьба.
Но есть такое женское плечо, которое неведомо за что не на ночь, а навек тебе дано, и это понял ты давным-давно. Но есть такие женские глаза, которые глядят всегда грустя, и это до последних твоих дней глаза любви и совести твоей.
А ты живешь себе же вопреки, и мало тебе только той руки, того плеча и тех печальных глаз… Ты предавал их в жизни столько раз! И вот оно – возмездье – настает. “Предатель!”- дождь тебя наотмашь бьет. “Предатель!”- ветки хлещут по лицу. “Предатель!”- эхо слышится в лесу. Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь. И только та прозрачная рука простит, хотя обида и тяжка, и только то усталое плечо простит сейчас, да и простит еще, и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя…
Русской женщине
Фёдор ТютчевВдали от солнца и природы, Вдали от света и искусства, Вдали от жизни и любви Мелькнут твои младые годы, Живые помертвеют чувства, Мечты развеются твои… И жизнь твоя пройдет незрима, В краю безлюдном, безымянном, На незамеченной земле,- Как исчезает облак дыма На небе тусклом и туманном,
В осенней беспредельной мгле…
Греми, вдохновенная лира
Владимир СолоухинГреми, вдохновенная лира, О том сокровенном звеня, Что лучшая женщина мира Три года любила меня. Она подошла, молодая, В глаза посмотрела, светла, И тихо сказала: «Я знаю, Зачем я к тебе подошла. Я буду единственной милой, Отняв, уведя, заслоня…
» О, лучшая женщина мира Три года любила меня. Сияли от неба до моря То золото, то синева, Леса в листопадном уборе, Цветущая летом трава. Мне жизнь кладовые открыла, Сокровища блещут маня, Ведь лучшая женщина мира Три года любила меня.
И время от ласки до ласки Рекой полноводной текло, И бремя от сказки до сказки Нести было не тяжело. В разгаре обильного пира Мы пьем, о расплате не мня… Так лучшая женщина мира Три года любила меня. Меня ощущением силы Всегда наполняла она, И столько тепла приносила — Ни ночь, ни зима, не страшна.
— Не бойся,— она говорила,— Ты самого черного дня…— Да, лучшая женщина мира Три года любила меня. И радость моя и победа Как перед падением взлет… Ударили грозы и беды, Похмелье, увы, настает. Бреду я понуро и сиро, Вокруг ни былья, ни огня…
Но лучшая женщина мира Три года любила меня! Не три сумасшедшие ночи, Не три золотые денька… Так пусть не бросается в очи Ни звездочки, ни огонька, Замкнулась душа, схоронила. До слова, до жеста храня, Как лучшая женщина мира
Три года любила меня.
Источник: http://RusPoeti.ru/stihi/life/woman/
Перу Александра Пушкина принадлежит и множество матерных стихотворений
6 июня исполнится 209 лет светилу русской поэзии А.С. Пушкину. Все мы читали его «Евгения Онегина», «Руслана и Людмилу», «Капитанскую дочку»… Но мало кто знает, что перу великого русского поэта принадлежит и множество пошлых матерных эротических стишков.
Впрочем, чему удивляться, Пушкин тоже же человек. И ему были свойственны все земные наслаждения. В том числе и плотские утехи. Об этом не принято говорить вслух, дабы не осквернить идеализированный облик великого классика. Тем не менее, многие исследователи жизни и творчества поэта уверяют, что Александр Сергеевич был ещё тот ловелас.
До наших дней дошёл донжуанский список, составленный поэтом в тридцатилетнем возрасте по просьбе одной из девиц. В общей сложности Пушкин «припомнил» тогда связь примерно со ста тридцатью современницами. Наверняка поскромничал… Как для любого истинного поэта, женщины являлись для Пушкина музами, дающими вдохновение.
Не даром же он написал столько гениальных произведений.
Исследований нетрадиционной поэзии Пушкина не так уж и много. Как оказалось, в барнаульские филологи эту сторону жизни Пушкина предпочитают не затрагивать. Так, сотрудники факультета филологии АлтГУ вежливо ушли от разговора на эту щекотливую тему. А вот преподавателям кафедры филологии БГПУ нашлось что сказать.
— Как любому человеку, Пушкину были свойственны все земные слабости и наслаждения, — говорит Галина Козубовская, сотрудник факультета филологии БГПУ. — В этом он весь.
Из крайности в крайность — от возвышенной поэзии к пошлым эротическим стишкам, которые он писал исключительно для узкого круга людей. Хотя нецензурные выражения встречаются и в его знакомых всем произведениях.
Откройте его собрание сочинений и в некоторых строчках увидите многоточие…
Вот, например, отрывок из известного стихотворения «Телега Жизни».
С утра садимся мы в телегу; Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: — Пошёл! Е… ёна мать!
— Почти всем нам в детстве читали сказку Пушкина «О попе и его работнике Балде». Помните, как там рассказывается о том, что Балду любили все — и поп, и попадья… Пушкин очень хитро завуалировал это слово.
На самом деле оно не так уж однозначно, как кажется на первый взгляд.
Сам Пушкин опирался на источники, в которых значение слова «балда» приравнивалось к значению слова «фаллос», — говорит Галина Козубовская, — а записки на полях романа «Евгений Онегин»…
«Вот перешедши мост Какушкин, Опёршись ж. пой о гранит, Сам Александр Сергеевич Пушкин С мосье Онегиным стоит. Не удостаивая взглядом Твердыню власти роковой, Он к крепости стал гордо задом:
Не плюй в колодезь, милый мой!»
***
«Пупок чернеет сквозь рубашку Наружу титька — милый вид! Татьяна мнёт в руке бумажку, Зане живот у ней болит: Она затем поутру встала При бледных месяца лучах И на подтирку изорвала,
Конечно, «Невский альманах».
***
— Будучи в Питере в Пушкинском доме, я читала работу одного исследователя, который доказывал, что всё это творчество принадлежит не Пушкину. Лично мне кажется, что это весьма спорный вопрос. Мы привыкли к идеализированному образу.
Я изучала личную переписку великого поэта, которая изобилует ненормативной лексикой. Впрочем, этим увлекался не только Пушкин… Например, Чехов в своих письмах с Сахалина рассуждает о том, как ведут себя в постели туземки. Причём там есть очень откровенные описания.
В воспоминаниях Горького описаны откровенные похождения Толстого, у Бунина очень часто встречаются нелестные отзывы о женщинах.
В библиотеке им. Шишкова книги с эротическими стихами Пушкина хранятся на дальней полке. По словам сотрудников библиотеки, читатели берут их крайне редко. Да и то лишь те, кто занимается изучением творчества Пушкина. Основная масса посетителей даже не знает о существовании подобных творений великого поэта.
— Сборник эротических стихов Пушкина к нам в библиотеку поступил в 90-е годы. Получив их, мы, честно сказать, испытали культурный шок, — говорит Людмила Фарафонова, замдиректора краевой библиотеки им. В. Шишкова.
— Одним словом, похабщина, похождения мужского полового органа. Эти стихи перенасыщены физиологическими подробностями. Сейчас многие филологи оправдывают употребление ненормативной лексики. Разве это хорошо? Я считаю, что надо бороться с некультурием, с бранными словами.
Пусть Пушкин остаётся тем Пушкиным, которого все знают!
Из творчества Пушкина. Уважаемые читатели, корреспонденты «МЭ» попытались выбрать самые безобидные стихи из того самого пошлого творчества Пушкина.
Как широко, Как глубоко!
Нет, бога ради,
Позволь мне сзади.
***
Люблю тебя, о юбка дорогая,
Когда, меня под вечер ожидая,
Наталья, сняв парчовый сарафан, Тобою лишь окружит тонкий стан. Что может быть тогда тебя милее?
И ты, виясь вокруг прекрасных ног,
Струи ручьёв прозрачнее, светлее,
Касаешься тех мест, где юный бог
Покоится меж розой и лилеей.
***
К кастрату раз пришёл скрипач,
Он был бедняк, а тот богач. «Смотри, — сказал певец безм. дый, —
Мои алмазы, изумруды —
Я их от скуки разбирал.
А! кстати, брат, — он продолжал, —
Когда тебе бывает скучно,
Ты что творишь, сказать прошу».
В ответ бедняга равнодушно:
-Я? я м… де себе чешу.
***
1835 год
Всё изменилося под нашим зодиаком:
Лев козерогом стал, а дева стала раком.
***
Орлов с Истоминой в постеле В убогой наготе лежал. Не отличился в жарком деле Непостоянный генерал. Не думав милого обидеть, Взяла Лариса микроскоп И говорит: «Позволь увидеть,
Чем ты меня, мой милый, ё…»
***
Разговор Фотия с гр. Орловой
***
«Внимай, что я тебе вещаю:
Я телом евнух, муж душой». «Но что ж ты делаешь со мной?» —
«Я тело в душу превращаю».
***
Наденьке
С тобой приятно уделить
Часок, два, три уединенью: Один желаньям посвятить,
А два последних наслажденью.
***
Иной имел мою Аглаю За свой мундир и чёрный ус, Другой за деньги — понимаю,
Другой за то, что был француз,
Клеон — умом её стращая,
Дамис — за то, что нежно пел.
Скажи теперь, мой друг Аглая,
За что твой муж тебя имел?
***
Как бы это изъяснить, Чтоб совсем не рассердить Богомольной важной дуры, Слишком чопорной цензуры?
Как быть?.. Помоги мне, Бог!
У царевен между ног…
Нет, уж это слишком ясно
И для скромности опасно, — Так иначе как-нибудь: Я люблю в Венере грудь,
Губки, ножку особливо,
Но любовное огниво, Цель желанья моего… Что такого?.. Ничего!..
***
О, Массон
«Ради резвого разврата, Приапических затей,
Ради неги, ради злата,
Ради прелести твоей,
Ольга, жрица наслажденья,
Внемли наш влюблённый плач —
Ночь восторгов, ночь забвенья
Нам наверное назначь».
***
Из писем Пушкина: Цитата:
«Я только завидую тем мужам, у коих супруги не красавицы, не ангелы прелести, не мадонны ets, ets. Знаешь русскую песню: «Не дай бог хорошей жены, хорошую жену часто на пир зовут».
Комментарий
Чем бы обернулось для Пушкина чтение матерных пошлых стихов в наше время?
Ольга Остапчук, помощник прокурора Ленинского района:
— По Закону Алтайского края «Об административной ответственности за совершение правонарушений» за оскорбление общественной нравственности грозит предупреждение или штраф в размере от 100 до 300 рублей. Правда, в данном случае должен быть доказан умысел.
Если бы Пушкин читал свои нецензурные стихи на лавочке своему другу и это случайно услышали прохожие, навряд ли бы это имело для поэта какие-либо последствия.
А вот если бы Александр Сергеевич встал перед администрацией Алтайского края и стал в микрофон декларировать своё нецензурное творчество, то это стало бы серьёзным поводом привлечь его к административной ответственности.
Ольга Ведерникова, «Маркер-Экспресс». Фото Олега Богданова.
Источник: https://altapress.ru/kultura/story/peru-aleksandra-pushkina-prinadlezhit-i-mnozhestvo-maternih-stihotvoreniy-34550
Загрузка...
